Кулаком и добрым словом - Самат Айдосович Сейтимбетов
Тело ее начало трястись, словно в припадке.
— Вот и свалю! - новый крик Минта. - Еще пожалеешь, но я не вернусь!
— Да чтоб ты сдох там!! - в сердцах закричала Амалиниииэ.
Этот выкрик отнял последние силы и Амалиниииэ обмякла на руках Миониалиоуэля. Подумав секунду, он понес ее легко, собираясь показать целителям и проверить Статус. Дверь была распахнута, конечно, Хранители пытались выполнить приказ, но высокоуровневая аристократическая молодежь снесла их вместе с дверью. Где-то вдали мелькнули голые ноги удиравшего Минта, за плечами которого реяла занавеска, словно королевская мантия.
По дороге к целителям королева очнулась, разрыдалась, сотрясаясь всем телом. Старый герой придерживал ее и замедлил шаг, чтобы королева не вырвалась. Рыдания быстро стихли и теперь Амалиниииэ еле слышно всхлипывала, прижималась к его груди и Миониалиоуэль мог бы шагать так вечно.
— Как тепло и спокойно, - вдруг пробормотала она, - даже в объятиях Минта я не испытывала ничего подобного. Теперь я понимаю, почему матушка сохранила такие воспоминания о Бранде.
Она смотрела на Миониалиоуэля в упор снизу вверх и в ее глазах старый герой читал обещание, от которого ему вдруг самому захотелось спеть. К тому моменту, когда он доставил королеву к целителям и Амалиниииэ вспомнила о Минте, того уже и след простыл.
Глава 44
26 день 10 месяца 879 года, главный храм Ордалии, Стордор
На горизонте показался знакомый силуэт главного храма Ордалии. Легкий, невесомый и воздушный, призванный не только возносить пациентов к исцеляющим небесам, но и напоминать им, что жизнь слишком хрупка и быстротечна, напоминать о том, как легко ее потерять.
Марена ехала на древоне с царственным видом, даже не пыталась оглядываться, но Бранд знал. Не такой уж хитрый план по заманиванию его в главный храм Ордалии, родившийся у "внучки" спонтанно, когда она увидела в каком состоянии Астарха Шип. Бранд даже слушать эти перечисления о справедливости, том, что Шип - стордорец, что храм по дороге к Ордее и всем прочем не стал, пропустил мимо ушей.
Возражать и сопротивляться, впрочем, тоже не стал - решил оставить Стордор в относительно здоровом состоянии, значит, следовало закрыть и этот вопрос. Не годилось уходить, оставив повод для ссоры между правителями и главным храмом богини, считающейся покровительницей Стордора.
— Кулак, - раздался хриплый голос.
Бранд покосился на Шипа, которого везли отдельно, словно экзотическую добычу.
— Оставь свои слова при себе, - посоветовал ему Бранд. - Считаешь, что должен мне? Останься и служи Стордору, стране нужен хороший герой! Считаешь, что должен отомстить? Останься и служи Стордору, расти в уровнях, а когда я вернусь - мы еще раз сразимся. С двумя наблюдателями, без вовлечения армий и смерти кучи живых из-за наших разногласий.
Точнее говоря, придуманных учителем Шипа разногласий, но Бранд и без того сказал слишком много, поэтому не стал продолжать. Астарха посмотрел мрачно и промолчал, словно вдруг решил начать подражать самому Алмазному Кулаку.
Бранд чуть ускорил лошадь, поравнялся с древоном Марены, который приветственно вскинул хобот.
— Ты как-то чрезмерно разговорчив сегодня, дед, - весело сообщила Марена.
— Герои - моя семья, - ответил Бранд. - Разве не ты говорила, что надо заботиться о семье?
Марена вдруг смутилась, провела рукой по отрастающим рыжим волосам и разговор прервался как-то сам собой. Что-то там слова Бранда ей напомнили, то ли об Ираниэль, потерявшей свои выдающиеся достоинства, то ли о клане Барганент, то ли о предстоящей встрече с Гатаром на новых переговорах с Дарнией.
Храм приближался, мимо проплывали уже опустевшие и убранные поля, дома и мастерские, источавшие разные запахи. Люди тянулись в храм и из храма, сходили с дороги, уступали ее королевскому кортежу. Кланялись, вставали на колени, кричали славу королеве Марене, которую узнавали, похоже, по древону. Виднелись и несколько малых храмов, жрецы Ордалии в своих зелено-золотистых одеяниях.
Люди вокруг делились на три типа: во-первых, те, кто постоянно жил рядом, помогал храму и городку вокруг, или сам был жрецом и служил Ордалии. Во-вторых, приезжие, те, кому недостаточно было малых благословений, и кто искал сильнейшего исцеления из возможных или просто встречи с высшими жрецами, или сам хотел начать служить Ордалии, но не знал, как. В-третьих, те, кто уже исцелился и теперь выражал свою ответную благодарность трудом.
Как любили говорить сами жрецы "вера не золото, но и просто так раздавать ее тоже не годится".
Живые платили или отрабатывали, или приносили клятвы и служили. Охотно принимались и обещания будущих услуг, особенно от героев. Жрецы не жадничали, лечение требовалось всем, система крутилась и работала, во всяком случае Бранд никогда не слышал, чтобы кто-то ездил выбивать "долги жизни". Собственно, подобная система применялась практически везде, просто жрецы Ордалии стояли немного особняком, именно из-за лечения.
С другой стороны, размышлял Бранд лениво, если так подумать, какому-нибудь Купцу потеря благоволения Антрума и огромные потери денег были еще хуже, чем недостаток сломанной конечности или неизлечимой болезни. Или немилость Филоры и потеря связи с лесом, да в принципе, тот же недостаток, калека, в сущности, а не живой.
На дороге показались три жреца, в сопровождении почетного отряда храмовой стражи. Обычно они не слишком перетруждались работой, хотя и случалось разное, но недавно вот им точно пришлось повоевать.
