Все правые руки - Юрий Витальевич Яньшин
И будто невидимая дрожь от этих слов прошла по всему залу. Замеревшая до этого в немом ожидании дежурная группа операторов, словно сбрызнутая живой водой вновь начала свою работу. Так же, как и с утра, началась напряженная, но еле заметная глазу подготовительная суета.
Подвинув к себе микрофон, Рудов, слегка прочистив голосовые связки порыкиванием, отдал свой первый приказ:
— Всем! Всем! Всем! Объявляю пятиминутную готовность всем боевым подразделениям Западного и Центрального округов, а также сил Черноморского и Балтийского флотов. Воздушно-Космическим Силам приготовиться к отражению массированной атаки по всему периметру ответственности.
Афанасьев бросил слегка недоуменный взгляд на подобравшегося и напружинившегося в своем кресле Сергея Ивановича. Тот, покосившись на Главу кратко пояснил:
— На всякий случай. Вдруг Трамп очертя голову полезет.
Афанасьев пожал плечами и махнул рукой, типа «делай, что хочешь», но говорить ничего не стал. Управляющий войсками должен быть один, и никто не смеет ему мешать в этот период.
— Одинцово! — громко произнес он в микрофон прямой связи.
— На связи, Одинцово! — отрапортовал появившийся на персональном экране Рудова генерал-лейтенант Голубкин.
— Юрий Илларионович, готовьте канал по линии Белгород-Киев с полным подавлением связи.
— У меня уже все готово, — незамедлительно ответил тот.
— Хорошо. Тогда давайте сверим часы. У меня 17 часов 16 минут.
— Аналогично.
— Хорошо. В 17 часов 21 минуту врубайте узким лучом «Красуху-4» по генеральной линии.
— Есть!
— Через пять минут доложите о состоянии канала, его границе и устойчивости.
— Есть, доложить!
И опять на балконе потекли мучительно долгие минуты молчаливого ожидания. Барышев, Тучков и Юрьев, мало что понимали в специфике работы войск РЭБ, а Афанасьев с Богдановым, следуя корпоративной этике, не сочли для себя возможным, как-то вмешиваться в распоряжения Рудова, который и так хорошо знал свое дело. Наконец, прошли и эти пять минут. Вспыхнул персональный монитор, стоящий перед Сергеем Ивановичем. На экране вновь появилось лицо Голубкина.
— Система радиоподавления в широком диапазоне и узконаправленном канале включена по указанной генеральной линии. Границы имеют резко очерченный характер, следуя требованиям. Мощности для устойчивого подавления вполне достаточно и в дополнительной поддержке сопряженных модулей не нуждается. Доклад окончил.
— Хорошо, — коротко бросил Рудов. Через четыре минуты запускайте «Алабугу[96]» по данному каналу. Генеральная цель — станция радиотехнической разведки «Кольчуга», расположенная в координатах, — тут он запнулся на несколько секунд, барабаня пальцем по кнопкам пульта, а затем продолжил, — в координатах 50°24′31'N30°50′05″E.
— Есть, принять генеральную цель в координатах 50°24′31'N30°50′05″E, — четко и без запинки продублировал Голубкин.
— С Богом! — не по-уставному напутствовал Рудов рэбовца.
Голубкин пропал с экрана, а на его месте тут же возникло лицо командира 448-й ракетной бригады имени С. Непобедимого — полковника Смолянинова.
— Илья Константинович, — обратился к нему Рудов, — доложите еще раз о готовности ваших расчетов.
— Как и приказано, находимся в пятиминутной боевой готовности, — деловито ответил он, не тратя слова понапрасну.
— На моих часах 17 часов 28 минут. Через восемь минут доложите о запуске изделия по указанным заранее координатам стационарной цели.
— Есть, доложить! — все также лапидарно ответил Смолянинов.
Спустя какую-то минуту, опять на экране возник Голубкин.
— Товарищ генерал армии, докладываю: «Алабуга» только что стартовала к указанной цели.
— Добро.
Через восемь минут. Как и было уговорено, опять появился Смолянинов.
— Товарищ Командующий, изделие только что стартовало из капсулы самоходной установки и вылетело в назначенный квадрат. Ориентировочное время поражения объекта — 17 часов 40 минут.
— Спасибо, Илья Константинович. До связи.
— Ну, что? — донесся сбоку голос Афанасьева. — Осталось минуты три? Подождем.
— Центр управления космической разведкой, — меж тем вызвал на связь Рудов следующего собеседника.
— Центр, слушает, — донеслось в ответ.
— Дайте картинку намеченного к поражению объекта на общий экран.
— Есть, дать картинку.
Спустя тридцать секунд, на широченном экране операторского зала возникло изображение большого здания в виде буквы «Н», занимавшего собой весь квартал. Если хорошо присмотреться, то можно было увидеть легковые машины, проезжавшие мимо него. Операторы в зале отвлеклись от своих мониторов и тоже во все глаза уставились на панораму большого города, где в центре выделялось массивное беломраморное здание. Зрелище было величественное и завораживающее.
— Товарищ генерал армии, — раздался из динамика голос Голубкина. — Только что прошла информация о выведении из строя всех находящихся в районе указанных координат радиоэлектронных устройств.
— Спасибо, Юрий Илларионович! Вы с честью выполнили возложенные на вас обязательства! От лица командования, поздравляю вас с выполнением задания!
— Служу России! — донеслось в ответ.
Прошло совсем немного времени, как вдруг экран подернулся, и величественное здание в его центре покрылось едва заметным белесым туманом. Это продолжалось не более пары секунд.
И тут, грохнуло!
Даже с орбиты в двести пятьдесят километров было видно, как вздрогнула Земля. Огромный огненный шар накрыл прежде монументальное здание, а потом, вобрав его целиком в себя, лопнул и неудержимым шквалом растекся, разбрасывая обломки строения, превратившиеся в мелкий и почерневший от высокой температуры щебень. Первые несколько секунд из-за огня, дыма, и летящих во все стороны обломков и фрагментов постройки, ничего было не рассмотреть. А когда дым слегка рассеялся, то потрясенные зрители, что находящиеся внизу, что сидящие на балконе, сумели разглядеть огромный провал, будто в саму преисподнюю, на месте еще минуту назад стоявшего здания Министерства Обороны ВСУ. Ударной волной повредило и стоящие рядом здания, находящиеся на довольно приличном расстоянии от уничтоженного. В немом оцепенении зрители рассматривали картину мини-Апокалипсиса. Все они не раз видели воздействие объемно-детонирующего взрыва на окружающую обстановку. Но все это были съемки с полигонных испытаний. А сейчас они смогли убедиться в разрушительной его силе применительно к городским условиям. Весь квартал, который занимал комплекс строений МО ВСУ превратился в пышущую нестерпимым жаром яму диаметром более двухсот метров и глубиной порядка тридцати. Более сильные разрушения могла причинить только ядерная бомба. А тут сработал всего-навсего один объемно-детонирующий заряд, да и то ограниченной мощности, весом около семисот килограмм. Его старший брат, под названием «Папа всех бомб» имел вес более восьми тонн и разрушал все в радиусе полутора километров.
Среди тишины завороженного зрелищем зала раздался негромкий, но хорошо слышимый отовсюду голос Юрьева:
— Это карма.
Будь на их месте украинские коллеги, они бы уже сейчас прыгали и скакали от радости при виде поверженного врага. Эти же странные русские продолжали стоять каменными изваяниями, не выражая никаких эмоций.
III
1 июля 2020 г., 16 ч.30 мин., Украина, г. Киев, Министерство обороны, Воздухофлотский проспект, д.6
На этот раз, у всех собравшихся в кабинете Начальника Генерального Штаба ВСУ, было особенно приподнятое настроение. Сведения каждого из присутствующих на совещании генералов, полученные со
