Александр Горобец - В лабиринте "Ведьм"
Первое, что захотел сделать Миша, когда прошёл через железную дверь с иллюминатором, и попал в главную трубу, было желание крикнуть «Э-ге-гей»!!! И поверьте мне, он бы это сделал, но… Он увидел свет фонариков, где-то в полутора километрах к северу. То, что это именно фонарики, Миша понял по их движению. Двигались они там, где труба поворачивала на запад, вдоль Невы.
Миша спрыгнул со ступенек и возрадовался тому, что нашёл именно резиновые сапоги. Дерьма было по щиколотку. Резаным сапогом он чуть не зачерпнул этой зловонной жижи. Но — обошлось, и он почавкал в сторону норовящего ускользнуть за поворот света фонариков. Надо было торопиться. Если свет пропадёт, то он просто будет двигаться на ощупь. А в таком сооружении это равносильно смерти. Пару раз казалось, вот-вот, и свет исчезнет, пропадёт, и останется только садиться и умирать в этих фекалиях, но Мишка лишь прибавлял шагу, и свет снова мелькал где-то вдалеке. Один раз луч даже повернулся в его сторону, но Козыревский был так далеко, что светящий фонарём просто его не увидел.
«А мог бы и пальнуть!» — усмехнулся Мишка и понял, что данная скорость является оптимальной.
Пройдя около полутора километров после этого инцидента, Мишка заметил, как фонари остановились, постояли секунд тридцать, а потом распахнулась дверь, из которой ударил яркий свет. Михаил тоже остановился и стал наблюдать. Фонарики зашли в распахнутую дверь и она закрылась. Оставив один луч света, который, почему-то не шевелился и светил лишь в противоположную стенку.
Убедившись в том, что свет, действительно неподвижен, Миша не спеша, чтобы, не дай Бог, не нашуметь, пошёл к нему.
То, что это такая же железная дверь, как и та, через которую он вышел в эту городскую прямую кишку, Козыревский понял, когда до неё оставалось метров двести.
«Надо же. Даже охраны не выставили. Неужели, настолько уверенны? Хотя… Чего им бояться. Система глубоко, посторонние не сунутся. Тем более — такие надписи на дверях. По теперешнему времени, надписям надо верить. Если написано „Не лезь — убью!“ значит, лучше действительно не лезть. Чревато…»
Бывший радист-разведчик аккуратно подошёл к двери. Точнее, последние метры до неё, он прополз на карачках. «Если в иллюминатор смотрят, надо подойти так, чтобы не заметили.»
Но, по тени, которой не было на противоположной стене, Миша понял — «Никто не смотрит, значит, у двери никого».
Обувь, явно мешала, поэтому, когда он вышел на бетонные ступени, а дальше, на пандус, он просто снял уже ненужные обрезки сапог и поставил их прямо перед дверью. Бетонные плиты, которыми были облицованы стены коллектора, был такие же, как и в метро, и Козыревскому не составило труда залезть по ним на маленький козырёк над дверью.
Козырёк оказался очень узким, но Мишка, всё же умудрился присесть на нём на корточки и дважды стукнуть рукоятью штык-ножа в дверь. Стукнул, сразу встал и стал наблюдать, за тенью на противоположной стене. Тень появилась через десять секунд после стука и, за дверью послышался человеческий голос. Правда, Михаил не разобрал ни слова. Да и не надо было ему ничего разбирать. Он взялся за штык-нож двумя руками и приготовился прыгать, благо высота была не больше двух метров.
Но караульный, стоявший за дверью, не особо горел желанием выходить и проверять «кто там?». Он долго вглядывался в темноту иллюминатора и что-то говорил. Прошло не меньше минуты, пока, наконец, заскрежетали два засова и участок коллектора осветил яркий свет.
— Степа, а ты веришь в «Чёрного ассенизатора?» — конвоир недоверчиво посветил мощным фонарём сначала в одну сторону коллектора, затем в другую.
— Брехня всё это, — раздался сонный голос из комнаты, — Знаешь сколько таких сказок, — и Степа начал перечислять, — Чёрный Турист, Черный Байкер, Чёрный Пожарный, Чёрный Спелеолог, Эээээ… Чёрный Дембель и Чёрный Ловелас! — дальше Стёпа начал цитировать известный до удара фильм, — «И с тех пор ходит черный дембель по земле, и нет его чёрной душе покоя…» А-ха-ха, — дальше он перешёл на такой дикий хохот, от эха которого, в многокилометровой трубе, любой Чёрный Ассенизатор стал бы простым Чёрным Засерей.
— Слышь, Стёпа. Ты бы не ржал так. А то я чё-то очкую, — охранник от страха поёжился, — И потом, если Чёрного Ассенизатора нет, то кто же тогда мне эти сапоги подогнал?
— Вася!!! Один мой! — Крикнул Стёпа и видимо вскочил и побежал к караульному, но тот резко развернулся и правой рукой поднял старенький, потёртый АКСУ-74, держа палец на крючке.
— Спокойно, Степа. Надо было самому выходить. Тогда и сапожки бы пригрел. А так, — он медленно присел, взял резиновую обувь левой рукой, а правой продолжил держать автомат, — Извини. Кто раньше встал, того и тапки. Мои теперь сапожки. Порезанные, правда, но почти новые.
И тут Миша подпрыгнул, почти на месте. Почти, но не на месте. Он подался вперёд, в воздухе крутнулся волчком и двумя руками, а плюс ещё и всей своей массой, вогнал Васе в череп штык-нож по самую рукоять.
* * *Проверяющие из Главка не вызвали у жителей «Выборгской» ничего кроме раздражения. Для начала их всех построили, разделив по половому признаку. Так сказать: «Девочки налево, мальчики направо». Затем, эти две группы попросили построиться по возрасту. А дальше, вообще было непонятно что.
Двое проверяющих, похожих друг на друга, так, будто они были братьями, попросили администрацию станции подняться в контрольный зал, что был прямо у лестницы, а девушки, в чёрных облегающих одеждах, подняли автоматы «на изготовку» и никого, кроме этих двенадцати человек наверх не пустили.
В контрольном зале послышались какие-то шлепки, что-то упало, а затем, по громкой связи было объявлено примерно следующее:
«УВАЖАЕМЫЕ ЖИТЕЛИ СЛАНЦИИ „ВЫБОРГСКАЯ“! ЭТО ПЛАНОВАЯ ЭВАКУАЦИЯ. В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ПЕРЕГОН „ЧЕРНЫШЕВСКАЯ-ПЛОЩАДЬ ЛЕНИНА“ ВОССТАНОВЛЕН. ЖИТЕЛИ ВСЕХ СТАНЦИЙ НА ЮЖНОМ БЕРЕГУ НЕВЫ ЭВАКУИРОВАНЫ ЧЕРЕЗ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ТОННЕЛЬ СНАБЖЕНИЯ. ПРОСИМ ВАС СОБЛЮДАТЬ СПОКОЙСТВИЕ. ПЕРВЫМИ ЭВАКУИРУЮТСЯ МУЖЧИНЫ, ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ПЕРЕГОНА „НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ — ГОРЬКОВСКАЯ“ СЛЕДОМ, ЖЕНЩИНЫ И ДЕТИ. СТАНЦИЯ „ПЛОЩАДЬ ЛЕНИНА“ УЖЕ ПОЛНОСТЬЮ ЭВАКУИРОВАНА. АДМИНИСТРАЦИЯ ПРОСИТ ВАС ВЗЯТЬ ТОЛЬКО ДОКУМЕНТЫ, ЦЕННОСТИ, ПРОДУКТЫ ПИТАНИЯ НА 12 ЧАСОВ И СРЕДСТВА ЛИЧНОЙ ГИГИЕНЫ. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ВЕЩИ ПРОСИМ ОСТАВИТЬ НА МЕСТЕ.
ПОВТОРЯЮ, ПЕРВЫМИ ЭВАКУИРУЮТСЯ МУЖЧИНЫ…»
Дальше, раздался сухой щелчок и трансляция прервалась.
На станции началась суета, какая царила здесь только один раз, в момент удара. Слово «Эвакуация» повисло в воздухе. Кто-то плакал от счастья, женщины прощались со своими половинками, повиснув у них на шеях и засовывая им за пазуху консервы и документы. Мужчины хмурили брови, гладили их по головам и говорили им, что плакать не надо, что всё позади, что мужские руки нужны, война всё-таки.
Через десять минут спустились двое проверяющих, один из них сказал пламенную речь, от том, что родина в опасности и неугомонный не дремлет враг, затем скомандовал спуститься на пути и построиться в колонну по четыре. Откуда-то появились ещё две девушки в чёрных одеждах, с короткими автоматами, а четыре, которые пришли вместе с проверяющими, встали в хвосте колонны мужчин.
Мужики, которых было около четырёхсот человек, запели «У солдата выходной!» и строевым шагом потопали в тоннель, а четыре худеньких девушки с маленькими автоматами, саркастически ухмыляясь, «в развалку» пошли вслед за ними…
* * *Бывшего командующего ЛенВО, генерал-лейтенанта Поспелова колотило крупной дрожью, от того, что он только что увидел. Зато его младший брат прибывал в бодром, я бы даже сказал, игривом, настроений.
— Девочки, дайте ему спирту, а то он на кусок говна похож, — усмехнулся бывший директор ФБГБ, — Хотя… Он и раньше на него похож был. Слышишь, Андрюшенька, — Ведьмак потряс брата за плечо, — Что ты такой бледный? Взбледнулось, малёха???
— Ты… Ты… — и тут Поспелова старшего стошнило прямо на мраморный пол. Правда, мрамора там не было видно и в помине. Остатки пищи тут же утонули в огромной луже крови. Некогда красивая, песочного цвета станция, облицованная полированным ракушечником, сейчас утопала в крови, — Ну ты и зверь, Алексей… — он вытер рот рукавом, — Зачем??? Ты же понимаешь, что после этого тебя ни Финны, ни Эстонцы не примут… Ты только что убил больше тысячи…
— Я??? — Ведьмак сделал наигранно круглые глаза, — Девочки, ну вы слышали?! Я сегодня убил только подполковника Ефремова. И правильно, надо вам сказать, сделал. Болтал он много, а в наши дни даже стены имеют уши.
— Согласна, Лёша, — крикнула Барбара и выстрелила в голову девушке, лет двадцати, потому, что та пыталась от неё уползти, — Болтун — находка для шпиона!
— Алексей, — Поспелов старший жалобно посмотрел на младшего брата, — Брось ты это. Давай уйдём…
