Павел Торубаров - Дурная привычка
Мы выбрались наружу через фонящий БТР. Погода Зоны соответствовала моему хмурому настроению. Дождя не было, но серое небо обещало, если не потоп, то ливень минимум. Холодный порывистый ветер пробирал бы до костей, не будь мы облачены в защитные костюмы.
Рыжий лес оставался севернее, а мы постепенно сдвигались к Мертвому городу. Приближение к городским окраинам ознаменовала встреча с большой стаей слепых собак. Хорошо, что при них не было чернобыльца, иначе нам с Лехой пришлось бы туго. Хотя, и так вышло несладко. Слепцы перли лавиной, будто что-то гнало их на нас. Полностью презирая потери, они текли как река, а мы только успевали менять магазины. Последнего пса удалось добить, когда автоматы уже начали дымиться. Собака рухнула нам под ноги, успев дотянуться когтистой лапой до моего ботинка. По самым скромным подсчетам выходило, что в этой стычке мы потратили четверть, если не больше всего боезапаса, что был при нас к моменту старта из деревни кровососов. Если так будет продолжаться, то патронов нам хватит только до Припяти, а дальше придется лапу сосать, как тому медведю.
Однако Зона, на сей раз решила ограничиться «устным» предупреждением. После этой встречи с собаками мы прошли мимо Мертвого города по закраине Леса, никого не встретив. Только призраки, вечные обитатели этих мест, донимали нас своим присутствием. От этих соседей вреда было не больше, чем от назойливой мухи. Они не мешали нам идти, однако, сильно отвлекали внимание, маяча на опушки. Глаз то и дело цеплялся за мельтешение среди кустов и редких деревьев, что сильно снижало скорость нашего передвижения.
Все сталкеры, ходившие в этих местах, рассказывали, что каждому призраки являются свои. Не знаю, что виделось Лехе, но я замечал, как он, время от времени, нервно сжимает цевье своего «Абакана» и давит рефлекторное движение руки, вскидывающей автомат к плечу. Меня Лес не побаловал разнообразием видений: Охотник и мой отец, сменяя друг друга, сопровождали нас на протяжении всего времени, пока мы шли мимо медных деревьев.
Только когда мы миновали Рыжий лес, а с ним и Мертвый город, на удивление спокойный сегодня, призраки тоже отстали. На прощанье я обернулся и увидел, как отец и учитель, стоя рядышком, медленно истаивали в воздухе. Полупрозрачный Охотник, так мне показалось, махнул рукой и совершенно растворился в сизом мареве, неожиданно поднявшимся из травы.
Лес и Мертвый город остались за спиной. Мы постепенно стали продвигаться на северо-восток, вдоль гипотетической границы работы «Выжигателя», приближаясь к конечной точке похода. Теперь наш путь лежал прямиком к городку энергетиков, опустевшему весной восемьдесят шестого года.
Через некоторое время справа показалось большое поселение, отгороженное от нас стеной аномалий – Чистогаловка. Мы не пошли туда – смысла не нет, да и через аномальное поле пробиться проблематично. Ловушки были натыканы густо и хаотично, как грибы после дождя, что отмечалось даже без детектора и бинокля. Можно было, конечно, прикрыться «Обмылком», отлично себя зарекомендовавшим, но пресловутое Чутье говорило, что на сей раз лучше от экспериментов с аномалиями воздержаться. Кроме того, Чистогаловка, как и станция Янов в нескольких километрах за ней, находилась в зоне интереса «Монолита». Там появляться нам пока не следовало. Еще не стоило сбрасывать со счетов и тот факт, что этот сектор, в смысле – Чистогаловка, периодически накрывало излучение «Радара». Основной свой удар излучатель, конечно, направлял чуть дальше: Янов – южная часть Припяти – Красное за рекой. Это была северная граница запретной территории. С юга веретено пси- излучения проходило через Копачи, Кривую Гору, Зимовище за рекой, и упиралось в Красное, завершая громадную дугу. Острием веретено начиналось от «Радара» в военном годке Чернобыль-2, который на всех картах советских времен обозначался как пионерлагерь севернее поселения Корогод.
Мы уже миновали уровень «Радара», оставив приснопамятный «Выжигатель мозгов» справа, и сейчас двигались к Припяти. Печально известная ЧАЭС была где-то километрах в пяти-шести к востоку. Аномальный фронт постепенно оттеснял нас от Станции, заставляя приближаться к болотам возле Буряковки. Такой маршрут ни меня, ни Леху не устраивал. Если не удастся в скором времени проскочить на север, то потом придется закладывать крюк, чтобы миновать заболоченный участок леса, и по дорогам добраться до северных окраин города энергетиков.
Проход нашелся, когда мы добрались до железной дороги, уходящей вправо в сторону Янова и дальше до ЧАЭС. По моим прикидкам, отсюда до Станции было километров восемь. До Припяти, точнее, до завода «Юпитер», если пойти напрямки, всего-то около пяти километров. Только, напрямки пройти не давала Зона, выдавливая нас севернее. Справа отчетливо виднелась выжженная земля, заходить на которую, даже при молчащих ПДА, было чересчур рискованно. Поэтому мы с Лехой, не сговариваясь, пошли прямо на север, в надежде, что когда-нибудь нам представится возможность свернуть к городу. Скоро перед нами вырос лес. Судя по карте, в нужном нам направлении через него шла дорога. Только она давала возможность продвинуться на север, ибо в самом лесу, что даже отсюда было заметно, земля буквально заросла аномалиями.
Проселок, по которому мы собирались пройти, давно должен был превратиться в заросшую просеку. Однако Зона сохранила его в первозданном виде. Слева и справа лес был полон аномалий, лабиринт которых, похоже, был непроходим. Нам ничего не оставалось, как только двинуться вперед по дороге, выглядевшей так же, как, наверное, и тридцать лет назад.
На наше счастье, Зона ограничила свою фантазию только странным видом самой дороги и не гнала мутантов навстречу. Иначе в узком коридоре между аномалиями нас бы изрядно потрепали. Изредка встречающиеся в этих пустынных местах твари шарахались от нас, как черт от ладана. Похоже, «Монолит» серьезно прореживал их ряды. Хорошо, что сектанты сами сюда не совались, предпочитая отсиживаться возле возлюбленной Станции, охраняя свое божество.
В любом случае, место, где мы сейчас находились, сильно напоминало бутылочное горлышко: слева оно ограничивалось болотами возле Буряковки, а справа – заболоченными низинами у Янова. Промежуток между болотами – самый удобный путь на север. Если бы не высокая аномальная активность, то сталкеры шли бы тут к центру Зоны как по бульвару. На месте сектантов из «Монолоита» именно тут я бы и организовал засаду, особо не надеясь на обороноспособность Зоны. Вернее – помогая Зоне охранять самую главную свою тайну, скрытую, по рассказам, в недрах взорвавшегося реактора.
Однако, секретом этим был не Монолит. После очередного явления Охотника, когда он показал мне пресловутый камень, я прекрасно понимал, что легенды об Исполнителе желаний – не больше чем сталкерский фольклор. Однако, что-то ЧАЭС в себе скрывала. Что-то, что надо было охранять всеми силами. Что-то, невозможное, запредельное, что нельзя давать в руки людям. Поэтому, получалось, что «Монолит» выполнял важную миссию по защите людей от них самих.
Я поймал себя на мысли, что понимаю сектантов, более того – начинаю испытывать к ним симпатию. Наверное, так и меняется мировоззрение, и люди переходят в стан врага, поняв, что сражались не на той стороне.
Насколько я помнил старую карту Зоны отчуждения, дорога, по которой мы сейчас двигались, шла в сторону Кошаровки и Новошепеличей – северных пригородов Припяти. Примерно через километр влево должен был отходить еще один проселок – в сторону древни, названия которой я не мог вспомнить. Зато я прекрасно знал: если двигаться прямо, то еще через километр мы выйдем на асфальтовую дорогу от Кошаровки к Чистогаловке, обходящей Припять с запада. С этого места, если поля не заросли, можно уже увидеть город энергетиков и завод, к которому мы шли.
Именно возле перекрестка, от которого начиналась дорога к неизвестной деревне, нас и встретили бойцы «Монолоита». Хлесткий выстрел СВД, а за ним и второй, раздались где-то вдалеке, и я почувствовал толчок в грудь. Такое ощущение, что меня лошадь лягнула. Я отлетел на шаг и упал в придорожную канавку, пытаясь восстановить сбитое попаданием дыхание. Перед глазами поплыли темные круги, а в голове раздался колокольный набат, когда я приложился ей о землю. Словом, на несколько мгновений из обстановки я выпал.
Лехе со своим снайпером повезло больше: пуля только чиркула Ледокола по шлему, не причинив вреда. Когда я немного восстановился, мой напарник уже успел скрыться в кустах возле какого-то валуна. Судя по всему, «Монолитовцы» нас потеряли, потому что с их стороны была тишина.
– Крохаль, – раздался голос напарника в наушниках. – Ты как? Жив?
– Не дождешься! – я откашлялся. – Нормально все, только больно, а травм, вроде, нет. Что впереди?
– «Монолит» впереди! Засада! Человек шесть и два, может три снайпера. Попали мы, короче.
