Аристократ из другого мира 1 и 2 - Алексей Калинин
— Учитель, с Мизуки достаточно, — проговорил Сузуму, вставая с песка и протягивая Мизуки руку.
— Достаточно? Мне казалось, что это я решаю — кому и сколько будет достаточно, — процедил Камавура. — Ты вмешался в бой, а это нарушение правил…
— Прошу меня простить, учитель, — поклонился Сузуму.
Ещё одно проявление дерзости… Похоже, что аристократы и в самом деле устали, раз позволяют себе такие вольности. Нельзя допустить раздражения, но и нельзя спустить с рук…
— Простить? За что? — деланно удивился Камавура. — Ты же ничего не сделал.
— Но как… — растерянно оглянулся Сузуму. — Я же позволил себе вмешаться в ход вашего спарринга.
— Ты всего лишь спас подругу от нанесения сильных повреждений. Это похвально, Сузуму. Вот так вы и должны держаться друг за друга — тогда вас ни один хинин не победит. Знаешь, что если веник разобрать по одной веточке, то их легко разломать. А если попытаться разломать веник в связке, то это не под силу даже великану. Сейчас ты продемонстрировал решимость в деле защиты подруги. И я призываю всех поступать также, однако…
Камавура замолчал. Ребята терпеливо ждали, глядя ему в рот. Он выдержал театральную паузу, после чего сказал:
— Однако, прерывание спарринга — это нанесение оскорбления обоим участникам. И если я прощаю, то Мизуки вряд ли сможет простить то, что ты отобрал её победу. Я думаю, что Мизуки должна тебя наказать за это. Все со мной согласны?
— Что? Как? Но как? — вот такие вопросы послышались со стороны курсантов. — Как так можно.
Сбить с толку, перевернуть всё с ног на голову и атаковать, когда противник меньше всего ожидает — чем не тактика ниндзя? Камавура сдержал усмешку.
— Мизуки должна будет побить Сузуму за то, что он отобрал у неё победу. Что неясного в моих словах? Или он испачкает её честь своим вмешательством. Бой!
Камавура махнул рукой. Мизуки чуть отодвинулась от Сузуму, а тот продолжил смотреть на преподавателя.
— Вы не слышите? — спросил Камавура. — Что с вашими ушами, курсанты?
— Я всё слышу, но… Преподаватель, Мизуки и так уже получила достаточный урок. Я не хочу причинять ей боль без причины, — ответил Сузуму.
А вот это уже интересно. Камавура чуть дернул глазом, а в следующий миг оказался рядом со стоящими курсантами. Пинок под коленную чашечку отбросил Сузуму на песок. Удар в челюсть опрокинул Мизуки навзничь. Её глаза закатились.
— Я сказал, что ты испачкал её честь своим вмешательством! — прорычал Камавура в лицо упавшего Сузуму. — Теперь ты сам испачкался. Что же, не хочешь бить сам — будут бить тебя. Ты хочешь быть побитым хинином?
Преподавателю не понравился тот блеск, какой появился в глазах Сузуму. Курсант попытался подняться, но боль в ноге не дала этого сделать. Он зажал колено и чуть слышно простонал.
— У тебя нет перелома, курсант. Я лишь заблокировал нервные окончания. Вот, — тремя быстрыми нажатиями Камавура снял боль с ноги Сузуму. — Всё так просто. И всё очень сложно…
— Что сложного, учитель? — подал голос Минори.
— Сложно обучать вас, когда вы этому противитесь, — сказал Камавура. — Неужели вы не понимаете, что только в единении мы обретаем настоящую силу? Только слушая и беспрекословно выполняя мои поручения вы сможете прийти к победе. Разве это так трудно? Разве я многого прошу?
— Нет, учитель, это нетрудно, — прогудел Минори. — Мы понимаем, что вы стараетесь для нашего блага.
— Вот, я обучаю вас. Да, порой моё обучение жёстко и, может показаться, несправедливо, но это самый быстрый путь к обретению вами настоящей силы. Только упав, вы способны подняться! Только через боль, пот и слезы к вам придет настоящее счастье! Вы согласны с этим?
— Да! — Минори выбросил вверх сжатый кулак.
— Да!!! — поддержали его остальные.
Камавура оглядел курсантов. Ему показалось, что урок был преподан и понят правильно. Осталось только закрепить. Сделать так, чтобы они поняли — шутки с преподавателем плохи.
— Сузуму, ты всё понял? — спросил Камавура.
— Да, господин Камавура, — поклонился тот.
— Тогда привяжи Мизуки к каменному клыку, — Камавура показал на торчащее из центра арены каменное творение.
— То есть как? — недоуменно спросил Сузуму.
— Вплотную к камню, чтобы руки не могли сотворить кудзи-кири, — ответил Камавура и кинул остальным курсантам. — Помогите ему, а то Мизуки довольно тяжелая девочка…
Курсанты переглянулись, а Минори, Хидики и Тетсуя бросились поднимать Мизуки. Камавура сотворил из песка крепкую веревку и бросил её Сузуму. Тот поймал её на лету и невольно обернулся на Харуку. Девушка едва заметно кивнула.
После этого Сузуму двинулся к пыхтящим ребятам, которые с трудом подняли Мизуки и прислонили её к торчащему каменному клыку.
— Но ведь это дочь аристократического рода, — неуверенно сказал Сузуму. — А мы её как будто к позорному столбу привязываем…
— Она очнется и освободится сама, — пожал плечами Камавура. — Но это будет ей уроком. Это будет всем нам уроком! Когда мы едины — мы непобедимы!
— Да! Когда мы едины — мы непобедимы! — подхватил Минори.
Остальные тоже начали скандировать эту речевку. Только одна Харука незаметно достала телефон и быстро набрала текст сообщения.
Под скандирование Сузуму привязал Мизуки на каменном клыке. Девушка оказалась надежно зафиксирована и, когда Минори с друзьями отошел, не упала, а осталась прислоненной к камню.
— На сегодня занятия окончены, — проговорил Камавура. — Сегодня был трудный день, но зато урок, который мы все получили, не будет забыт никогда. До завтра, ребята.
С этими словами Камавура развернулся и направился к выходу. Остальные поплелись за ним. Никто не увидел, что веревка, как живая змея, проскользнула между пальцами Мизуки и заблокировала возможность сотворения оммёдо.
Вот так вот нахальная сучка простоит до утра. Она будет знать, как противоречить учителю. Камавура шел и легкая улыбка блуждала на его губах.
Когда Мизуки очнулась, то на арене никого уже не было. Она попыталась вырваться, но веревка держала крепко. Мудры не получалось сделать связанными пальцами. Девушка попыталась позвать на помощь, но потом представила, что её застанут в подобном положении. Поэтому отказалась от задумки. Она начала понемногу раскачивать каменный клык.
Спустя полчаса дверь открылась и
