Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
Суровая среда обитания наделила равенцев смышленым и изощренным умом, не желающим мириться со скудностью их родины, потому они научились получать максимум пользы от того, что они имеют, создавая различные устройства и приспособления, вроде скважин для добычи пресных подземных вод и разнообразных ловушек для поимки живой добычи.
Исторически земли Равении разделены на три части: южное побережье, промышляющее рыболовством — так называемое Изножье; центральный удел, выращивающий пищевую культуру там, где она могла расти — Поручье; северные рубежи, отделенные от центрального Нордикта цепью высоких холмов — Заголовье. В отличие от северян-саргов, равенцам не пришлось изощряться, чтобы объединиться в одну державу, ибо осознание ненужности конфликтов на фоне тяжести выживания помогло вождям племен сразу взяться не за оружие, а за переговоры и провозгласить единение трех земель с общим органом управления — Триумвиратом Равении, решающим судьбу всего юга Нордикта голосами трех потомственных предводителей. Если же говорить про торговлю, то наличие на границе Равении с центральными землями континента холмов, глубокие недра которых более-менее богаты различными драгоценностями, позволило Заголовью стать благополучным регионом. Однако, в силу недоверия остальных народов к равенцам, торговля для последних велась на оскорбительно ущемляющих условиях, что вызывало недовольный ропот у горнодобытчиков и ювелиров, получающих за свой труд малые доходы. Как нетрудно догадаться, основной осадок от внешней торговли откладывался на боках и животах заголовской знати, что сделало Заголовье единственной частью Равении, где расслоение на богатых и бедных приняло серьезный оборот… Еще один товар, который не гнушаются покупать у равенцев — это прекрасный краситель пурпур, весьма популярный у зажиточных купцов, их жен и детей.
Ложью будут слова, говорящие о том, что равенцы благосклонно принимали пренебрежение остальных народов. Конечно, открытой войной равенцы ни на кого не шли, ибо большой войны боялись, но частенько особо ожесточенные всадники Поручья седлали своих породистых вороных коней, собирались в ударные костяки, переходили границу Равении и совершали разрушительные набеги на деревни соседей, вырезая всех, кому не посчастливилось попасться им на пути, забирая все, что могли увезти с собой, или на себе. Да, не только равенцы разбойничали на чужых землях, но так жестоко, как они, никто не грабил. Иногда не было ясно до конца, ради чего совершались налеты: ради наживы, или для того, чтобы обильно омыться кровью мужчин, женщин и детей… Все претензии от урона принимали на себя заголовские послы, однако, как умело они утверждали, никакого участия подконтрольное равенское войско в «кутежах» не принимало, и советовало лучше укреплять приграничье. Так, в итоге, и поступили срединные народы, построив на своих южных рубежах крепости, обнесенные плотными стенами с большим количеством защитных орудий. Что характерно, высокие стены и недружелюбная риторика торговлю остановить не смогли…
Такова была ситуация промеж всех живущих народов долгие и долгие года, до тех пор, пока не было открыто горняками Саргии ископаемое вещество, ставшее рушителем устоев того времени, и которому нет аналогов — так называемый алец, Алый Камень, название которого само собой объяснится позже.
Достовернее будет сказать так: открыли то само вещество давно, но заинтересовались им много позже. Ведомые неудержимой жадностью, рудокопы Саргии вгрызались своими шахтами в самые глубокие уголки самых высоких гор в поисках металлических руд и драгоценностей, но по ходу раскопок обнаружили промеж привычных им пород вкрапления камня темно-красноватого цвета. Преследуя конкретные цели, работники молота и кирки оставили неизвестный им материал там, где и нашли. Однако, с годами, по мере истощения известных месторождений, перед королевством встал вопрос исследований новых материалов, так как новые жилы цветных металлов и самоцветов было выуживать почти что неоткуда, а выторговывать у центральных народов добротные молоко и мясо нужно, не продавая железо и его сплавы, как сырье для изготовления оружия. Сильная встревоженность консулов Деятельного Совета Саргии(аналог современных кабинетов министров) заставила короля издать указ для всех шахтоделов о поиске и изучении новых материалов, предлагая за дельные образцы огромное состояние. Не то, чтобы это было совсем разумной идеей, ибо сразу же после издания указа все, кто мог держать в руках инструменты, бросились в уже остывшие и заколоченные тоннели, размахивая кирками во все стороны. Многие подгорные своды рухнули в первый же день изысканий, не выдержав безумного рвения азартных авантюристов. Другая картина вырисовывалась на сильно охраняемых объектах, где профессиональные рабочие терпеливо огуливали уже давно нагулявшиеся камни, соблюдая азы приличия и безопасности. Несмотря на все рвения, особых результатов не было, разве что нашли парочку небольших скоплений железа и олова. Тут то бы и начать кручиниться, но сын одного из горняков(тоже рудокоп, что неудивительно для наследственных ремесел), обнаруживших тот самый камень, не забыл рассказов своего отца, собрал свою трудовую бригаду и с мечтательным на богатства сердцем отправился в ту самую шахту…
Найти тележку с осколками камня составило немалого труда, ибо та самая шахта отличалась особенно обширной и разветвленной сетью тоннелей, где не затеряется разве что крот. Но ребятам повезло, и они нашли каменную кишку, из стены которой были выбиты осколки пресловутого камня, сложенные и оставленные. Могучая гора, истерзанная людьми изнутри, сохранила безделицу на протяжении многих лет, ею незамеченных.
Обрадованные желанной находкой, искальцы собрали то, что добыли их отцы и деды, а также выковыряли остатки камня из стены. Вернувшись домой, энтузиасты королевского указа стали думать, как же им проверить свою находку, не испортив всю материю, легко поддающуюся разрушительным воздействиям. Деталями подробных испытаний история не располагает, но предположительно можно сказать, что таинственный материал топили, жгли, сдавливали и кололи, выясняя его свойства и надеясь обернуть их в практическую пользу, или же в декоративную прелесть. Потрясающие результаты дала плавка в каменном котле. Причем температура плавления оказалась не слишком велика. И вот, когда жар котла достиг определенных величин, камень начал поддаваться, постепенно предавая свою твердость в пользу жидкого расплава. Будто устыдившись своей слабости, темноватый материал по мере плавки начал ярко краснеть, но не слепящей яростью раскаленного железа, а алостью свежей человеческой крови, благодаря чему и
