Леонид Андронов - Принц из ниоткуда. Книга 3
Я схватился за края плоскости и подтянул тело к ней. Мне показалось, что её поверхность блеснула. Я приблизил лицо вплотную к ней и вгляделся. На вид, как кусок зеркала, вставленный вертикально в пол. Тёмная поверхность ничего не отражала. Даже моего контура. Я поднёс к ней руку и почувствовал лёгкое притяжение.
Отпрянул. Меня не прельщала мысль быть затянутым неизвестно куда. Я предпочёл откинуться на спину и передохнуть.
Тогда я не вспомнил, что видел нечто подобное во время своих блужданий по Антимиру, поэтому эта находка не обрадовала меня. Я совершенно не представлял, что возвращаюсь назад, поэтому впал в уныние. Куда я ползу? Я осознавал, что мной движет сила наподобие звериного инстинкта. Она направляет меня, тащит через все преграды. Но куда? Куда?
Отдохнув, я решил, что другого выхода всё равно нет, и, положившись на эту странную силу, продолжил путь. Как оказалось, таких зеркал в зале было довольно много, не меньше нескольких десятков. Они были установлены беспорядочно, я то и дело натыкался на них.
В одном из мест, где их плотность была особенно большой, я вообще чуть не заплутал. Потерять ориентир в таких условиях, было раз плюнуть. Но всё-таки выкарабкался.
Глава 36.
Зеркальный зал остался позади, и я бесконечно долго полз по ровной поверхности пола, в направлении, известном одному лишь богу. Иногда отдыхал. Перекатывался на спину и дремал. Временами внезапно отключался, после чего долго приходил в себя и снова продолжал ползти вперёд, хотя понимал, что сил становилось всё меньше и меньше.
Следующий зал был более светлым. Но я далеко не сразу обратил на это внимание. Только когда различил в темноте лес из струн с палец толщиной, которыми был утыкан пол.
Струны раскачивались как колосья и издавали какой-то безумный, насилующий слух, стон. Жуткое место. Сейчас бы я испугался. Но тогда было не до этого. У меня было стойкое ощущение, что я уже видел нечто подобное во время моих странствий в потустороннем мире, поэтому без раздумий полз дальше.
Расстояния между струнами были настолько маленькие, что мне приходилось проползать между ними на боку. Прикасаться к ним было невозможно. Струны жалили так, будто по ним шёл ток.
Здесь я задержался дольше всего. Ноги то и дело зацеплялись за них, меня дёргало током, я мычал, но лез дальше. Насколько я помню, здесь я терял сознание гораздо чаще. Туман, заполнявший мою голову после каждого такого отключения, почти перестал рассеиваться. Поэтому я в какой-то момент вообще перестал соображать. Полз на автомате вперёд и всё.
Вот и этот зал закончился. По ровному полу ползти было намного легче. Скорость увеличилась. Можно было расслабиться и сосредоточиться на одном движении. Внезапно я наткнулся на каменного истукана и чуть не закричал от радости. Не было никаких сомнений, что я на верном пути. Сонливость на время меня покинула, и я стал бойко ползти по новому залу, натыкаясь на каменные изваяния всё чаще и чаще.
И вдруг их стало так много, что мне пришлось прилагать гораздо больше усилий на передвижение по этому лабиринту. Приходилось извиваться как змее, чтобы протиснутся в узкие проходы между ними, перелазить через поваленные столбы, перетаскивая за собой непослушные и постоянно мешающие ноги.
Здесь я по-настоящему вымотался. Только-только вернувшаяся энергия, куда-то улетучились, и я почувствовал себя разбитым и измождённым.
Если бы я знал, что на этом препятствия не закончатся, я бы не выдержал и умер от безысходности прямо здесь. Но надежда на лучшее подхлёстывала меня и я, собрав в кулак последние силы, двигался вперёд.
Глава 37.
А впереди меня ждал подъём. Та самая небесная дорога, на которой я стёр свои колени до костей. Как я мог забыть о нём! Я с ненавистью посмотрел на уходящую вверх полосу, выложенную серыми камнями. На меня навалилось отчаянье.
Я стал тихонько скулить и всхлипывать. Потому что кричать не мог. В горле было сухо, язык прилип к гортани, и любое напряжение связок причиняло боль. Я оставил эти бессмысленные попытки и в бессилии опустил голову на руки. «Это невозможно! Я не выдержу!» – твердил я себе. А внутри меня всё та же неумолимая сила как бы отвечала: «А меня это не волнует! Ползи вперёд. Вперёд, я сказала!» «Я никуда больше не хочу идти! – отвечал я. – Я хочу остаться здесь». «Нет! Ты поползёшь вперёд! – кричала она. – Туда, куда нужно мне!» «Нет!» – упирался я. «Да!» – вопила она.
И я подчинился. Как бы тяжело это ни было, ползти пришлось. Наклон был небольшой. Идущему на ногах человеку не составило бы труда за минуту подняться по нему, а мне это стоило таких усилий, что не выдерживало сознание.
Я перестал что-либо чувствовать. Я отупел. Бесконечное количество раз я отключался, приходил в себя, полз и снова отключался. И так продолжалось целую вечность.
Если бы мне в тот момент кто-то предложил яду, я бы, ни минуты не раздумывая, принял бы его. И ещё бы благодарил за это. Но никого рядом не было. Никто не мог протянуть мне руку помощи. Пусть даже и такой.
Глава 38.
Меня подхлёстывает и тянет вперёд сидящий во мне бес, я ползу несколько сантиметров, падаю, лежу, опять ползу и так снова и снова. Я не чувствую боли. Я к ней привык.
Боль – это часть меня. Я двигаюсь, она двигается вместе со мной, перекатывается, извивается по членам. Я просто её ощущаю. Я знаю, что она со мной. Она как домашнее животное. Родная. Своя.
Вот она у локтя. Сидит и как будто наблюдает за мной. Теперь устроилась в ногах. Но там ей не понравилось. Она пробежала по спине и обернулась вокруг головы. Мне тяжело. Я верчу головой, она перебирается на шею. Я роняю голову, лежу. Она забирается под живот и тихонечко там урчит.
Я очнусь, она вскочит тоже, заберётся на поясницу. И опять по новой – локти, ноги, голова, шея, спина, локти…
Энергия иссякла. Я теряю сознание. Потом снова поворачивается рубильник. Я чувствую гул в голове, ощущаю присутствие боли, которая тут же вынырнула из-под живота. Я приподнимаю голову, вижу перед собой чьи-то ноги. Задираю голову вверх. Лира? Она улыбается мне и начинает подниматься по дорожке.
Я карабкаюсь за ней. Выбрасываю руки перед собой, подтягиваюсь. Выгибаю спину как червяк и бухаюсь вперёд. Дыхание срывается, я тороплюсь. Смотрю вперёд на мягко ступающие по камню ступни. Не свожу с них взгляда. И всё равно отстаю от неё. Лира! Лира, подожди! Но она не слышит.
Я выдохся. Голова упала на кулаки. Она остановилась, обернулась. Нежно улыбнулась мне и ничего не сказала. Я вздохнул. «Не уходи, подожди! Мне нужно отдышаться». Молчит. Улыбается и молчит.
Сейчас. Мне нужно совсем чуть-чуть. Только минутку и всё. Я снова смогу идти за тобой. Как хорошо, что ты пришла. За тобой я готов хоть куда. Хоть в преисподнюю.
Её губы шевельнулись. Лёгкая улыбка, ресницы качнулись, и она пошла дальше. Я ринулся за ней. Не чувствовал подъёма, забыл про боль, забыл про всё на свете.
Расстояние между нами увеличивалось. Я не успевал. Она же больше не останавливалась и не ждала меня. Я боялся, что она исчезнет из вида, поэтому грёб изо всех сил. Расстояние стало настолько большим, что я с трудом мог различить движение впереди. Постой! Остановись! Подожди меня! Не оставляй! Снова щёлкнул рубильник.
Глава 39.
Открываю глаза. Гул в голове сильнее обычного. Губы смочены чем-то солёным. Лиры нет. Я с надеждой смотрю вперёд. Там никого. Пусто. Надо ползти. Надо.
Мрак постепенно расступается. Передо мной что-то снова вырастает, но я не имею никакого желания рассматривать это. Мне всё равно. Ползу дальше. До тех пор, пока… Стена? Выбрасываю руку вперёд и ощупываю её неровности. Стена. Закрываю глаза. Дышу долго и основательно. Открываю глаза. Стена на месте. Я перекатываюсь на бок. Ложусь на спину.
Как хорошо! Сейчас бы вытянуть ноги. Но ноги не слушаются. Я упираюсь руками в пол и вытягиваю спину. Какое блаженство иногда так остановиться, лечь и просто лежать. И не думать ни о чём. Забыть обо всём на свете. О делах, о том, что куда-то нужно бежать, идти, ползти. За что-то бороться…
Как хорошо просто полежать. На чём-то ровном, жёстком. И закрыть глаза, и почувствовать тепло век. И вдохнуть холодный, свежий воздух. Не имеющий аромата, но как изысканный деликатес, приятный на вкус. Вдох.
Воздух струйкой пробегает над нёбом, разливается по нутру и проникает во все, даже самые отдалённые закоулки тела. Он наполняет его. Пустота уходит. Оболочка наполняется им. Я начинаю ощущать свои пальцы. Я чувствую, как под подушечками пальцев катаются мелкие камешки. Как они зацепляются за узорчатые бороздки.
И вот пелена спадает с глаз. Сознание проясняется. Я переворачиваюсь на живот. Передо мной стена. Я помню, что она мне перекрыла путь назад. Сейчас я перед ней. Я вернулся. Я дотронулся до неё. Толкнул. Нет, такую махину мне не сдвинуть с места.
