Измерение 23 - долгий путь - Лев Альбертович
Федя успел подумать о многом. За эти пару секунд. Сначала пытаясь отказаться от той мысли, что ему сейчас придет конец, а потом поняв, что это пожалуй конец его пути, он согласился его принять, как и обещал ранее. Держать слово… Отец всегда его держал, ведь без этого оно не Даролока не весит.
— Если таков мой путь… — прошептал Федя жмуря глаза. А потом он почувствовал холодный ствол револьвера на затылке…
Саша паниковал после того как спрятался. Юля выиграла ему драгоценные минуты времени, рискуя своей задницей… Хотя не все ли равно? Как бы там не было, ему не хотелось умирать в этой крепости и срочно нужно было найти нужное решение проблемы и вероятно стоило использовать оставшихся союзников для этого. Но что делать? Мысль о гранате он отмел сразу. Слишком много псов. Поджечь бензин из танкетки… Нет. Не то. Бежать.
Тут он задумался. Задумался по серьезному, будто планировал жизненно важное решение как брак или покупка дома. Даролок, это и есть жизненно важное решение, на кону вся его жизнь, но как же Гриша, не уж то он хочет оставить его тут? Гришу, который за него готов отдать жизнь…
"Так вот как раз пусть отдаст…"
Нет, это не тот выход. Не тот. Что он скажет отцу и матери?
"Они не узнают"
Он то будет знать…. Если ты не можешь бежать… Значит надо бороться. Старый закон, что всегда есть два выхода в случае противостояния. Кто только установил эти правила. Либо продолжать драться, либо бежать и почему то благородным считали всегда первый, а умным второй. Саша внутри съежился раза в три и все стало… Хватит. Надо встать. Надо встать как бы не было все страшно. Он боится боли, но куда больше боится потерять Гришу.
Он вскочил из за танкетки в тот момент когда Льва бросили на песок как куклу. Это почему то чуть расслабило его. Иначе может быть он бы снова влез обратно, в укрытие… Один из псов перед ним упал, хотя интересовал Сашу лишь его сосед стоявший справа. Саша выстрелил трясущимися руками, пуля попала в промежуток между задней частью плеча и стальным листом для защиты пса, который над Гришей. Его спина оттопырилась вперёд, хотя это была лишь царапина, а пуля полетела дальше направо, проведя жирную борозду на затылке спецназовца, что нацелил револьвер на Федю. Тот повалился на него.
Славу посадили между Гришей и Сашей когда их вытащили из танкетки. Он удивился не меньше псов быстроте происходящего, но когда Юля залегла в укрытие, он сообразил быстрее своих сторожей. Пулемёт за его спиной…. Спасибо Терри, спасибо Майк. С винтовки это все было бы сложнее. Он достал револьвер из кобуры, не глядя даже на верх выстрелил три раза. Два из них упёрлись в стальную нагрудную пластину, а третий удачно попал в шею псу со странным хрустом. Он схватился за нее, будто подавился, а пуля пролетела насквозь, Слава же сразу скользнул вперёд, чтобы тело не упало на него. Часть псов повернулась к нему. Охранник Гриши тут же достал свой револьвер и показательно поднес к макушке своего пленного. Гриша и Слава переглянулись. Почему-то на глазах Гриши не было злобы, лишь горе.
Саша выстрелил. Псы обернулись на звук стрельбы из за спины разом, как стадо сурикатов. Пуля оставила порез на затылке пса, что собирался убить Гришу, но отрикошетила прямиком в другую цель. Федя вскрикнул из за неожиданности упавшей на него туши. Юля выпрямилась из за укрытия и несколько раз выстрелила в слепой ярости.
Слава разрядил остаток револьвера в пса за Гришей, а потом побежал в переулок, кинув пустой револьвер.
Часть псов снова повернулась к Юле, и открыли повторный огонь из автоматический винтовок, пока Федя выползал из под тела, а потом пополз прочь.
Гаврила заполз под танкетку, пока происходила все это. Как говорил его дед: "-Святой Саид, да это смертельно опасный цирк". Он пополз получше многих кротов, но кто то схватил его за ногу. Двое псов вытащили его почти полностью. Гаврила вцепился ногтями в древнюю дорогу, середина его позвоночника упёрлась в танкетку, он вскрикнул. Ещё один пёс схватил его за хвост. Тут Гаврила уже завизжал. Махая второй ногой, он врезал ей прямо в морду псу. Тот ослабил хватку, с криком "Даролокова прабабка, мразина". Деревенщина лишь выскользнул ногой и хвостом и со всей своей прыткостью залез обратно под танкетку. Потом он услышал взрыв и выполз с другой стороны, сумев протиснуться.
Кениг твердо решил, что как минимум двоих безумцев он прикончит сегодня. Прикрывшись щитом, он отдал приказ огня на поражения, а значит можно уже было делать, что хочешь.
Все три пса выстрелили первый залп разом. Одна пули пролетели мимо Тагира, Льву же досталась пуля в левый бок.
— Сранные ублюдки… — проорал рыжий. Федя взвизгнул. Тагир заржал как полоумный. Юля вылезла, и на это обернулся Кёниг, закрывшись щитом от обезумевшей кошки. Один из псов за ним схватился в простреленную голень.
Кёниг посмотрел на убегающего Славу, потом на остолбеневшего капитана. Этот остолоп до сих пор не понял, что происходит, но как только он увидел взгляд агента, то помчался как мог, переваливаясь как утка. Это массивная туша побежала за Славой.
— ИДИОТ! — проорал тот, когда понял, что отвлёкся. — А вы что встали!? Сожмите ее в кольцо. Убейте их!
Лев выстрелил из пистолета дробовика. Кениг едва успел закрыться, дробь оставила мелкие царапины на его щите. Тагир помчался как бык на красную тряпку, сам истекая красным. Забив про все свои техники, он выпрямил шпагу как рог и со всей дури врезался в стоявшего справа от Кёнига пса, пробив ему шею. Шпага была ещё достаточно остра для этого. Пёс пару секунд ещё двигался, прежде чем окончательно стать шашлыком.
— Грюнберг! — слёзно прокричал второй пёс, протянув к мёртвому товарищу руку.
Тагир вынул из него шпагу. На минуту он захотел облизать эту кровь. Кровь его жертвы, но потом решил, что с ней в него попадет и частичка этого не верящего в его избранность ублюдка. Так, что передумал.
Затем то же посмотрел ниже, раненный пёс уже приходил в себя и Тагир хищно сщурившись
