Ольга Громыко - Космоэколухи

– А-а-а… Слушай, ты не в курсе – на этих плантациях очень опасно? А то беспокоюсь я за ребят, Казак сказал, будто они уже…

– Врет, – неубедительно возразил Вадим. – Просто запугивает.

– Ага, – благодарно кивнул Станислав. – Я так и подумал.

Приятный разговор что-то не задался.

– Интересно, нас кормить сегодня будут? – уныло спросил кто-то из пленников. По крыше мерно стучал дождь, большинство людей спало, пользуясь нежданной передышкой.

– Еще спроси: «Интересно, чем?» – Бьёрн перевернулся на другой бок, уперся взглядом в пустующий матрас и предпочел лечь на спину.

– Так ведь план не по нашей вине сорвался!

– Ты бы еще права человека вспомнил…

– А что? Ну сбежал один дурак… Остальные-то в чем виноваты?

– Сам ты дурак! – тут же среагировала Полина, резко сев на матрасе, чтобы рассмотреть говорившего – щуплого мужчину, лежащего возле двери. – Думаешь, если безропотно работать на этих мерзавцев, то что-то выслужишь? Ха! Все равно что захотят, то с нами и сделают, как ни старайся им угодить.

– К тому же дело вовсе не в побеге, – поддержал девушку Вениамин. – Охранникам явно что-то с базы сообщили, вот они и свернули уборочную.

Пленник сердито фыркнул, но замолчал.

– Кжжцячттвдлвнбпрдухдм, – неуверенно признался Михалыч. – Крбл, србрсттк.

– Корабль? – оживилась Полина. – Может, это полиция наконец до Медузы добралась? Ура, нас ищут!

– Нас давно уже ищут, – осадил ее Бьёрн. – Да все никак не найдут. Казак небось их еще на подлете засек и замаскировался по полной.

– Значит, надо подать им какой-нибудь знак!

– Например? Покричать хором?

Дверь распахнулась. Щуплый мужчина мигом притворился спящим. В барак зашел бритоголовый охранник, осмотрелся и сразу засек Полину, сидящую на матрасе и вызывающе на него глядящую.

– Иди сюда, киска, – развязно велел бандит.

Полина посмотрела на его красную от выпивки харю с маслянисто блестящими глазами, и радостное оживление враз улетучилось, как и вся храбрость.

Девушка вскочила и попятилась, но охранник в два прыжка ее настиг и схватил за руку.

– Отпусти! – взвизгнула Полина, пытаясь выкрутиться, но бандит был почти на голову выше и вдвое сильнее. Сопротивление жертвы его забавляло: он просто стоял и сжимал ее запястье, пока отчаявшаяся девушка не укусила его за палец. Тогда охранник выругался, заломил ей руку за спину и потащил к двери. – А-а-а, помогите!

Все, особенно женщины, старательно отводили взгляды. На защиту поднялись только Вениамин, Михалыч, да с запозданием, Бьёрн, но охранник выхватил бластер и зловеще поинтересовался:

– Что, кто-то хочет ее заменить?

Пленница замолчала и сникла, поняв, что иначе разгоряченный алкоголем бандит запросто пристрелит кого-нибудь из ее друзей, а то и всех троих.

Щуплый мужичок приоткрыл один глаз и злорадно проводил им проходящую мимо девушку: «Так, говоришь, угождать бандитам не имеет смысла?»

Полина подняла голову и расправила плечи, так же безмолвно отвечая: «Они получат мое тело, но не душу!», но, кажется, никого не убедила. Тела тоже было очень жалко. Бритоголовый выглядел даже не насильником, а маньяком-садистом.

Он почти дотащил Полину до караулки, когда навстречу вышел Майк и негромко попросил:

– Отстань от девчонки.

– А тебе что, жалко?

– Жалко, – подтвердил охранник, но ореол благородного рыцаря сиял над ним недолго: – Я сам на нее глаз положил.

– А-а-а, это та цыпочка из новеньких, про которую ты мне рассказывал? – похабно разухмылялся бритоголовый. – Да ладно, ты ж в наручниках не любишь, а добром она с тобой все равно не пойдет. Дай хоть я попользуюсь!

Майк заколебался, видно не желая ссориться с приятелем из-за такой мелочи. Тот уже намылился тащить Полину дальше, но девушка торопливо возразила:

– Почему? Пойду!

Охранники снова уставились друг на друга. Полина понадеялась, что они сейчас подерутся и о ней забудут, но бритоголовый философски пожал плечами, толкнул девушку к напарнику и спрятал бластер:

– Ладно, развлекайся. А я схожу пока наших мастеров пну, а то ушли и с концами. Небось у них в гараже заначка припрятана, разливают сейчас без нас, козлы…

У Полины возникло нехорошее подозрение, что охранники просто сыграли в «доброго и злого разбойника», но деваться было некуда. У этого хотя бы волосы длинные.

– Ох, блин, дождь-то как разошелся! – Бритоголовый подошел к двери, глянул в смотровое окошко и поежился. – Чё-то неохота мне туда выходить.

– Ну и не ходи, есть же кого послать, – равнодушно сказал Майк. – А вообще Казак уже сто раз говорил, чтобы мы коммы носили.

– Да ну, до базы они все равно не добивают, а между собой – на кой? Все равно весь день в одном бараке торчим.

– Тогда не жалуйся. – В караулке Майк не задержался, лишь прихватил одеяло с койки.

В карцере сейчас было уютнее, чем в спальне, – прохладно и не душно. Охранник галантно пропустил «даму» вперед и как ни в чем не бывало поинтересовался:

– Есть хочешь? Могу пива с бутербродами принести.

– Неси, – поспешно сказала Полина, не столько умирая от голода, сколько оттягивая «свидание». – А шоколадки у тебя нет?

– Чего? – растерялся бандит.

– Шоколадки, – повторила пленница таким тоскливо-мечтательным голосом, будто речь шла о бриллиантовом колье или, на худой конец, норковой шубке, ради которой даже самая приличная девушка готова на все. – Молочной… с орешками…

– Ладно, поищу, – удивленно согласился Майк. – На, расстели пока.

Охранник захлопнул дверь, а Полина осталось стоять посреди комнатушки с одеялом в руках, не зная, плакать или нервно смеяться. Прямо сказать, при чтении любовных романов о благородном пирате и похищенной им девице ситуация представлялась ей в несколько ином свете. А она, дура, еще удивлялась, почему дамы так долго кочевряжатся, не желая падать в объятия синеглазого (кареглазого, черноглазого, одноглазого – на любой вкус) негодяя с абордажной саблей!

Девушка вздохнула и мрачно тряхнула одеялом, выколачивая из него потенциальных клопов. Руки мелко тряслись, а живот крутило отнюдь не «любовное томление». Лысый или длинноволосый, противный или симпатичный, вежливый или грубый – охранник оставался мерзким, жестоким и безжалостным насильником.

Громовые раскаты отдалились, посветлело, но ливень и не думал стихать. Чащобный «сантехник» вконец раздухарился, перейдя от вантуза к помпе и временами сопровождая процесс раскатистым скрежетом. Понять, что это – животное или некое физическое явление, так и не удавалось.

Тед, не выдержав, подставил ладонь под текущую с края крыши струю, оттянул респиратор и жадно проглотил добычу.