Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II - Жоубао Бучи Жоу

Чу Ваньнин смерил его невыразительным взглядом с головы до ног и с прохладцей спросил:

— Значит вырос и разбогател?

Мо Жань улыбнулся еще шире и ничего не ответил.

Чу Ваньнин хмыкнул и бросил ему тканевый сверток, который держал в руках. Поймав его, Мо Жань спросил:

— Что это?

— Твоя одежда, — ответил Чу Ваньнин, проходя мимо него.

Мо Жань догнал его и пошел плечом к плечу с ним.

— Эти вещи сделаны из неплохой ткани, — со смехом сказал он, — она легкая, но теплая. Если Учителю понравилась моя одежда, я могу попросить ушить ее, хотя так тоже хорошо...

— Я не ношу чужие вещи.

Мо Жань немного растерялся, но тут же попытался сгладить неловкость:

— Я не в этом смысле, я правда… просто сегодня утром увидел Учителя в этой одежде и подумал, что она вам нравится… Я не думал обидеть вас. Давайте я пойду к тому портному, который пошил мой наряд, и закажу новую одежду для вас.

— А ты знаешь, какой размер одежды я ношу? – спросил Чу Ваньнин.

Мо Жань подумал: как бы он мог этого не знать?

Его руки множество раз смыкались вокруг талии Чу Ваньнина в крепком объятии. Если Чу Ваньнин вставал на цыпочки, то его подбородок упирался точно в его плечо, и, когда они сплетались в порыве страсти, не раз Чу Ваньнин, не в силах сдержаться, кусал его, оставляя под ключицей отпечаток острых зубов, не сходивший потом несколько дней.

Как мог он не знать длину ног Чу Ваньнина. Он на себе опробовал их силу в рукопашном бою, но какими слабыми они были, когда беспомощно обвивались вокруг его талии. Тогда эти длинные стройные голени дрожали, а округлые пальцы на ступнях судорожно подгибались…

Как он мог не знать насколько широкие плечи у Чу Ваньнина и насколько упруги его округлые ягодицы…

Как назло, девственный духовно и физически Чу Ваньнин даже не представлял, о чем спрашивает. Он полагал, что задал остроумный вопрос, и не мог понять, почему его образцовый ученик Мо Вэйюй вдруг так смутился.

Чу Ваньнин раздраженно взмахнул рукавом:

— Не зная этого, как ты собирался раскроить мне одежду?

— …

Мо Жань не нашел слов для оправдания.

Не мог же он признаться, что знает. Что, даже когда месил тесто для шариков, не мог не думать о стройном и сильном теле Чу Ваньнина, окутанном туманом купальни Мяоинь. Подтянутое и красивое, оно было точно таким, как он запечатлел его в своей памяти.

Грязные мысли, как дикие кони, уносились все дальше. Мо Жань подумал о бледных тонких губах. Когда он вынуждал эти губы обхватывать его член, Чу Ваньнин всегда очень страдал. Этот рот не мог принять его до конца, из-за настойчивых толчков его глотка судорожно сжималась, и все тело содрогалось от рвотных спазмов.

Мо Жань закрыл глаза и сглотнул, про себя проклиная своего внутреннего зверя.

Ты должен уважать, почитать и беречь его. Отбрось эти пошлые мысли, даже не смей мечтать о таком.

Почитай его… уважай его...

Мо Жань резко выдохнул, подавляя вспыхнувшее плотское желание, но в голове продолжала крутиться мысль о том, что его шарики вышли слишком большими, и Учителю будет неудобно, когда он возьмет их в рот. Он переделывал их несколько раз, пока не пришел к идеальному размеру. Зажав между пальцами изящный маленький шарик, Мо Жань опять подумал о тонких губах Чу Ваньнина, представил, как теплый и нежный рот обволакивает это клейкое тесто...

Кончик языка нежно гладит вязкую сладость, каждым движением разжигая чувственное пламя, вытаскивая на поверхность все чувства и желания[132.3] Мо Жаня.

Мо Жань точно знает, какой величины десерт сможет вместить рот Чу Ваньнина, а он еще спрашивает, известен ли ему размер его одежды?

Этот вопрос, как шершавый язычок котенка, нежно лизнул его грудь.

Но Мо Жань не смел думать об этом и дальше, поэтому, покорно склонив голову, сказал:

— Прежде чем заказать одежду, естественно, я собирался просить совета у Учителя.

Чу Ваньнин удивленно взглянул на него:

— Ты простудился?

— Нет!

— А почему голос такой хриплый?

— Я… перенервничал[132.4].

Чу Ваньнин немного растерялся, не зная, что и думать. Быстро отвернувшись, он поджал губы и нахмурился, но покрасневшие кончики ушей выдавали его с головой.

Этот нежный румянец окончательно поблек, только когда они добрались до городка Учан и расположились в отдельной комнате с окном в недавно открывшемся заведении «Башня Чжунцю[132.5]».

В этот раз Мо Жань очень серьезно отнесся к приглашению Чу Ваньнина на ужин. Хотя прежде он уже звал его разделить трапезу, но это было не от души, а скорее из необходимости быть вежливым. Сейчас его чувства и настрой были совсем иными.

Слуга Башни Чжунцю в первую очередь принес им чайник «Облака и туман гор Лушань», подал тыквенные семечки и арахис, а затем почтительно вручил двум бессмертным с Пика Сышэн два бамбуковых свитка с наименованиями блюд. Приняв их, Мо Жань мило улыбнулся и сказал:

— Спасибо большое.

Чу Ваньнин незаметно взглянул на Мо Жаня.

Прежде за ним не водилось привычки кого-то благодарить хоть за что-то.

— Учитель, можете заказать все, что пожелаете, но очень рекомендую попробовать окуня с кедровыми орешками. Слышал, у него приятный кисло-сладкий вкус, да и выглядит красиво.

Чу Ваньнин еле заметно кивнул головой:

— В таком случае, закажи порцию, а остальное на твое усмотрение.

Мо Жань рассмеялся:

— Тогда я закажу все, что придется Учителю по вкусу.

Чу Ваньнин с деланным безразличием спросил:

— А ты знаешь, что я люблю есть?

— …Да, знаю.

Он и в прошлом знал, но все время забывал.

Но больше никогда не забудет.

Он рассматривал бамбуковый свиток, когда вдруг услышал звук шагов. Зазвенел жемчужный занавес и до них донесся голос слуги:

— Ах, господин бессмертный, сюда, пожалуйста. Те два даоса, которых вы ищете, забронировали отдельную комнату… да-да, напитки еще не подавали.

Белая рука с нежной и гладкой кожей аккуратно отодвинула занавес из зеленых агатовых бусин.

Длинные мягкие черные как смоль волосы, яркие губы, ясные глаза и сияющая белозубая улыбка... Невероятно красивый мужчина, державший в руках кувшин вина, вдруг возник на пороге комнаты. Обернувшийся