Иван Катавасов - Мир вашему миру
Надо сказать, полковник Анри Мерс мало пострадал от высочайшего неудовольствия произошедшим. Так и эдак интуицию, играющую на упреждение, в армии несказанно ценят.
Гораздо большая нахлобучка досталась генерал-майору Бобу Ланиту. Дескать, не сумел, не предотвратил, не обеспечил… С должности командующего направлением его не сняли, но строго предупредили. Смотри, мол…
ГЛАВА 35 ПОСТАРАТЬСЯ УЧЕСТЬ НЕУЧТЕННОЕ
…Дела идут чики-брики, когда смотришь в массу дистдатчиков, досточтимые леди и джентльмены. Всяческие невзгоды и беды на войне происходят от недостаточного изучения боевой обстановки.
Изучайте и учитывайте, как тут и что. Тщательно, неослабно, непрерывно — верно вам говорит мастер-сержант разведки Иг Зиркин. Иначе грозят нам невообразимые швах и крах.
Возможно, к ним добавятся стук, бряк и кряк, если недооценить реального противника в ситуативном анализе боевой обстановки. Либо не предпринять необходимых мер по организации разведки местности.
Окрестное шельфовое мелководье надо было тщательнее осматривать, кирасиры! Прежде чем устраивать показуху с «Леви» почему б не поручить разведэскадрону 1-го дивизиона облазить морское дно?
Командир раздотделения сержант Зирк и его «мамбы», не извольте сомневаться, справились бы с этой задачей. Эх, кабы так, а не эдак! При максимальном приближении к реальности. В общем и частном виде.
Вообще — не вотще. Вся наша война, други-подруги, состоит из обобщенного сослагательного наклонения и хренова облака частных модальностей. Постоянно прикидываешь, как бы сделать то, а не это, куда бы переместиться, чем бы таким выстрелить, что бы еще такое эдакое сотворить, каким бы манером неопределенность учесть и уесть.
Интуиция, говорите? Ха-ха и хе-хе. Не верю! На войне главное — трезвый расчет, исходя из достоверного многофакторного анализа.
Зато потом без всяких-яких общих сослагательностей и частных модальностей действуем по плану и диспозиции. Коррективы по ходу дела, ясна идея, вносим по мере необходимости и развития событий с отчетливым горизонтом состоявшейся фактологии…
Научные труды полковника Ола Деснеца я в учебке читал внимательно. В другие теории военного искусства сержант Зирк тоже не на краулере мультигусеничном въезжал. Вприглядку и вприкуску, как говорит супер-пупер разведчик Ники Санич.
Практику же здесь, на ТВД «Мараньон» под началом капитана Санича попробовал на вкус и цвет с товарищами по оружию. В основном и в деталях.
Никто из нас не спорит: основное для разведчика — рассудительность, осмотрительность, расчетливость. Сводим к предсказуемому минимуму долбанные случайности, гнусные неопределенности, неучитываемые факторы, отрицательные вероятности — и воюем долго да счастливо, досточтимые леди и джентльмены.
Ясна идея, в вероятный процент боевых потерь никому попадать не хочется. А вас туда и не просят лезть, если Вольные кирасиры воюют не дурным числом самопожертвований, но учтенным качеством воинского мастерства и профессионализма.
Цифры наших количественных потерь представляются убедительными. Но, жаль, они отнюдь не выглядят утешительными, когда мы теряем своих, сказала мне принцесса Деснец по окончании нашего дикого рейда на юго-восток.
После гибели Хильды и Паулы меня тогда други-подруги, как могли, утешали. В экипаж мне сержанта Сердич принцесса пристроила, чтобы, значит, в одиночестве меньше о грустном думал.
Люба мне тут же призналась, она девственница и себя для жениха бережет. У них-де там на Далме так принято. До свадьбы все, что угодно, но не это. Потому у предложила утешить меня дюжиной других способов, какими она с будущим мужем забавлялась.
Спасибо, говорю, не надо. Обойдусь белым камешком у кого-нибудь. На общих основаниях. По жребию.
Чтоб вы думали? Любе как раз мой камешек и выпал. Хорошо, что блондинка Милди нам помогала. Потому как после того долбанного рейда мне до женщин как по барабану горохом…
Хильду вспоминал, Паулу… Я долго искал их для идентификации. Вместе с киберзондами. Сам того хотел, да и принцесса приказала.
Потом погрузка на трансбордер началась. Пришлось бросить поиски. Приказ есть приказ.
Майор Деснец обещала там окрестности тщательно просеять, после того, как зону окончательно обезопасят.
А что от них останется, когда краулеры с зачисткой пройдут? Да есть ли что искать после ударов с орбиты?
Я в том бою тоже порядком огреб — ректально и орально. Еле выбрался в последнюю секунду из зоны сплошного поражения.
Дик Грон в речке пережидать остался и не вышел. Я же двух «кайманов» уделал и прорвался.
Не то чтобы предчувствовал, но наверняка знал: с орбиты всенепременно тяжелым шандарахнут по скоплению вражеской техники.
То же мне и Санич скоренько присоветовал, когда боевая сеть разведсекции толстым концом не туда воткнулась и сломалась. Да и с Ники я лишь на 20 секунд взаимодействие удерживал.
Пришлось действовать исключительно самостоятельно, имея дело с негативными вероятностями.
Рванул я тогда на максимальной скорости прямо на взвод «кайманов». Первого как инженерное препятствие с ходу преодолел. От второго и третьего тактическим ядерным барьером прикрылся. На невозможно короткой дистанции. В ямке из-под ударной волны выскользнул и добавил им с навесиком гравизарядами. В пух, прах и с концами…
Вот бы мне тогда нынешнюю спарку стволов прямой наводки! Пробил бы в лоб носовую защиту параколлапсирующими, хрястнул бы фугасно из айсганов…
М-да… Пришлось изворачиваться, мою миленькую Умати подставлять. Вот ей и насовали в сиську и письку. Спереди и сзади. В металлкомпозитное вымя.
На кормовом сегменте броня лохмотьями, три четверти оружия винегретом стали, пять шаровых опор вкривь и вкось, в энергонакопителях полмощности.
Ажник подумал уполовиниться и на одном сегменте к разведгруппе Санича пробиваться. Но жалко мне стало пол-лошадки бросать и с неполной защитой оставаться.
Утрата крейсерской скорости передвижения не есть потеря скрытности, други-подруги.
Чуть не вышел мне этот тактический принцип через задницу с запором и поносом. Как стали гвоздить по мне и по «кайманам» дивизионные «щитомордники», еле успел в речку сигануть.
Мне и Умати в полете по носу туго двинули. Защиту сорвали. Мезонными стволами припекли…
Уй, как мне в тот момент захотелось браслет долой отстегнуть! И навалять тому гадскому «кайману» по ряхе и по зубам. Но дергаться не стал, себя пересилил и по дну ползком…
Так и вышел из зоны поражения. До того, как русло реки испарили…
Опоздай я на 5 секунд, там бы, на сухом дне, приказал бы всем жить долго и счастливо. Мол, без нас с Умати обойдетесь, други-подруги. У вас, чай, крипперы найдутся.
Уже не на дне, а на пологом берегу нас трехсегментная «мамба» Любы Сердич и отыскала по искаженной гравиметрии. Меня слегка ополоумевшего с автофармиком на борт, Умати под уздцы и на буксир.
Оклемался быстро. За второго канонира стал работать. Без браслета. Всеми легкими стволами.
Думаю, тем гадам с Либерты мои стволы тяжелыми показались…
Я ведь еще в головном дозоре в их сеть влез. По речевому обмену и словечкам не сразу, но признал либертинских адаптантов.
Немедля доложил о том капитану Саничу, как старшему по должности и званию. А он мне этак резко: забудь, салага!
Потом от принцессы то же самое услыхал. Разгромили мы того-этого, спецбатальон серо-зеленых. И точка.
Почему бы и нет? Секретность есть секретность. Понимаем, учили…
В Кампе моей круто поврежденной Умати в первую очередь занялся капитан Джэпло и его кибертехи. Сотрясенные мозги ей вправили, на новенькой перевооруженной «мамбе» смонтировали.
Со вторым пилотом сержантом Сердич дважды рожденную Умати я сам знакомил. К нашей «мамбе» Любу приучал. Сам с новым членом экипажа поближе по-родственному сходился.
Тогда и услышал от сержанта Сердич, как обходятся девственницы со спецустройствами, предназначенными для боевых действий на Террреле-Б. Не стесняясь, как отцу-командиру она мне про то выложила.
Я виду не подавал, что впервые о том слышу. Хотя удивился. Зачем же из-за анатомического пустяка страдать?
Ясна идея, о дамском пессарии на шейку матки я и раньше знал. Но его вставлять ей приходится с помощью точного микроманипулятора киберхирурга в бригадной медсанчасти.
Там же ей женственность особым образом закупорили, кабы террелианская микрофлора не проникла. Так как обычному изолирующему антибактериальному тампону негде у нее держаться.
Оставили, значит, ей дренаж для мочеиспускания. Через него она и прихватила страшенный зуд. Бегом понеслась назад в санчасть.
Там ее полечили и приклеили на половые губы спецпрокладку с катетером бактерицидным. Воюй, сказали. Свежую сама себе будешь ставить после каждых трех обильных мочеиспусканий…
