Олег Синицын - Магма

– Джейк, у тебя найдется калькулятор? – тихо попросил он.

– Конечно, – ответил мальчик, после недолгих поисков, протянув Кузнецову многофункциональный калькулятор «Ситизен».

– У тебя есть идея? – осведомился Раш.

– Сейчас, – ответил Женя, не отрываясь от подсчетов. Еще минуту он продолжал считать. Последняя цифра, выданная калькулятором, заставила Кузнецова подскочить едва ли не до потолка.

– Джейк, – произнес Кузнецов, возвращая мальчику ка­лькулятор. – Ты нам очень помог. Я не знаю, что и делал бы без тебя!

Они вышли из дома Джейка и остановились на подъездной дорожке для автомобилей.

– Что ты нашел? – спросил Раш.

– Мальчик появлялся четыре раза. Джейк это отлично помнит. Мы ждем его пятого появления. Согласен?

– Допустим. Снова цифра пять?

– Она везде. Пять колонн. Пять появлений мальчика. Пять полос на камне. Помнишь, мы с тобой гадали – почему промежуток времени между появлением колонн разный?

– Мы так и не смогли ответить на этот вопрос.

– Верно. Интервал времени между третьим и четвертым появлением мальчика – ровно неделя, семь дней. Интервал времени между появлением третьей и четвертой колонн составляет тридцать три и шесть десятых часа или одну целую и четыре десятых дня.

– Ты хочешь сказать, что появление колонн соответствует появлению таинственного мальчика? – воскликнул Раш. – Это значит, что оно указывают время открытия прохода в барьере!

– Вот именно! Колонны появляются ровно в пять раз чаще! Вот где понадобилась эта ключевая цифра! Возьмем второй интервал. Между появлением мальчика прошло четыре дня. Между появлением колонн – ноль целых восемь десятых суток. Интервал времени между появлением колонн снова в пять раз меньше!

– Мы не знаем, когда мальчик появится в пятый раз, – продолжил Раш. – Но мы знаем время между появлением четвертой колонны и надписи в Долине Смерти, которую следует считать пятой!

– Да. Эта величина – два и четыре десятых дня. При умножении на пять получается двенадцать дней. Если последний раз мальчик появлялся девятнадцатого июля в полдень, то следующего открытия прохода следует ожидать в полдень тридцать первого числа. То есть завтра!

– Эта информация нам ничего не дает! – скептически произнес Раш. Первоначальный порыв от открытия в нем угас. – Если даже Мдраг завтра начнет цепную реакцию, мы не сможем ему воспрепятствовать. Мы же не можем проникнуть в магму.

Кузнецов как-то странно блеснул глазами:

– Есть у меня надежда еще на одного человека. Это канадский изобретатель Фредерик Паррель. Он построил аппарат, который может опуститься в магму.

– Твои слова похожи на слова безумца. Женя, я беспокоюсь о тебе. Ты кажешься сумасшедшим.

– Сейчас мою дочь можно спасти, только являясь сумасшедшим.

– Фредерик – это Кузнецов! – произнес Женя в трубку телефона.

– Доктор Кузнецов? – в задумчивом голосе Парреля проскользнуло удивление. – Как ваши дела? Я слышал, вы повесились.

– Это был не я... Как твои дела?

– Я изобрел аппарат для возбуждения сейсмических волн без взрывов. Такая замечательная вещь! Запускаешь волну на одном конце Земли и ловишь ее на другом. Прекрасный способ томографировать внутренности планеты, уничтожая тонны тротила.

– Фредерик, – прервал его Кузнецов, – как поживает твой аппарат, который может опуститься в магму?

– Пылится на складе у военных. «Ред Зоун» и «Ай-Эсоботикс» отказались сконструировать робота для моего аппарата. Поэтому испытать его некому.

– Человек сможет находиться в твоем аппарате?

– Я делал его для человека. Вот только желающих испытать пока не нашлось.

– Я смогу тебе помочь.

– Правда? – обрадовался Паррель. – Ты сможешь продвинуть проект в «Ред Зоун»?

– Нет, я могу сам пилотировать аппарат.

– Ура!!! – закричал Паррель в трубку. Кузнецов, скривившись, отстранил ее от уха. – Женя!

– Что?

– Только военные его не отдадут. Это ведь их деньги потрачены на производство.

– А зачем он нужен был военным? – удивился Кузнецов.

– Чтобы нырнуть под землю в одном месте, а вынырнуть вражеской территории. Кузнецов усмехнулся.

– Ладно, с военными я все улажу. – Женя посмотрел Раша. Тот кивнул, уже берясь за трубку телефона. – Фредерик, срочно бегом к ним. Собирай все, что потребуется. У нас очень мало времени. Максимум через час ты с аппаратом вылетишь в штат Орегон.

– Женя, ты не пожалеешь! – произнес Паррель.

9.42 по стандартному времени горных областей США, 31 июля

– Он совсем молод и кажется безумным, – произнес Раш, глядя на изобретателя, когда тот сходил с борта военно-транспортного самолета.

– Такой же безумный, как я? – спросил Кузнецов.

– Еще хуже.

– Это хорошо, – ответил Женя. – Привет, Фредерик. Это Брюс Раш, специалист по аномальным явлениям.

– Мне очень приятно, – ответил Паррель, держась за руку Раша и глядя ему в глаза.

Аппарат уже выгружали из транспортного люка самолета. Он был массивным и походил на повернутую набок каплю. Стенки аппарата блестели. Вдоль борта располагалось восемь длинных спиралей наподобие тех, что бывают в мясорубке.

– У меня мало времени, чтобы научиться управлять им, – произнес Кузнецов. – Каков принцип действия аппарата?

– Я должен получить за него Нобелевскую премию... После вас, конечно, доктор Кузнецов. Только военные не дают опубликовать ни строчки из моих разработок.

– Он выдерживает температуры выше тысячи градусов? – спросил Раш.

– И даже больше. До 1300 для верхних слоев астеносферы1 . Вот только давления выше 13 000 атмосфер могут раздавить его. Поэтому максимальная глубина погружения не более пятидесяти километров.

– Граница Мохо кончается чуть ниже, – заметил Куз­нецов.

– Что?

– Ничего. Продолжай.

– Аппарат имеет три оболочки – внешнюю, среднюю и внутреннюю Внешняя оболочка, непосредственно контактирующая с мантийной средой, выполнена из сплава тугоплавких металлов – титана, вольфрама и других. Она имеет достаточную прочность при температуре 1300 граду сов, обладает низким коэффициентом теплового расширения и высокой прочностью при граничных температурах. Внешняя и средняя оболочки образуют пространство, называемое «охлаждающей рубашкой». По нему протекает охлаждающая жидкость, формулу которой я вам не скажу. Она остужает до пятисот градусов тепловой поток, поступающий от магмы через верхнюю оболочку. То есть температура средней оболочки будет пятьсот градусов. Термодатчики, установленные на ее поверхности, регулируют поток охладителя и держат температуру оболочки не выше пятисот градусов.

1 Астеносфера (от гр. asthenes – «слабый» и сфера) – слой пониженной твердости, прочности и вязкости в верхней мантии Земли, подстилающий литосферу

– Что будет, если температура средней оболочки превысит пятьсот градусов? – спросил Кузнецов.

– Это плохой знак. Значит – либо охлаждающее вещество не справляется со своими функциями, то есть тепловой поток от внешней оболочки настолько силен, что хладоагент не может забрать излишнее тепло, либо охлаждающее вещество попросту закончилось, В обоих случаях сквозь вторую «охлаждающую рубашку», через внутреннюю стенку излишнее тепло будет поступать в кабину. Ты можешь изжариться.

– Ясно, – ответил Кузнецов, подавив комок в горле. – За счет чего двигается аппарат?

– Скорость этого аппарата приятно удивит тебя, – загадочно улыбнулся Паррель. – Батискаф имеет восемь спиральных винтов Архимеда, расположенных симметрично вдоль корпуса. Это лучшее средство движения в вязкой среде. Винты вращаются, впиваются в магму и тянут за собой батискаф, который имеет за счет своей каплеобразной формы низкий коэффициент динамического сопротивления. Для управления аппаратом используется джойстик. Если ты захочешь повернуть вправо – наклоняешь джойстик вправо, правые винты замедляют свое вращение, и батискаф поворачивает в эту сторону.

– Как гусеницы у танка? – спросил Кузнецов.

– Танк – это просто, как самокат. По сравнению с танком я построил реактивный лайнер!

Погрузка аппарата закончилась. Мощный кран «Като» отъезжал от самолета.

– Нам пора ехать, – напомнил Раш. Они погрузились в джип и тронулись.

– Как я смогу ориентироваться в магме? – продолжат расспросы Кузнецов.

– Это предусмотрено, – произнес Паррель. – Как только прибудем на место, я все покажу.

Они прибыли в Милд Рок через полтора часа. До полудня оставалось совсем немного.

Луг в том месте, где находился проход, раскопали экскаваторами. Тоннель канализации взломали. Теперь яркое свечение маленького пятна было видно издалека. Жители города столпились метрах в двухстах от кратера, не подпускаемые дальше полицией штата.

Аппарат, который Паррель просил называть «Бэмби». стоял на зеленой траве в десятке метров от ямы, где находилось огненное пятно. Это было странное пятно. Расплавившийся по краям гранит образовал колодец. Магма колыхалась в нем и не изливалась, как будто некое силовое поле сдерживало извержение.