Аристократ по праву сильного - Олег Валентинович Ковальчук

— Не торопись, ловкач.

— Так вы это. Родственников искали? — у меня в голове зашевелились мысли.

Что, если его все же убить, а с помощью этого кристалла потом выискивать аристократню поганую? Кристалл разноцветный, и наверняка покажет всех, в ком течет кровь магов.

— Родственника, да. И вот он мне еще пару километров назад дал странный сигнал. В два направления показал. Я решил, что сбоит, зараза. Оказалось что нет. Даже удивительно. Ну ничего, всяко веселее будет.

Я лишь пожал плечами.

— Дело то у меня важное, но скучно мне. А здесь такой подарок судьбы. Ну и полтора мага лучше, чем один, — хохотнул он.

Его шутка про половину мага на меня никак не подействовала. Смеется тот, кто смеется последним. Я с радостью сделал бы из него самого две половины мага. Главное, я по какой-то прихоти судьбы выжил. Теперь нужно сделать вид, что согласен на все его условия и просто подождать удобного момента.

— Так что у вас за дело, в котором пригодится моя помощь? — невозмутимо спросил я, проигнорировав недовольную мину аристократа. Сейчас военное время и я собирался играть в этикет и субординацию.

Правду говорят, стоит многозначительно помолчать, как человек сам тебе все расскажет. Но к тому что он сказал дальше, я был вообще не готов.

— Для начала, Василий, давай познакомимся. Я Игорь Саламандров, второй сын графского рода Саламандровых, — внутри меня начало что-то закипать. Я ещё не до конца осознал сказанное, но сердце уже пропустило удар. — Я ищу своего старшего брата Алексея. Он пропал несколько месяцев назад и не выходит на связь. Хотя семейный артефакт показывает, что он жив. А когда мы с тобой его найдем, то возьму тебя к себе домой. Представлю своему отцу — самому Петру Саламандрову.

Стоило услышать это ненавистное имя, как глаза заволокло красной пеленой. У меня дыхание перехватило, а зубы сжались от ярости. Не знаю, как удержался, чтобы не выхватить стилеты и не начать резать на ремни этого урода. Это ведь сын того самого ублюдка, который заживо спалил моего отца! Того самого, который изнасиловал мою сестру. Того, кто уничтожил мою семью из-за одной своей маленькой прихоти. И этот выродок сейчас стоит передо мной и обещает, что познакомит меня со своим отцом. А ещё он думает, что его отец когда-то заделал меня. Чёрт.

Я только сейчас понял, что моя рука стиснула рукоять ножа. Я усилием воли расслабил пальцы и отнял руку. Правда не удержался и провёл пальцем по маленькой бусине, которая была врезана в дерево рукоятки.

Я не сентиментален, но это единственное, что осталось у меня на память от сестры. Одна красная бусина. Отец привёз Маринке красные бусы из города. Она несколько дней ходила радостная, пока не встретила Саламандрова. А когда он ударил по ней струёй пламени, бусы лопнули и расплавились. Лишь одна бусина укатилась и осталась цела. И от чего-то эта бусина стала для меня последним связующим звеном с семьёй.

А после того как эта бусина оказалась в рукояти кинжала, кровь благородных, что обагряет красный шарик, искупает по чуть-чуть все злодеяния аристократов. По крайней мере мне так хочется думать.

Тем временем, в моей голове всплывали ужасные образы. Да быть такого не может. Неужели Саламандровы уже не раз посягали на мою семью. Он что, не только сестру мою изнасиловал, да ещё и мать? Ярость тяжёлым набатом стучала в голове. Я кое-как смог взять себя в руки и, вдохнув полную грудь воздуха, унял эмоции.

Как сквозь пелену я услышал голос сына рода Саламандровых:

— А мне нравится огонь в твоих глазах. Вижу, оценил свалившуюся на тебя радость.

Смотрит на меня и улыбается.

Я оскалился в ответ. Даже не представляю, насколько сейчас зверской выглядит моя рожа, но я хоть как-то постарался придать ей дружелюбное выражение.

— Да, я очень рад такому везению.

Глава 5 Жертва ведет охотника

Пауза явно затянулась.

Надо отвлечься. Бросаться на этого Игоря не следует. Очень хочется, но во-первых, он сильнее меня. Я его в лучшем случае раню. Во-вторых, он приведёт меня к Петру Саламандрову. Сам. Представит, познакомит, а может оставит наедине. С грёбанным Петром Саламандровым!

За спиной Игоря Саламандрова, в кустах, мелькнула рыжая мордочка. Я её сразу узнал. Лисица поймала мой взгляд, сощурила глаза и снова умотала куда-то. Я сразу почему-то почувствовал себя лучше, и теперь буря, бушующая во мне, улеглась. Не знаю, что именно думает обо мне этот аристократишка, и какие у него на меня планы, но он не должен узнать что я думаю о нём.

Я с трудом разжал кулаки и придал лицу чуть более благостное выражение. Неужто этот аристократ настолько оторван от реальной жизни, что принял мой оскал за радостную мину. Мол я такой радостный от того, что получил обещание от господина и смогу вскоре получить отличное довольствие, да теплое местечко как прихлебала аристократа.

Ему видно невдомёк, что не все трепещут перед голубокровыми тварями. Мой отец тяжело трудился, чтобы прокормить семью, но не спешил ложиться под аристократню. По крайней мере, я запомнил его таким.

Да, за деньги и при помощи власти можно получить многое, но не всё. И что бы мне не обещал Саламандров, при возможности я убью его, его отца и всех до кого дотянусь. И никакие ресурсы ему не помогут.

Что касаемо моего согласия помогать этому мажору, так я хоть кому готов помогать. Хоть этому Игорю, хоть чёрту лысому, но я должен добраться до Петра Саламандрова.

Ради этого я пошёл на войну. И раз уж удача сама пришла ко мне в руки, значит судьбе угодно, чтобы я до него добрался.

Только… В километре от нас почти четыре десятка бойцов, что направляются сейчас к точке сбора…Точнее, более трех десятков бойцов, если считать двоих погибших при налете и тех троих, чьи автоматы были у патруля. Почти целый взвод горячих парней, которые ненавидят аристократню. И я один, которому этот придурок в кружевах нужен живым. Как бы не встретить никого из наших и увести его отсюда живым? Не думал что так однажды выйдет, но мне нужно оберегать Саламандрова, чтобы его никто мимоходом не завалил.

Последнее что я бы хотел сделать сейчас это привести его к своим товарищам.

— Так, какой у вас план, Игорь Петрович? — последние слова с трудом из себя выжал. Но надо теперь до конца отыгрывать свою роль.