Блуждающие огни - Андрей Алексеевич Панченко
— Етить колотить… — я поражённо замер в своём бронированном костюме — в смысле третье и последнее предупреждение⁈ Ковчег, с патрульного крейсера приходили сообщения до атаки⁈
— С неизвестного корабля переданы два сообщения, код связи не соответствует ни одному из известных кодов Содружества. Пресечена попытка взятия Ковчега под дистанционный контроль. Связь заблокирована! Корабль идентифицирован как враждебный!
— Отключить антиабордажные системы! Резерву и ремонтному боту левого борта вернутся на места постоянной дислокации! Открыть патрульной службе Содружества доступ ко всем системам и помещениям корабля! — мне было всё ясно. Устаревшие системы Ковчега не распознали космических ментов и корабль отказался выполнять требования патрульных! Это очень плохо! Что на земле, что в космосе, менты не любят, когда им перечат, да ещё и драться с ними лезут, уничтожая любимые, да к тому же ещё и казённые игрушки!
— Отклонено! — меня вдруг выбросило из системы управления кораблём и боем — Превышение полномочий! Ваш статус изменён на: «мятежник»! Доступ к системам и помещениям корабля заблокирован! На основании протокола безопасности, во время ведения боевых действий, лица со статусом «мятежник» подлежат немедленному уничтожению! Приговор будет приведён в исполнение немедленно!
— Облучение системами наведения! — скафандр боевого комплекса сообщил своему пилоту неудачнику, то есть мне, что находящиеся в центре управления турели антиабордажный системы пришли в движение, готовые атаковать меня.
— Ты что творишь, железный гомосек⁈ — я был в панике, но вбитые самим же Ковчегом навыки штурмовика похоже могли действовать отдельно от моего мозга. Оружие комплекса как будто само снялось с предохранителя, а бортовой компьютер просчитал варианты действий. Ещё до конца не соображая, что делаю, я первым открыл огонь по турели, что была ко мне ближе всего.
Железяка в долгу не осталась. Силовой щит моих доспехов засветился от множества попаданий и его шкала, на экране шлема, стремительно поползла вниз. Ещё несколько секунд и щита у меня не будет!
Экстренная ситуация и адреналиновый коктейль, что забурлил в моей крови, заставили меня быстро прийти в себя. Мне тут не выжить, если я хоть что ни будь не предприму немедленно!
Мёртвых зон у антиабордажных турелей нет, они перекрывают сектор обстрела друг друга троекратно. Что бы быть в безопасности, мне нужно вывести из строя три многоствольные пушки, укрытые в бронекорпусах. Работёнка для штурмового робота прорыва, а не для штурмовика одиночки, но слава богу я в центре управления, а не в каком ни будь сортире. Тут меня Ковчегу так просто не замочить! Знания инженера внутрикорабельных систем подсказали мне, что в некоторые приборы в этом помещении Ковчегу стрелять, всё равно что человеку себе в ногу. Уничтожив центральный пульт управления и ложементы команды, Ковчег навсегда распрощается как минимум с половиной своих сегодняшних возможностей. Если цитадель — это мозг корабля, то центр управления — это его нервная система!
Не прекращая стрелять по выбранной цели, я рванул к центральной консоли, укрываясь за ней и ложементом капитана от большинства скорострельных орудий. Передо мной останется только одна турель, и уже довольно покоцанная.
Как я и думал, стрелять по своему ценному оборудованию Ковчег не стал. Огонь резко ослаб, только вот мне от этого легче не стало. Я не успел! Моргнув последний раз, силовой щит приказал долго жить, и следующую очередь из скорострельной энергетической пушки принял на себя уже сам штурмовой комплекс.
Удар! Обе ноги по колено перестали существовать в яркой вспышке, а вот нагрудная броня и шлем комплекса выдержали. Мгновенная острая боль кольнула мозг, а затем комплекс приступил к спасению своего пилота. Гермогель окутал каждую поврежденную ногу и снова закупорил скафандр, делая его герметичным, коктейль из лекарственных препаратов прыснул в кровь, уничтожая боль, избавляя от шока и останавливая кровотечение. И вот я уже снова чувствую себя как огурец. Как надкусанный огурец! Вроде свежий и бодрый, только часть меня кто-то сожрал!
— Ранение нижних конечностей средней степени тяжести! Требуется эвакуация в медицинский отсек! Очерёдность эвакуации — третья! Боеспособность — восемьдесят процентов, подвижность — тридцать процентов, повреждение штурмового комплекса — пятьдесят один процент! — как будто я сам не знаю, что у меня нет ног, оповестил меня скафандр.
Тут оказывается потеря ног, это мать его среднее ранение, и даже эвакуировать меня будут в случае чего только третьим в очереди! Воюй штурмовик, руки и голова у тебя ещё на месте!
Пока я потерянно смотрел на обрубок скафандра и балдел от букета просроченных на тысячелетие лекарств, боевые системы комплекса продолжали воевать в автономном режиме, поливая гадскую турель, что искалечила меня, огнём из всех стволов. Один на один мы с этой пушкой, и похоже я частично у неё в мёртвой зоне! Ложемент капитана частично укрывает меня и от неё.
— Шит восстановлен! — индикатор в шлеме снова вспыхнул, сообщая мне, что основная защита скафандра снова функционирует. Батарея перезаряжена!
Додавлю я эту турель! Недолго осталось! Она почти разбита! Победа! Кто молодец? Я молодец! Куда этому Ковчегу с человеками тягаться⁈ Обхитрил Митька умную железяку!
Я почти ликовал, но Ковчег смог меня удивить. Едва турель, которая лишила меня ног навсегда заткнулась, как пульт управления тут же начал превращаться в груду обломков! Наплевав на сохранность ценных механизмов, Ковчег решил достать меня любой ценой!
Шит погас, я лишился всего навесного оборудования и вооружений, несчастливая левая рука опять отстрелена, а шлем пробит! И всё это за каких-то десять секунд! Штурмовой комплекс покорёженной грудой железа и композита лежит за остатками центральной консоли, и я не могу управлять ни одной из систем. Только пенится на пробоинах гермогель, да лекарства льются в мою кровь непрерывным потоком, стараясь спасти мне жизнь. Это конец.
Но что это⁈ Внезапно огонь прекратился. Броне дверь центра управления вынесло внутрь сильным взрывом, а через её оплавленные останки в центр влетело несколько штурмовых роботов, за которыми в зал вошли пятеро бойцов в неизвестных мне боевых скафандрах.
— Капитан Найдёнов! Вы арестованы,
