Адмирал Империи – 26 - Дмитрий Николаевич Коровников
Вот только верил ли я сам в то, что говорил? Слишком неравными были сейчас силы, слишком велик численный перевес врага. Боевой дух и отвага наших космоморяков, конечно, много значат. Но и у них есть предел…
Мы с Таисией неспешно потягивали горячий кофе в кают-компании, лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами. Словно не было никакой войны, никаких потерь и горечи отступления. Идиллию нарушила резкая трель вызова по рации.
— Господин контр-адмирал, срочное сообщение! — безэмоциональный голос Алексы лишь немного сбавил градус тревожности из-за своей искусственности. — Сканеры дальнего действия обнаружили скопление боевых кораблей в десяти миллионах километров от нас. Идет бой. В числе участников идентифицирован тяжелый крейсер «Баязет»!
— Снова «Баязет»! — присвистнул я.
Тот самый корабль, что совсем недавно я с таким трудом увел из-под носа поляков Мариуша Вишневского. Как же он умудрился снова залезть в осиное гнездо?
Мы с Таисией, не сговариваясь, сорвались с мест и кинулись на мостик «Одинокого». Ворвавшись на командный пункт, я застыл на миг, сильно недовольный открывшейся картиной. На тактической карте в высоком разрешении сражался наш «Баязет», зажатый в кольцо тремя вражескими кораблями, словно буйвол — прайдом львов. Идентификационные номера показывали, что это корабли из дивизии «Золотые грифоны», из числа тех, кто сейчас в авангарде своего космофлота пытался догнать наши отступающие корабли.
Вот видимо один из них и догнали. Два тяжелых крейсера и фрегат молотили русский крейсер из всех орудий, мало-помалу раздирая его в клочья. «Баязет» не сдавался — его орудия изрыгали ответные залпы, щиты полыхали от перегрузки. Умирающий богатырь бился до последнего вздоха, посылая врагу последний привет…
' — Вот что значит поменять командира, — невесело подумал я, видя как отчаянно «Баязет» берется до последнего, несмотря на численный и тактический перевес противника. — Если бы на мостике находился Брагин, крейсер уже давно бы выкинул «белый» код-сигнал.'
И тут меня словно громом поразило — только сейчас я услышал в эфире до боли знакомый писклявый голос кавторанга.
— Погодите, это что снова Анатоль⁈ — я расплылся в улыбке, напряженной, как струна, но уже полной азарта. — Или мне слух изменяет? Алекса?
— Запись в бортовом журнале крейсера «Баязет» указывает на то, что командиром корабля по-прежнему является капитан второго ранга Брагин, — ответила мне помощница.
— Вот это да! — хмыкнул я. — Значит отпустили все-таки паразита!
— Вы знакомы? — Тася с интересом посмотрела на меня.
— Встречались несколько дней тому назад, — отмахнулся я. — Ладно, что там у нас?
— Защитные поля крейсера почти обнулены, господин контр-адмирал, — начала доклад Алекса. — Тактическое положение «Баязета» не позволяет ему, ни отступить, ни выйти победителем из этого противостояния… Корабль обречен, Александр Иванович…
— Черта с два! — воскликнул я, падая в командирское кресло. — Успеем…
— Вот только «янки» заметят нас и, либо к тому моменту как мы прибудем в сектор — разделаются с «Баязетом», либо, видя, кто летит к ним на свидание — предпочтут убраться, — пожала плечами Таисия Константиновна.
— Ты разве забыла, какие бонусы нам подкинул профессор Гинце? «Хамелеон», активная мимикрия, меняющая электронный спектр корабля! — усмехнулся я.
Таисия моргнула раз, другой. А потом хлопнула себя по лбу, да так, что весь мостик оглянулся.
— Господи, ну и дура же я! Нет, нельзя так надолго покидать собственный флагман… У меня совершенно вылетело из головы что профессор аппаратуру и моего линкора настроил…
— Боевая тревога! Всем занять места согласно штатному расписанию! — мой голос прокатился по отсекам, заставив экипаж встрепенуться и рвануть по номерам. — «Хамелеон» — активировать! Алекса сделай «Одинокий» похожим на один из кораблей дивизии «Олд Гикори», тем более что ее корабли действительно следуют сейчас за нами, пусть и на очень приличном расстоянии…
— Вас поняла, — мой старпом быстро принялась за дело, уже через минуту повернувшись ко мне и доложив:
— Активация «Хамелеона» завершена, господин контр-адмирал. Корабль перешел в режим маскировки. Двигатели выведены на максимум…
— Тася? — я повернулся к капитану-командору, которая в этот момент, сидя в кресле по левую руку от меня, уже отдавала приказы своей «Афине», делать тоже самое, что и «Одинокий».
— Все в порядке, — кивнула она, мне. — Аристарх Петрович также перевел линейный корабль в маскировочный режим… Теперь мы крейсер «Такома» и линкор «Небраска»…
— Ну, с Богом! — вздохнул я. — Надеюсь, «Баязет» продержится это час…
Поползли минуты ожидания…
Таисия попрощалась со мной и поспешила к выходу из кают-компании. Прихватив по пути вице-адмирала Илайю Джонса и нашего храброго, но неповоротливого из-за своих габаритов генерала Борисевича, она направилась к шаттлу, чтобы перейти на флагманский линкор «Афина». Там княжна, наконец, могла взять управление любимым кораблем в свои руки.
«Одинокий» и «Афина» уже давно сменили свою электронную сигнатуру, подстраиваясь под облик американских кораблей из дивизии «Олд Гикори». На радарах противника мы стали выглядеть как их союзники, летящие на помощь в бою против русского «Баязета».
Я следил на тактической карте, как две изумрудные точки, обозначающие наши корабли, стремительно приближаются к сектору боя, где наш «Баязет», весь изрешеченный отбивается из последних сил от трех американских вымпелов.
Почему-то сейчас я больше боялся за Соню Вебер — ту девушку-лейтенанта что вступилась за меня во время разборок на мостике «Баязета» с этим неадекватным Штольцем, и которая запомнилась мне отчаянной, дерзкой и кстати очень даже внешне привлекательной. Но сейчас не об этом… Надо вытаскивать всех, и ее, и даже этого паразита Брагина, что сейчас, к моему удивлению показывал просто чудеса храбрости…
Прошло полчаса. «Одинокий» и «Афина» на «форсаже», пользуясь своей маскировкой, подошли почти вплотную к противнику. Мой флагман подкрался к тяжелому американскому крейсеру «Феникс» со стороны кормы. «Афина», ведомая княжной, избрала своей целью второй крейсер «янки» под названием «Трентон». Третий корабль противника, фрегат, оставался в стороне, продолжая азартно долбить беззащитный и к этому моменту уже потерявший все свои защитные экраны «Баязет», видимо, предвкушая
