Спасти род. Том 4 - Кирилл Сергеевич Довыдовский
— Старая скверна… — процедил он сквозь зубы. — Надо было раньше догадаться…
Вибрация!
И тут же… Всплеск!
От китайца в мою сторону устремилось нечто…
— Цзинсун! — прогремел Кента и поток кода поглотило выпущенной японцем скупой волной. — Суд не окончен!
Ванг от этого заметно покачнулся, но на ногах устоял.
— Сядь.
Китаец не шелохнулся.
— Сядь, или я тебя убью.
На лице Цзинсуна возник бешенный почти безумный оскал. Аристократ явно не привык, чтобы ему угрожали…
Какое-то время я был уверен, что он нападет на японца — с закономерным итогом — но Ванг все же взял себя в руки. Схватился дрогнувшей рукой стул и сел обратно за стол.
— Алекс!
Обернувшись, я увидел вплотную к помосту Софи… рядом с Франциской. Тут же, за их спинами маячили не усидевшие на трибуне Алия и Яна…
Ох, любят же меня бабы…
— Все в порядке, — отозвался я. И повторил для надежности. — Все в порядке.
Дорогу девушкам прикрывали японцы-администраторы, но чуть что — сомневаюсь, что они бы их удержали.
— Пусть все займут свои места, — проговорил Кента. Его сухой голос снова разнесся по залу. — Немедленно.
И только после того, как все — кроме, получается, меня одно — расселись обратно, японец произнес:
— Результат испытания.
Многранник , заляпанный кровью, все это время лежал на столе. Видимо, я выронил его…
— Стихия, — объявил Кента. — Третий ранг.
Руна на одной из граней Предмета горела желтым светом. Судя по всему, цвет как раз и обозначал ранг, а шли они по порядку спектра: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Ну а девять граней означали… девять типов влияния?
Последняя догадка меня и самого удивила, но других идей просто не было.
Выждав несколько мгновений, Кента продолжил:
— Культивация, — раздался его голос. — Пятый ранг.
— Что? — не понял Томас. — Какая еще культивация?
Удивлен был не он один. Во всем зале подавляющей эмоцией было как раз недоумение. Вот только… испытывали его все же не все.
Гухо смотрел на меня со страхом, будто ожил какой-то кошмар из старой сказки. Даже неуютно было видеть это во взгляде такого крепкого и явно зрелого мужчины. Цзинсун… ну, с ним все понятно. Он про культиваторов явно знал и хорошими парнями их, очевидно, не считал. С Блайтом… было интересней. Он тоже знал — я это понял — но, кажется… хм… ладно, не буду торопиться.
Ну и оставался Василий Морозов, по лицу которого сложно было что-то прочесть. Хотя довольным он точно не выглядел.
Сам пятый ранг Культивации в этой системе, судя по всему, примерно и соответствовал ступени Великого Сплавления Кань и Ли (7) из моего прежнего мира.
Я был уверен, что на этом все закончится, когда заметил… что на Многограннике светилась еще одна сторона. Цвет на ней был… синий.
— Разлом, — прозвучал голос японца. — Шестой ранг.
Э-э…
А это еще что такое?
На несколько мгновений вокруг повисло молчание.
— Что это?
Что характерно, этот вопрос задал уже не Томас, а Василий Морозов. Которого, как я думал до этого, вообще в тупик поставить было невозможно.
— Тип влияния, — ответил японец после паузы.
Все буквально превратились в слух, ожидая продолжения — я, кстати, не исключение — но прошло две секунды… три… пять… десять… И тогда стало очевидно, что он больше ничего не скажет.
Причем я бы дал равную вероятность как на то, что он не захотел выдавать секрет, как и на то, что он и сам не знал.
— Это просто смешно, — прохрипел Цзинсун с предельно недовольным видом.
Это немного вывело всех из оцепенения.
Кента спрятал Многогранник обратно в карман, поднял глаза на меня:
— Вы можете садиться, господин Фэнс.
Кивнув, я еще раз повернулся к краю помоста, встретился взглядом с Софи и указал ей на трибуну. Она в ответ яростно замотала головой. За ней хотели спуститься Оливер с Манном, но их уже не пускали администраторы.
Я вздохнул. Перевел взгляд на Яну… и та, кажется, тоже никуда не собиралась отходить. С одной стороны, конечно, приятно, а с другой — чего балаган-то устраивать?.. Вот реально: рассудительная-то рассудительная, но если заусило, то на своем до последнего будет стоить. И еще ведь хрен поймешь что это за «свое»…
Не знаю, сколько бы они там еще стояли, но, к счастью, нашелся среди них все-таки разумный человек. Алия осторожно взяла под руку сначала Софи — и что-то быстро ей проговорила на ухо — потом передала сестру в руки Франциски, и уже сама саудитка потянула к трибуне Яну. Наверх они так и не забрались, оставшись стоять на самом краю площадки, но по крайней мере после этого Кента нашел возможность продолжить:
— Господин Морозов, прошу вас.
Русский кивнул.
— У нас остались поручители, — сказал он. Затем посмотрел на меня, а после оглянулся по сторонам. — Здесь присутствуют гранды, которые могли бы поручиться за Алекса Фэнса? Поручиться своим именем?
Это был… интересный момент. Очевидно, что за меня мог бы поручиться тот же Манн, но он-то был только собственником (4). И, соответственно, если уж я претендовал на социальный статус землевладельца (5), то и поручаться за меня должны были гранды либо такого же статуса, либо выше. Причем по правилам тут я не мог выехать за счет остальных категорий. Поручатся только собственники — значит, выше собственника мне не подняться.
И в этом была реальная загвоздка.
По той простой причине, что о таких вещах договаривались заранее. Будь у меня полгода в запасе… да ладно полгода, будь хотя бы неделя, я уверен, ни Антон Туров, ни Михаэль Нойер мне бы не отказали. А так…
— Так а в чем проблема? — подал голос Томас. — Я могу за него поручиться.
Сказано было его обычным беспечным тоном, но от моего глаза реальные чувства немца не крылись. Он рисковал, и немало. Старшие родственники такое вполне могли и не одобрить. Я, конечно, понимал, ради чего он это делал, но… все равно был благодарен. Томас имел личный статус землевладельца (5), а значит…
— Члены Суда не могут участвовать, — прогудел Морозов.
— Вот же… — удивленно проговорил немец. А после бросил на меня слегка виноватый взгляд. — Не получилось.
— Бывает, — ответил я спокойно.
А ведь парень мог и знать о запрете. И даже скорее всего знал… Хах. Хитрый же гад. Хотя немного он мне все же помог: теперь чтобы вызваться смелости потребуется чуть меньше…
— Не думаю, что найдется дурак, который согласится, — проговорил «самодовольно» Цзинсун. — Пятнать себя связями с мелким обманщиком,
