Нулевой год - Константин Александрович Костин
К этому времени окончательно выяснилось, что во всем обозримом пространстве, да и за его пределами, мы одни. Одному из деревенских радиолюбителей удалось собрать достаточно мощный передатчик. Эфир безмолвствовал. В дальнейшем мы предпринимали попытки один раз в неделю, с тем же успехом. Если на планете и были еще разумные существа, то не достигшие необходимого уровня развития. Или — наоборот, не считали нас достойными для контакта.
Кстати, о самой планете. В память о той, Старой Земле, мы назвали ее Новой Землей, или попросту Землей — чтобы не путаться, да и ради краткости. Белое солнце назвали Солнцем, большое и красное, которое, к тому же, полноценной звездой и не было — Аресом. Самая большая луна получила имя Урал, в честь региона, бывшего нашей Родиной, средняя, более всего похожая на нашу Староземную луну — Луна, а маленькая голубая — Челяба. Это я постарался. Хотелось ощущать над головой кусочек того, старого мира, который, вероятнее всего, где-то там, над головой, и был.
Глава 5. Медузы
Захаров, если не считать появления новых листовок, нас более не беспокоил. Конечно, было бы глупостью ожидать, что этим дело и закончится. Просто хотелось оттянуть момент самого крупномасштабного вооруженного конфликта на Новой Земле с момента появления на ней человечества. Ведь у него, там, в замке, пара-тройка десятков вооруженных до зубов головорезов. У нас, несмотря на численное преимущество, хоть какой-то опыт был лишь у дядьки и участкового.
В общем, листовками дело и не закончилось. Однажды ночью я проснулся от звука выстрелов. Если бы это был только сухой треск дробовиков — я бы продолжил сон, решив что ополченцам просто некуда девать удаль молодецкую — за два месяца ничего серьезного не происходило, кроме пьяной пальбы, за которую некоторые лишались усиленного пайка — как минимум. А как максимум — отправлялись выполнять какое-нибудь бесполезное, но ответственное поручение — пересчитывать деревенских собак, или красить телеграфные столбы известкой.
Но в этот раз все было иначе. Треск охотничьих ружей тонул в автоматных очередях, а автоматическое оружие было на этой планете только у избранных… вернее — у назначенных. И все четверо находились в одном доме со мной! И все четверо храпели молодецким храпом.
Поспешно натянув штаны, я засунул в карман пару запасных магазинов и выскочил на улицу. Участковый выбежал одновременно со мной, но дядя оказался всех проворнее — он успел полностью одеться и даже облачиться в бронежилет.
Деревню освещали языки пламени — один дом в конце улицы горел. Навстречу нам из багрового полумрака вышли двое ополченцев, ведущих под руки третьего. Даже при таком тусклом свете была видна кровь, темневшая на его одежде.
— К Марине, — коротко приказал полковник.
Мы поспешили к месту перестрелки, но едва мы приблизились, как были вынуждены вжаться в землю — над нашими головами просвистела автоматная очередь. Ползком, от укрытия к укрытию, мы подобрались к деду Анисиму, спрятавшемуся за поленницей со своим немецким карабином. Которого, по уверениям самого браконьера, у него никогда не было.
— Темно, как в погребе, — пожаловался старик. — Ни мушки, ни целика не видно. Снял только двоих.
— А всего их сколько? — поинтересовался дядя.
— Я насчитал девять человек, — ответил браконьер.
Еще одна очередь заставила нас перекатиться за поленницу. Положив автомат на бревно, я дал две коротких очереди в воздух.
— Помогите! — раздался женский крик. — Не стреляйте!
— Это Валя? — нахмурился дядя.
— Вера, — поправил его участковый. — Да, это она.
Я высунулся из-за укрытия, как раз вовремя, чтобы заметить темную фигуру, тащащую упирающуюся девушку, скрывающуюся в ночи. Я прицелился, но так и не нажал на гашетку — побоялся зацепить заложника. А в следующую секунду заработал мотор автомобиля и свет фар резанул по глазам.
— Я тебя на суку вздерну, скотина! — заорал дядя.
Ответом стал ехидный смех и несколько очередей из проехавшего мимо внедорожника. Несколько поленьев раскололись от удара свинца, зазвенело разбитое стекло. Джип взревел двигателем и исчез в ночи.
Возле горящего дома осталось несколько трупов и один раненный, который пытался уползти в темноту. Мы не поверили своим глазам — это был деревенский портной! Картечь разворотила его колено, почти оторвав ногу. У него в карманах мы нашли два автоматных рожка и гранату РГД-5.
Допрос не занял много времени — дед Анисим всего лишь клацнул затвором, приставив ствол винтовки к голове предателя, и тот с готовностью рассказал все, что знал. Захаров вынашивал планы захвата власти на планете, дабы создать свою империю — Империю Зла. У него в замке квартировались около полусотни наемников и серьезный запас самого современного оружия. Портной был его шпионом, а листовки вместе с ним расклеивал некто Сомов — бывший владелец трех продуктовых ларьков в деревне. Понятно, что Сомов отрастил зуб на новую власть после реквизиции добра, мотивы же портного оставались непонятны. Впрочем, никто и не пытался его понять — пока селяне тушили пожар, ополченцы арестовали второго предателя и в ту же ночь мы расстреляли обоих.
В результате налета мы потеряли троих убитыми, еще шестеро получили ранения. Кроме Веры, исчезли еще несколько человек. Без какой-то системы, без выборки по полу и возрасту.
— Нафига они сдались Захарову? — недоумевал я.
— Рабы, — ответил полковник. — Там, в замке, у Захарова одни наемники, годные только на то, чтобы стрелять. А кто-то должен готовить, убираться, возводить баррикады. Да мало ли что еще?
— Нормальное такое светлое будущее он уготовил, — прошипел участковый.
Бандиты оставили после себя трех убитых, два автомата АК-74М, один пистолет-пулемет Скорпион чехословацкого производства, пять гранат РГД-5 и значительное количество боеприпасов. Чего хозяин замка добивался своими листовками — понятно. Посеять раздор, организовать переворот в поселении землян. Нападением он достиг совершенно противоположного эффекта — все жители деревни, от мала до велика, жаждали крови бывшего функционера.
Военный объявил Захарова и его приспешников вне закона и утром же началась всеобщая мобилизация. Впервые ополчение получило пистолеты-пулеметы, конфискованные в деревне ранее, лучшие стрелки вооружались винтовками и карабинами. Дед Анисим даже притащил пулемет Максим с двумя цинками патронов к нему. Участковый, давно уже обалдевший от количества нелегального оружия в деревне, просто махнул рукой.
Мы уже собирались грузиться в машины, как на деревенскую площадь залетел Михалыч на ржавом заводском грузовике. Инженер так разогнался, что остановить автомобиль смгла только бетонная опора электролинии. Мужика буквально трясло от ужаса.
— Леть! — кричал
