Наследник - Анна Кондакова
— Встать! Не двигаться! Оружие на землю!
— Да вы что! — ахнула Мидори. — Это же...
Её перебил громкий вой Демона.
Волк не сдержал порыва, задрал голову и выдал такой пронзительный вой, что побежали мурашки.
Под пристальным наблюдением десятков глаз, я сдёрнул тюрбан с головы и убрал платок, открывая лицо.
Пара секунд замешательства, и радостный выкрик:
— Позовите Хегевару! Срочно!!!
Было видно, что каждый из охраны готов прямо сейчас кинуться меня обнимать, орать на весь двор и устраивать салют из метателей заклинаний. Но приказ у них был вполне чёткий: не терять бдительности, а значит, никаких эмоций.
— С возвращением, Кирилл Миронович! — чётко и по-солдатски отчеканил один из парней.
Он кое-как сдержался, чтобы не проявить лишних эмоций, но через секунду уже улыбался, широко и счастливо.
— С возвращением, командир!
Я улыбнулся охране в ответ и только открыл рот, чтобы поприветствовать всех, но тут из дальней казармы выскочил человек.
Высокий, широкоплечий, с седой чёлкой.
Чёрт возьми, как же он изменился! Потерял подростковую угловатость, возмужал, теперь целый шкаф на голову выше меня... и физиономия такая... взрослая. Хоть и кое-где облеплена пластырем.
Мичи хромал, а его правая рука была перебинтована от плеча до локтя и висела на перевязи. А вот на левой руке блестел щит, тот самый, новой каплевидной формы, которую на мне испытывала во время экзамена Улья Паули.
— Чёрт... Голос разума... — Улыбаясь, я пошёл ему навстречу с ощущением, что не видел друга тысячу лет.
Было видно, что уже издалека он собирался заорать во всю глотку, но на виду у охраны не стал проявлять бурных эмоций.
Мичи подошёл, крепко обнял меня одной рукой и прошептал:
— Ах ты засранец, мать твою... прохлаждался больше года, аж зенки покраснели... а я вообще-то собирался хоронить твои останки... — Он кашлянул, явно сдерживая слёзы радости. — Мой голос разума всё твердил мне: этот бледнолицый не так прост, он выберется и ещё попортит всем нервы.
Мичи толкнул меня кулаком в плечо и одарил своей широченной фирменной улыбкой.
— Ты реально перец, Волков! А кого я называю перцами? Тех, кто жжёт, даже когда сожран и...
— ...продвигается по кишкам прямиком к заднице! — хором сказали мы вместе и заржали в голос.
Я не стал задерживаться во дворе и вместе с Мичи и Мидори поспешил в дом.
— Здесь не все, — по пути сообщил мне Мичи. — Часть Клана сейчас в Котлованах. Саблин, Котов, Зверев, Бородинская, Гран. Я сам только позавчера вернулся...
— Его насильно привезли, вообще-то, — перебила его Мидори. — Ему ниуды руку переломали, а этот герой до последнего не хотел в госпиталь отправляться. Ещё б чуть-чуть — и без руки бы остался.
— Это никому не нужные подробности, — поморщился Мичи.
Я буквально вбежал в дом.
В гостиной было пусто, и, окинув взглядом комнату, я даже немного опешил, но тут на верхней ступени лестницы увидел грузную фигуру Галея.
Он стоял, крепко держась за перила одной рукой.
Просто стоял и смотрел на меня, всё такой же воинственный и мрачный, всё такой же горделивый и неприступный. В янамарском чёрном кимоно, с мечом на поясе. С виду могло показаться, что ему вообще всё равно, что он меня видит, но я точно знал, что это не так.
Далеко не так.
Если бы он мог, то уже спустился бы по ступеням, но у него так ослабли ноги, что лишь перила позволяли ему не упасть.
— Учитель! — Я и сам не заметил, как преодолел лестницу.
Бросил меч на диван, влетел по ступеням и кинулся Галею на шею, как маленький, и только тогда почувствовал, как дрожит его тело, и как некрепко он стоит на ногах. Сжав учителя в объятьях, я сам его держал.
— Опоссум... мой вёрткий кей-кай... — услышал я его тихий голос.
Больше Галей ничего не сказал, но для меня эти слова значили больше, чем всё то, что недавно сказал мне мой родной отец.
И пока мы стояли на лестнице в обнимку, ни Мичи, ни Мидори не решались сказать даже слова.
Наконец учитель перевёл дыхание и улыбнулся, заглядывая мне в глаза. Он будто и не заметил мои красные зрачки.
— А ты вырос, кей-кай. — Его лицо будто разом посветлело и помолодело от радости.
— Котлованные твари его хорошо кормили, учитель! — засмеялся снизу Мичи. — Чтобы он их потом сам на фарш покрошил!
— Твои шуточки сейчас не уместны, дуралей, — фыркнула Мидори.
— А где Джанко? — спросил я у Галея.
Наверное, этот вопрос я задавал уже в сотый раз.
Джанко вечно ускользала от меня, и это было похоже на проклятие.
— Она на фронте, — ответил учитель, нахмурившись. — Здесь для её силы слишком тесно.
— Лучше не вставать у Кобры на пути! — опять встрял Мичи. Правда, уже без улыбки. — Мне довелось увидеть, как она в одиночку уничтожила целый взвод ниудов. И поверь мне, Кирилл, это жуткое зрелище. После восемнадцати лет она получила психодух. Представляешь, какой психодух у Тёмного Верховного Врача?
— Дело не только в этом, — покачал головой Галей, не сводя с меня глаз. — Она тяжело переживала разлуку с тобой. Очень тяжело. Мы думали, бедная девочка умрёт от тоски. Постоянно дежурили у её кровати. Но однажды она поднялась и молча отправилась на тренировку вместе с остальными. Ну а там показала, что вместо тоски пришло что-то другое.
— Она использует отравляющие кинжалы со змеиными клыками, — добавила Мидори. — И бьёт с такой скоростью, что никто не успевает от неё уйти.
— Говорят, что к ней порой и свои боятся подойти, — добавил Мичи мрачно. — Она будто взбесилась. День и ночь косит врагов, подставляется под самые мощные атаки, вокруг неё погибает всё живое, чахнут растения и убегают животные. Даже Демон её теперь сторонится.
Я закусил губу, ощущая щемящее нетерпение.
— Мне надо её увидеть...
— Тебе нельзя появляться на фронте, если хочешь сохранить тайну своего возвращения, — тут же возразил Галей. — Теперь ты национальный герой Стокняжья, и каждый ребёнок знает не только твоё имя и герб, но и лицо.
— Мы уже послали гонца, чтобы Джанко нашли, — добавил Мичи. — Пара часов — и она будет тут как тут. Ты больше
