Повелитель Теней. Том 3 - Илья Сергеевич Модус
— Иными словами у нас здесь горы монет, которые ничего не стоит, — я помассировал виски.
— Примерно так, да, — согласилась Ликардия, цепким взглядом пройдясь по мне. — Ну… Неплохо сложен, неплохо. Как вижу твоя новая крылатая зверюшка умеет найти подходящие слова, чтобы ты продемонстрировал ей свои сильные и слабые стороны, да?
Да что б вас.
— Ты можешь думать о чем-нибудь, кроме этого? — поинтересовался я, поправив единственное, что на мне осталось после исчезновения магической одежды — пояс с «Пожирателем Душ».
Он как-то не особо хорошо гармонировал с набедренным плащом, но все же лучше, чем ничего.
Да и расставаться с оружием в такой неспокойной обстановке, казалось не лучшей идеей.
— И все-таки, я сожрала твою самую веселую часть души, — надула губки Ликардия, проходя мимо меня. — А ведь был таким мужественным, когда упал ко мне лицом в декольте, так многообещающе говорил…
Звук шлепка разнесся под сводами пещеры словно выстрел.
Вестница Смерти, застыв на мгновение, медленно повернула голову, чтобы посмотреть на свои кожаные шортики.
Олегус демонстративно отвел взгляд в сторону, демонстрируя, что его это не касается.
Даже Фратер и Слуга на мгновение перестали копаться в куче золотистого хлама, смотря на реакцию Вестницы Смерти на мои действия.
— Претензионное действие, — ухмыльнулась Ликардия, зажмурившись, когда я сжал пальцы, стискивая упругую плоть. — М-м-м, хорошо… Ты определенно делаешь успехи на поприще становления собственничества. Надеюсь, это не будет всего лишь сиюминутной вспышкой мужского естества.
И пошла дальше, как ни в чем ни бывало.
Эффектно, при этом, покачивая бедрами.
От гипнотического воздействия походки манекенщицы, меня отвлек грубоватый тычок в живот, с которым Лаурель всучила мне ворох одежды.
— Это, кстати, последний комплект, — буркнула она, стараясь не смотреть мне в глаза. — Надеюсь, тебе его никто не изорвет. Особенно на спине…
— Лаврик…
Я поймал девушку за руку.
Раздалось покашливание Олегуса.
— Господин, я пойду помогу проверить драгоценности на предмет чего-то стоящего, — произнес он, быстро покидая наше общество.
Эльфийская лучница продолжала стоять, смотря куда-то в сторону гор бесполезного золота, не пытаясь скандалить или вырвать из моей хватки свою руку и мягко подалась в сторону, чтобы вместе со мной оказаться за большим каменным выступом, который скрывал нас от остальных.
Упершись в него задом, мягко привлек к себе девушку, строящую обиженную справедливость, обнял и поцеловал в шею.
— Возможно я был груб с тобой…
— Прошу, — девушка на мгновение закрыла глаза, когда я повторил то, что заставляло ее тело дрожать. — Тебе совершенно не свойственно быть таким чувствительным. Мне не нужно жалости или чего-то подобного. Делай то, что считаешь нужным. Я…
— Помолчи, — сказал я ей на ушко.
Девушка повернула голову в бок так, чтобы рассмотреть меня как можно лучше.
Выдохнула с легким стоном, когда я поцеловал ее еще раз в шею, ближе к мочке уха.
Пискнула, когда я легонько ущипнул ее сквозь одежду за заднюю часть стройного бедра.
— Я не лучший мужчина на свете…
— Я и не претендую.
— И обещать тебе ничего не могу.
— Я знаю.
— Но устраивать скандалы, делая вид, будто я тебе принадлежу, больше не позволю.
— Да не скандалила я! — возмутилась эльфийка, одарив меня взглядом, который можно было бы охарактеризовать как «легкий гневный». — Это нормальная женская реакция на появление соперницы.
— Вообще-то я даже не решил, стоит ли идти у нее на поводу, — заметил я. — Но как минимум осадить…
— Глеб, — девушка поджала губы и уперлась мне руками в грудь, слегка надавив своими коготками на кожу. — Эта стерва немного не в себе. Как она сказала тогда на дороге, когда ты ушел, она просто старается жить на полную, чтобы вспомнить что такое в принципе жизнь человека. Я… Если тебе интересно мое мнение, мое отношение, то я не против…
— А мне все твердят, что даже мнения чужого спрашивать не нужно, — усмехнулся я. — Бери то, что хочешь по праву мужчины.
— Так и происходит, — помрачнела Лаурель. — Даже среди рейнджеров… Одинокая девушка в отряде со временем превращается в походную шлюху, когда рейд продолжительный. Конечно, никто не принуждает, но со временем ты сама начинаешь замечать, что если отказываться от таких предложений со стороны командира, то на тебя сваливают все больше и больше черной работы. Ибо, если не шлюха, то кухарка, уборщица, штопальщица… Ай!
— То есть я поступил совершенно верно, когда уничтожил этих ублюдков, — не знаю почему, но захотелось сделать это снова.
— Тебя это так волнует? — насторожилась Лаурель, потирая себя сзади, куда прилетел шлепок.
— Что было до — нет, — честно признался я. — Но со своей женщиной я не позволю обращаться так кому-либо…
— Кроме себя? — усмехнулась Лаурель.
— Даже себе, — честно сказал я. — Принуждать против воли к чему-то я не собирался и не собираюсь…
— Тебе напомнить, что ты вообще-то меня своей рабыней сделал.
— Тогда я, в свою очередь припомню, что ты при первой же двусмысленности готова была отдаться!
— Так тебе же, а не кому-то другому!
— Вообще-то ты меня вселенским злом считала! Мерзким животным, слугой дьявола и так далее…
— И что? — нахмурила бровки лучница. — Я не могу, что ли изменить свою точку зрения, основываясь на личных наблюдениях, а не домыслах и страшилках из детства?
Ох, как же она губки надула-то…
— Вот что трах животворящий делает, — подытожил я. — Пару раз под чудовищем полежала, и все, преданный сподвижник в деле покорения мира.
— Это тебя дракониха надоумила покорить Аурхейм? — уточнила эльфийская лучница.
— Да что ж за невоспитанная молодежь выросла, — услышали мы оба низкий голос Эллибероут, легким эхом отражающийся от стен пещеры.
Вот только рядом с нами ее не было.
— Ты это тоже слышал? — шепотом спросила Лаурель.
— Значит это не каноничные голоса в голове попаданца в мир темного фентези и доступных женщин, — заключил я, смотря в глаза девушки. — Спорим, что драконесса стоит у меня над головой на камне?
Лаурель подняла глаза вверх и молча кивнула.
— Это так себя ведут благородные драконы? — поинтересовался я, повернувшись так, чтобы смотреть на незваную гостью.
— Формально говоря — это вы незваные гости в моей пещере, — поправила меня
