Князь Демидов. Том IV - Евгений Бергер
— Я надеюсь, что ты понимаешь всю бессмысленность данного жеста? — строго произнёс я, и выхватив кинжал из её рук, сломал лезвие напополам: — Меня нереально убить. Ты в любом случае проиграла.
— Эй! Зачем сломал? Хороший был нож! — возмутилась Сонька: — И не нужна мне твоя смерть. С чего ты вообще это взял?
— Я уничтожил остатки твоей семьи. А ещё ты пыталась меня убить. Не говоря уже про то, что именно ты помогала Фоме выкрасть мою младшую сестру.
— Мою семью? — она вопросительно вскинула бровь, а затем выхватила у меня из руки обломок клинка: — Демидов… Я прошла через настоящий ад, ради этой встречи!
— Видимо, до тебя туго доходит. Я собираюсь покончить с тобой… Если, конечно, призрака можно убить. — усмехнулся я.
— Покончить? — удивилась Стеклоглазка: — С чего это? Я рассчитывала на более теплый приём… — девчонка размахнулась и порезала лезвием свою ладонь: — Должок надобно вернуть, сударь.
— А? — я с непониманием смотрел на то, как Сонька протягивает мне окровавленную руку: — Какой должок? Ты о чём?
— Так, ты убил моих идиотов… А, они, между делом, испортили мне жизнь! Я была так счастлива в Париже со своим сыном… А, этот ублюдок убил его. — прорычала Сонька: — Фома должен был страдать перед смертью! И я слышала, что ты с ними сделал… Не даром тебя называют Снежным рателем. Истинный охотник на людей!
— Сына? — вот тут я осознал, что совершенно ничего не понял: — Погоди… Но мне сказали, что ты сбежала с мужем?
— Не было никакого мужа! Опять дворянские слухи, которые не имеют ничего общего с реальностью. Пыжику было двенадцать лет. А Фома… Чтоб его черти в аду драли… просто обожал убивать детей. Это была его фишка! Личный фетиш…
— Так. — я нахмурился и внимательно посмотрел на Соньку: — Так ты что… родила в одиннадцать лет? Звучит крайне так себе.
— Ох… Тугодум. — тяжко вздохнув, ответила преступница: — Пыжик был моим приёмным сыном! Его родителей порешили Вертинские. Уже не помню, за что именно. Когда зачищали их базу, я случайно напоролась на кладовку, в которой кто-то всхлипывал. Вот так мы с Пыжиком и познакомились.
— Наверное, тогда… названный брат?
— Нет. Он никогда не называл меня сестрой. У него были проблемы с нижней челюстью. Поэтому говорил он мало и строго по делу. Кстати, это мне в нём нравилось больше всего. А ещё Пыжик не мог выговорить ни моего имени, ни уж тем более слово «сестра». Он просто называл меня — Ма.
— Вот как? Интересно… Но как ты смогла выкрутится из петли?
— А не было никакой петли. Батюшка Михаил Алексеевич у нас просто обожает эксперименты над беглыми феноменами. Это у них давно началось… Ещё с Великой Пелагеи Фёдоровой. Да только вот, там слишком мощные ведьмочки получились. Да и кучу разных прав понавводили! Так что теперь отыгрывается на преступниках… Таких вот волшебных отбросах, как я. Мы для Императора, как лабораторные мышки. Весело, правда? — усмехнулась она и вновь потрясла в воздухе кровавой ладонью: — Так что? Долг принимать будешь или дашь леди умереть от потери крови?
— Секунду… — я отвернулся и закрыл глаза: — Хихаль. Мне нужен твой совет.
— Она безопасна. Хи-хи… По крайней мере для тебя. Хи-хи… Хорошая охотничья собака! Пусть будет. Хи-хи… — ответил Добродетель.
— Ладно. — я вновь повернулся к Соньке: — Что я должен сделать?
— Пожать мою руку! Это кровная клятва. Если я нарушу слово, то умру. — ответила Сонька.
— Это ты сама придумала?
— Так заведено.
— Прекрасно. — я пожал её ладонь, а затем вытащил салфетку и вытер кровь: — Но я так и не понял, как именно ты сбежала?
— Твой отец доработал саркофаг Павла Демидова. Ох, как мне в нём весело было… Ты бы знал. — хмыкнула Сонька: — А потом, когда последний раз проверили, я заметила, что Гвардейцы не закрыли крышку до конца. Да и ремни, на удивление, затянули крайне слабо. Ну, я что? Вспомнила физику за девятый класс… И заморозила жижу, в которой меня везли. Она расширилась, окончательно выдавила крышку, и я смогла сбежать. Как-то так.
— Хм-м… А, как меня нашла?
— Много ума не надо. — она вытащила из кармана потёртый мобильник: — Украла у какого-то выпивохи в кафе.
— Прекрасно… — тяжко вздохнув, ответил я: — И что с тобой делать?
— Я — боец. Вертинские с самого детства тренировали меня, как воина… Так что, готова защищать тебя! И Лео тоже.
— Лео?
— Мой феникс. В общем, я должна либо защитить тебя, либо убить твоих врагов. И тогда мы будем в расчёт… — ноги Соньки резко подкосились, и я быстро подставил руки, чтобы её подхватить.
— Что случилось?
— Не знаю… — выдохнула она и из её живота послышалось громогласное урчание.
— Ты ничего не ела?
— А ты думаешь, мне было что есть? — раздраженно ответила Стеклоглазка: — Всё! Сейчас восстановлюсь… Голубя какого-нибудь поймаю и сожру…
— Не надо голубей! Сейчас со всем разберёмся. — я вытащил мобильник и набрал Вальку.
— Внимательно слушаю, Босс. — ответил Плотников.
— Подойди к воротам… Срочно! Задание для тебя есть.
— Сию минуту, Босс! — отозвался он.
Подняв Соньку на руки, я потащил её к воротам:
— Пока поживёшь в «Космосе».
— Где?!
— Гостиница это… Сейчас скажу ребятам, чтобы отвезли тебя туда.
— Каким ребятам? Эй! Демидов! Мы так не договаривались! — возмутилась Сонька и попыталась выпасть из моих рук, но ничего не вышло.
— Сказал же — не двигайся! Сейчас я закончу с парком и приеду к тебе. Там всё обсудим. Поняла?
— Только попробуй меня слить, Демидов… Я тебе клянусь — буду преследовать, пока не помру. Терпеть не могу долги! — фыркнула она.
— Серьёзная угроза. — усмехнулся я и спрятался в тени большого дуба, прямо возле врат: — Заунывыч! Давай-ка что-нибудь максимально скрывающее тело, но не подозрительное.
Слизень мгновенно перетёк на Соньку и превратился в чёрный плащ.
— Вертолимо? Откуда он у тебя? — удивилась бандитка.
— Бросили хозяева. Решил, что у меня ему будет лучше.
— Я к тому, что у абитуриента редко бывает что-то круче, чем капелька или обычный эфрит.
— Откуда знаешь?
— Малюта заставлял учить всё… Вплоть до того, какие духи бывают у низкоранговых чародеев. — вздохнула Стеклоглазка.
— Босс, я го… — Плотников резко затормозил и с ужасом посмотрел на Соньку: — Твою мать! А это чудовище что тут делает? Оно угрожает вам?! Не шевелитесь, сейчас я её застрелю…
— Не надо ни в кого стрелять.
