Николай Степанов - Магистры пятого знака
Гонором дядя ничем не уступал племянничку. Старший крогул так и стоял в дверях, перекрывая вход на свою территорию. Видя, что нам здесь не сильно рады, Ухтырь постарался сменить направление разговора, вытащив из кармана маленький шарик.
– Видал, какое богатство он мне дал за то, чтобы я проводил его к Стайбергу.
– Ух ты, какой круглый,– слово в слово повторил хозяин постоялого двора изречение племянника.– Дай подержать.
– Не могу. Я его еще не отработал.
Презрительная улыбка на лице дядюшки сменилась нескрываемой завистью:
– А у него еще есть? – Они точно родственники.
– Что ж он, с дуба рухнул? Прямо так все и расскажет первому встречному,– Ухтырь подмигнул мне левым глазом.
– Да что ж это мы на пороге стоим? Меня зовут Рангут. Всегда рад приветствовать усталых путников в своем доме. Входите, располагайтесь, сейчас обед принесут.
Никогда бы не подумал, что обычный шарик для кого-то может представлять такую ценность. Надо было с собой больше кошачьего корма захватить.
– Ухтырь, чем будем расплачиваться за гостеприимство твоего родственника? У меня с собой ни денег, ни ценных вещей.
Бородатый малыш сделал вид, что не расслышал вопроса. Тогда я слегка двинул ногой по его стулу. У карлика на лице появилось такое выражение, словно сейчас ему начнут сверлить зуб. Вздыхая и охая, он с огромной неохотой полез в свой мешок и достал оттуда какой-то круглый предмет. Покрутив его на ладони, видимо, навеки прощаясь с самым дорогим, что было в этой жизни, протянул его мне:
– Возьми, отдашь ему, когда стол накроет.
Он положил на скатерть медный шарик с небольшой проушиной, украшавший раньше «собачку» молнии на карманах моих джинсов. А ведь я даже не заметил пропажу.
– Спасибо, что бы я без тебя делал? – ехидно поблагодарил я, но крогул сделал вид, что не понял моего сарказма.
– Я же говорил – со мной не пропадешь,– снова вздохнул карлик. Как я понял, приступ щедрости крогулу дался нелегко.
К счастью, повара в этой харчевне не имели привычки заливать вторые блюда сладкими напитками. Нам принесли тушеные овощи в белом соусе, отварное мясо, порезанное аккуратными кубиками и украшенное желтыми колечками сладкого перца, заливную рыбу и напиток золотистого цвета, пахнущий медом.
– В стране, именуемой Арудэнг, лучшими поварами считались женщины из рода крогулов,– не без гордости сообщил мой попутчик. С ним трудно было не согласиться, поскольку аппетитный запах принесенных блюд нисколько не уступал их вкусовым качествам.
Обслуживал нас сам хозяин, опасаясь недополучить расчет и чаевые.
Когда родственник моего слуги принес десерт, на край стола лег шарик от джинсов.
– Надеюсь, у вас есть свободные комнаты?
– Для таких щедрых гостей – в любое время,– хозяин буквально задрожал, пряча «оплату» в карман.– Когда закончите обедать, вас проводят.
Первые посетители начали появляться в зале трапезной только сейчас. Все они были в доспехах и при оружии, поэтому неудивительно, что небольшое помещение сразу наполнилось лязгом металла и грубыми мужскими голосами. Я уже собирался уйти в отведенную нам комнату, но рядом заговорили о проклятых рыцарях.
– Слышал новость? – гулким басом спросил круглолицый крепыш лет сорока.
– Ты про сегодняшний поединок? – уточнил его приятель. Он разительно отличался от своего собеседника худым, вытянутым лицом и тощей, какой-то высушенной фигурой.– Так это уже не новость.
– Не, ну согласись – вот уж кому заняться нечем. Бегают по стране, ищут друг дружку, чтобы прикончить. Этих двоих, говорят, вчера поймали. Тоже учудили – в день святого Яргуса смертоубийство совершать.
– Угу. Как будто в году других дней мало.
– Я слыхал, что вроде эти проклятые нездешние наших порядков не знают.
– Как говорит наш судья, это еще не повод, чтобы их нарушать. Потому и присудил обоих к наказательному поединку.
– Мудрый у нас судья, всем угодил. Из двоих забияк хотя бы один все едино должен помереть, а на людях, говорят, и смерть красна.
– Точно. Да и народ заодно позабавится. Судья – мужик что надо. Не зря третий срок на этом посту. Глядишь, после сегодняшнего развлечения и на четвертый пройдет. Конкурентов у него, считай, и нет.
Разговор начинал постепенно отходить от интересующей меня темы.
– Извините, я не местный. Не подскажете, где поединок состоится? – И кто меня за язык дернул? Мог же спокойно все узнать у хозяина постоялого двора, так нет...
– Всякая шавка с бантиком на шее будет встревать в мужской разговор? – взревел худощавый мужик, который даже в доспехах существенно проигрывал мне по габаритам.
Полоска ткани, закрывавшая родинку, действительно была завязана бантом. Но ведь это же не повод для насмешек. Да еще таким тоном! Спокойствие и уравновешенность, навеянные вкусным обедом, как рукой сняло.
– Кого ты назвал шавкой?! – Мой голос прозвучал внушительнее, а в руке за спиной сама собой оказалась веревка с обломком подковы на конце.
– Того, кому даже меча не доверили.– Он тоже вскочил с места, вытаскивая на ходу саблю.
– Ну а толку, что его доверили тебе? – Легкий взмах рукой – и веревка, обвившись вокруг оружия противника, вырвала его у излишне смелого, но недостаточно проворного воина. Со стороны казалось, что сабля сама перелетела из одних рук в другие. Этот прием Нгбанги мне нравился больше всего, поэтому я и отточил его до совершенства в перерывах между тренировками и оформлением бумаг на владение яхтой. Окружающие повскакивали с мест, хватаясь за оружие, но в глазах каждого читалось недоумение. В повисшей тишине отчетливо прозвучал чей-то шепот:
– Ты гляди, че вытворяет! А у самого даже волосы инеем не покрылись.
Спокойный голос крогула продолжил начатую тему.
– Зря вы, мужики, волшебника обижаете. Не все из них свою силу потеряли.
– Чем докажешь? – обратился к нему крепыш.
Гримаса, появившаяся на лице коротышки, была красноречивее слов: «Сам, что ли, не видишь?»
Ох уж этот карлик! Он ляпнул, а мне выкручивайся! Народ теперь жаждет чуда. И только попробуй не предъявить им ожидаемого – разнесут харчевню вместе с нами. А ведь нужно что-то остренькое, зрелищное. И быстро. Остренькое? Я вытащил припрятанные черенки дикой розы и, пока мой обидчик тупо рассматривал собственную ладонь, незаметно швырнул их ему на стул, замаскировав свое движение под указующий жест:
– На вас, мужики, я зла не держу. А вот ему о нашей встрече вспоминать будет больно.
Небрежно повернувшись спиной к толпе, я опустился на свой стул. Посетители подождали еще немного и тоже начали рассаживаться с чувством, что их либо уже надули, либо собираются это сделать.
Ухтырь понимающе подмигнул и полез под стол поднимать «случайно» упавшую вилку.
– Ладно, Тербун, садись. После обеда подождем его на улице, посмотрим, какой он волшебник.
– Меня долго ждать не придется,– сказал я, не поворачивая головы.
– А-а-а! Моя задница! – заорал Тербун дурным голосом.– Больно-то как!
Он подскочил как ужаленный, хватаясь за проколотое место. Однако ни на штанах, ни на сиденье уже ничего не было. Орудие преступления исчезло, а крогул как ни в чем не бывало усаживался на место с поднятой с пола вилкой:
– Говорил я вам: не связывайтесь с волшебниками. Себе дороже.
Когда в обеденный зал вернулся хозяин постоялого двора, все только и шептались, что о несчастном Тербуне, попавшем под проклятие незамерзающего волшебника.
– Племяш, говорят, сюда чародей заглядывал, пока меня не было. Правда?
– Почему заглядывал? Он и сейчас здесь,– Ухтырь кивнул в мою сторону.
– Не смеши! Чародей – а не может сам из леса выйти.
– Чтоб мне в муравейник провалиться,– проникновенно сказал Ухтырь и вкрадчивым голосом добавил: – Серж незлой волшебник, но смеяться над ним я бы не советовал. Вон тот мужик попытался, теперь сесть не может.
Почувствовав общее напряжение в зале, Рангут сменил тон:
– Прошу прощения. Ваша комната готова. Проводить, или еще чего изволите?
– Нет, пожалуй, хватит.– Я подошел к стоявшему воину и вернул ему саблю.– Инцидент исчерпан, или мне вас на улице подождать?
Не уверен, что владелец сабли имел представление о слове «инцидент», тем не менее ответил кратко, но исчерпывающе.
– Виноват. Обознался.
– Я же предупреждал: у нас без оружия ходить нельзя,– не мог не высказать свое компетентное мнение Ухтырь, когда мы разместились в комнате.– Сразу подумают – слабак, поиздеваться захотят.
– А ты ничего умнее не мог придумать? Зачем меня в волшебники записал? Я даже фокусы показывать не умею, не то что колдовать.
– С саблей у тебя здорово получилось! – возразил крогул.– Ты же слышал, почти все подумали именно о колдовстве, а я лишь подтвердил их догадки. К тому же представляю, как мне завидует дядя: мало того что я владею целым состоянием, так еще и разгуливаю в обществе настоящего чародея. Действующего.
