Андрей Круз - На пороге Тьмы

   Действительно, высоко над нами, почти неразличимых на фоне свинцово-серых сплошных туч, крутилось несколько темных пятен. В другом месте бы испугался, а тут прямо уверенность какая-то возникла, словно кто подсказал -- не сунутся. Да и Федька не напрягался, дымил папиросой. Засунув руки глубоко в карманы брезентовой штормовки. РПД стоял рядом, прислоненный к поручню.

  -- Федь, а что вообще такого в воде, что они боятся?

  -- В воде? В воде ничего, я думаю, потому что их только реки пугают, текущая вода. На болотах, например, твари как у себя дома.

  -- Читал где-то, давным давно, что текущая вода нечистой силе чуть ли непреодолимая преграда.

  -- Ну вон, убедись, - Федька показал вверх. - Только не говори мне, что это не нечисть. Самая настоящая. Я даже думаю, что именно про такое сказки и сказывали. Че там Иван затевает?

  -- Похоже, что он сам толком не знает, что бы затеять, - усмехнулся я. - И делать тут больше нечего, и возвращаться так, конем, ему в падлу. Вот и чешет репу на предмет чего бы полезного сделать.

  -- А чего ее чесать? - удивился Федька. - Спешки нет, все равно здесь ночевать. На часы глянь, сколько там до темноты осталось?

   Я глянул. И вправду немного осталось. А ночью по реке, когда даже луны не видно -- ну его на хрен.

  -- Федь, погоди..., - вдруг мелькнула в голове мысль. - А там, дальше, Тьма реку перекрывает?

  -- Так она не мож... блин, - вдруг осекся он. - Ты это о чем?

  -- А как ты думаешь?

  -- Хочешь сказать, что они куда-то дальше пошли?

   Вообще-то я этого сказать не хотел. У меня мысль была чуть-чуть проще, о том, что если Тьма так не любит текущую воду, то не попробовать ли нам просто углубиться туда на катере. Завтра, например. Устроить себе оперативную базу на барже, а сами попытаться пройти дальше? И к завтрашнему вечеру вернуться. Но Федька мою мысль развил чуть дальше.

  -- Вполне могли.

  -- А им зачем? - спросил он. - Обоснуй давай. Они ведь и на барже могли, на кой им пересаживаться?

  -- А ты в танки тут заглядывал? - ответил я по-еврейски, вопросом на вопрос.

  -- Нет, а что?

  -- А там топлива на донышке всего. Я думаю, что пока они тут жили, все и израсходовали. На генератор, например. Свет и все такое. Печку углем топили, к слову, там еще куча лежит. С берега брали.

  -- А ушли на чем? - сняв кепку, Федька почесал в затылке.

  -- Мало тут всего, что ли? - удивился я. - Вон те два буксира так и вовсе на ходу выглядят. Взяли еще такой, да и пошли.

  -- Можно было топливо перекачать.

  -- А зачем? Проще сесть и дальше пойти. А потом вернуться, например.

  -- И не вернулись? Накрылись типа?

  -- Может и накрылись, - согласился я. - Я может и своего добились.

  -- Ушли, в смысле?

  -- Ага.

   Федька присвистнул, поразившись каким-то своим мыслям, потом даже головой потряс. Подумав чуток, сказал вслух:

  -- По-любому они пропавшими без вести числятся. Мертвыми их никто не видел. И живыми. Может они в правду... Стоп-стоп-стоп, - вдруг чуть не подскочил он. - А те два буксира на ходу? Как думаешь?

   Он показал на суденышки, стоящие у причалов. Я даже не понял поначалу, о чем он, о другом думал, а для Федьки такое метание мыслей в порядке вещей. Потом сообразил, глянув на буксиры. С виду так ничего, мы ведь уже в полосе аномального времени... или на реке оно нормальное? Нет, ни фига, тут железа всякого полно, ржавчины бы было много, а ее почти нет. Это ведь, можно сказать, главный признак.

  -- Нормальные, как я думаю.

  -- Ой бли-ин, - протянул он и даже штормовку на себе распахнул. - Вов, ты вообще как, соображаешь, что мы с тобой большими людьми можем стать? Нам тогда никакой проход нужен не будет. Хотя мне он, если честно и так не слишком нужен, мне здесь интересней.

  -- Ты о чем?

  -- Ты хоть понимаешь, сколько стоит хороший буксир? Хоть примерно?

  -- До хрена? - предположил я.

  -- А то! - Федька явно поражался моей несообразительности. - Два буксира, видишь? Идем к Горынычу, договариваемся с ним на экипаж - и сюда. Один ему, второй нам, все счастливы. Можно продать, а можно и самим в дело войти. По-любасу богатыми будем. И можно переезжать.

   Вот как. Вообще я бы обратно переехал, откуда сюда провалился, у меня такая идея за основную. Но это не значит, что мне плевать на то, как живу сейчас. Ждать лучшего вполне можно в комфорте. Даже лучше его так ждать, откровенно говоря.

  -- Сами не сможем?

   На катере вон дошли же сюда, а буксир хоть и побольше...

  -- Офигел? - возмутился такой идее Федька. - Причал снесем или пароход утопим. Не, пусть шкипера даст или кто нам там нужен.

   Ну, может и так. Даже если Федька со своей практичностью на больше не претендует, то значит не получится. А я так, за спрос денег не берут.

  -- А когда? Река встанет вот-вот.

  -- А сразу. То есть сопли не жуем, а прямо к Горынычу -- и бегом сюда. Только аккуратно надо и Углегорск ночью проходить.

  -- Это почему? - не понял я.

  -- Правило такое по мародерке, - пояснил Федька, понижая голос и оглядываясь на окно рубки. - Сальцевский участок реки на полпути к Углегорску и на полпути же ниже по течению, понял? А все отсюда надо в Углегорск тащить.

  -- А если потащить? Не рисковать типа?

   Как-то неохота из Углегорска быстро смываться, опасаясь санкций властей. Мне бы лучше в городе остаться, к Милославскому поближе с его поисками выхода. Свой особняк в Сальцево -- это хорошо, конечно, но так, чтобы обратный въезд не закрылся и в розыск не угодить. А если обратный въезд обломится, то... даже думать не хочу про это. Я тут целое следствие собираюсь в городе проводить втихаря и не хватает, чтобы меня оттуда вышибли. Или и вовсе посадили. Не, это уже та жадность, что губит фраеров, она не конструктивна.

  -- Нормальной цены не дадут, - решительно сказал Федька. - Типа стратегический товар. Премию получим -- и все.

  -- Большую?

  -- Ну... доля от оценки, треть.

  -- Оценивает Рома? - перебил я его. - Или другой кто?

  -- Он самый, а что?

  -- А я ему свой "тазик" тогда отдам. Сколько получится?

  -- У, блин, - задумался Федька. - Тогда может и много. Тока "тазик" может не окупить... хотя и хрен знает. Но, Вов, если с Горынычем порешать, то цифры вообще другие получатся. То есть вообще другие, радикально.

  -- А Ивана по горлу и за борт, что ли? - спросил я, заглянув в рубку и убедившись, что Ивана там нет, где-то внизу шарится. - Мы, считай, тогда палимся автоматом, ты же Ваньку знаешь. За "Карасем" буксир придет, это понятно, так? И тогда эти два, - я показал на бесхозные суда, - будут найдены в любом случае. И уже хрен, а не премия, так? Ничего я не попутал?

  -- А-а, мать его, - разозлился Федька, даже кулаком в стенку рубки саданул. - Он ведь и в долю не пойдет, это точно. Ему похрен.

  -- Не, Федь, тут ты чего-то не додумал, - удивился я такому заявлению. - Чего это не пойдет? Все по закону, так что пойдет, будь уверен. Вот спроси его, хочет он премию к зарплате? Откажется, как думаешь?

  -- На троих делить, значит, - задумчиво сказал Федька.

  -- Зато без риска. Втроем нашли, втроем поделили, никто не кинут. Хочешь с Иваном поговорю?

  -- Да ладно, давай уж вместе. Пусть Ванька тоже богатым будет, что ли, - махнул рукой Федька.

   Ночевали на "Карасе". Ночь прошла без каких-либо проблем и приключений. Даже призраки, появившись, вскоре исчезли. Берег был тих и неподвижен, ветер с дождем тоже стихли, зато заметно похолодало.

   Я поднялся на мостик, протер запотевшее за ночь стекло иллюминатора, выглянул. Все тихо, ничего не изменилось. Наш катер так и стоит у борта, Тьма тоже никуда не делась, стоит стеной совсем недалеко, кажется, что до нее рукой подать, хоть на самом деле это и не так. Если по карте прикинуть, до нее отсюда километров двадцать, если не больше.

   Плавказарма. Метров сто до нее от "Карася". Если бы я жил здесь какое-то время, стал бы я жить на борту самоходной баржи, где все ютятся в одном кубрике? Так можно прожить день, ну два, ну неделю, в конце концов. Нюхать портянки, слышать храп товарищей, и за более чем полгода, если считать с момента исчезновения "Карася", с такой жизни рехнуться можно. И если бы я устроил себе базу в этом забытом затоне под сенью Тьмы, где бы я жил?

   А плавказарма стоит, к слову, не у причала. Могло быть так? Сомнительно. Ее всегда к причалу швартуют, чтобы вход-выход был удобным, а до этой только лодкой добраться можно. Оттащили от берега и поставили на бочки? А кто оттащил, кому было это нужно? Тому, кто здесь на берег вообще не собирался выходить.

  -- Вань! - крикнул я. - Поднимись в рубку, дело есть!

  -- Что за дело? - появилась вскоре над верхней ступенькой трапа косматая голова Ивана.

   Выглядело это так, словно он из-под земли вылез. Я хихикнул, увидев, как растрепалась его борода, но вслух на сей счет ничего не говорить не стал, сказал лишь: