Михаил Гвор - Прорыв выживших. Враждебные земли

— Дмитри Хорхе.

— Здесь.

— Ты как?

— Нормально.

— Отходим.

— Две минуты.

Лучший и единственный лингвист Лагеря, старательно вспоминая каждое слово, записывал в блокнот патрульного подслушанный разговор. Записывал на таджикском, боясь потерять при переводе даже намек на интонацию…

— Списки готовы? — уточнил Пчелинцев. — Скидок на нехватку времени не принимаю. До хрена его было.

— Тогда, значит, готовы, — задумчиво почесал затылок Сундуков. — Раз отмазаться не вышло. Набросали тут кое — что. Все добровольцы, как положено.

Полковник взял тщательно расчерченный лист, выуженный майором из планшета. Вчитался…

— Майор, да вы что, в конец все трое охренели?

— А что не так? — не понял причин командирского возмущения Урусов. — Как и прикидывали, по десять человеческих рыл. По четыре «кардана» на группу, толковый «связюк», остальные стрелки. И батька — атаман впереди всех на лихом коне.

— Атаманы, млять… — скомкал список Пчелинцев и запустил его в мусорный ящик, стоящий у входа. — На лихом коне…

— Товарищ полковник, в самом деле! — решил принять удар на себя Соловьев. — Вы же сами команду дали: «Отобрать лучших!»

Полковник с нескрываемым презрением посмотрел на него.

— Вот гляжу я на Вас, товарищ лейтенант, и думаю. Вроде бы взрослый человек, в армии который год, а приказы дословно понимаете…

— Ну, так ведь… — растерянно протянул Соловьев.

— Эх, ты, надежда российской химии… Вы же меня с голым задом оставить решили, обалдуи!

Офицеры переглянулись, не зная, что и сказать. Вроде как прямой и недвусмысленный приказ был. Они и отобрали…

— Короче! Доставайте блокноты и записывайте! У кого нету — запоминайте! — Пчелинцев начал ходить по своему кабинету, взад-вперед.

— Так, из «карданов» берите кого угодно, тут уж на ваше усмотрение! Да, кроме Гогена, мне Безручков самому пригодится…

— Михайлова не возьму! — тут же вскинулся Урусов. — Я этого придурка на первом перегоне из кабины выкину на фиг. И пристрелю для спасения генофонда.

— Герман идти хочет, — отозвался Соловьев, — он ко мне просился, если что.

— Во, на Ваньку согласен!

Пчелинцев остановился точно посредине кабинета.

— Так, идея была неудачная. Вы как обычно все в цирк превратите. Со мной в роли коверного. Птиц, через час зайдешь, дам список тех, кого не отдам ни в коем разе. Понял?

— Так точно, товарищ полковник! — козырнул лейтенант.

— Вот и хорошо, что так точно, — устало ответил полковник. — Только ровно через час, не раньше. Всё, свободны!

Хлопнула дверь за старшими. Ушли ребята. А ты полковник, сиди и думай, кого можно отпускать, а кто загнется… А без кого ты сам, товарищ полковник, взвоешь на безликую Луну серым волком …

Вмешиваться не пришлось: дети сработали по высшему разряду. С крика «Держи!» до извлечения клиента из трещины прошло не больше десяти минут. В довоенные времена такой результат сделал бы честь «мастерской» группе. Здесь это так, норма для двенадцатилетних детей…

«Кого мы растим? — думал Алексей, — они же монстры! Десятилетняя девочка удерживает на срыве пацана в полтора раза тяжелее себя. И это воспринимается, как само собой разумеющееся. После такого, скоростью организации полиспаста уже не впечатлить. А ведь… Но это ладно. А что они творят на скалах? Та же Санька лазает на уровне камээса. Технически — даже лучше, но длины рук и ног не хватит для «мастерского» времени. Но ей же всего десять! Через пару лет, не напрягаясь, выиграла бы Мир. Да сам факт этого восхождения, если разобраться! Четыре участника не старше двенадцати и руководитель, которому всего четырнадцать, идут на пятитысячник! По Правилам, только Акрама можно было взять в «единичку». Остальных — через два года. Впрочем, у нас свои Правила. Старые не предусматривали ни восьмилетней акклиматизации, ни утренних пробежек до Алаудинского перевала наперегонки с собаками… И того, что это у них третий пятитысячник… Система подготовки Виктора Юринова… «Ребенок может всё, если знает, что может». Эти знают…».

Верин взвалил на плечи рюкзак и потопал следом за группой, не прерывая своих размышлений.

«Вот я здесь наблюдатель. Несу только своё личное. У детей рюкзаки того же веса. Только ни разу не ощущаю, что удерживаюсь за ними легко и непринужденно. Прут, как танки, не сбрасывая темп даже при тропежке. Мощны и неудержимы…

Интересно, кого ВэВэ хочет вырастить? Ведь кроме альпинизма, деток на что только не гоняют… Рукопашка, арбалеты, холодное оружие, стрельба… Как ту же Саньку с ее двадцатью пятью килограммами не уносит отдачей при выстреле!? Но не уносит. И ключицу не ломает. Еще и попадает ведь, чертовка мелкая… Маскировка. Тактика боя и с людьми, и с животными. Всего не упомнишь!

Своими глазами видел их новую игру: выпускают кружку с водой и той же рукой ловят у земли. Сам попробовал — только облился весь. А для них это развлечение! Ну вот, опять большими переходами пошли, третий час прут без привалов, супермены хреновы!.. Таким темпом скоро на вершине будем… Решили, что ли, сегодня в Лагерь вернуться? С них станется!..»

Алексей тяжело вздохнул. Пора, пожалуй, отменять институт сопровождающих. Скоро просто не останется взрослых, которым будет по силам детский темп. «Кого мы растим?.. Или это уже мутация?.. Так, вроде, и радиоактивности здесь не было, чтобы на нее списать… Это, вообще, довоенное поколение… Ладно, с моими близнятами сопровождающими будут ходить Акрам и Санька… А пока надо постараться не отстать от детей. Негоже нас, заслуженных стариков, позорить…»

Состав групп все же кое-как определили. Не без ругани, конечно. Кто-то не хотел, а его отправляли, кто-то хотел, но оставляли с мотивацией «такие люди нужны в тылу». Добровольность-то, в армии понятие крайне растяжимое и зачастую пасующее перед насущной необходимостью данного момента.

Естественно, что сколачивались по личным предпочтениям и целой куче условий и причин. И получилось в итоге, что у майора «в бой пошли одни старики», то есть, никого не было, младше тридцати пяти. Сундуков даже двух запасных водителей взял не из военных, а из городских мужиков, прибившихся еще при первом переезде.

— А что, — ответил майор на прямой вопрос Пчелинцева, — мне молодняк тупоголовый даром не нужен. Пусть с ними Седьмой возится. Он салабонов гонять любит…

— Неа, — флегматично отозвался Урусов. — С молодыми проще. Не так тормозят. И пенсию за выслугу лет не требуют. Хотя, в гололед не так удобно. Песок не сыпется.

Сам капитан, не мучая себя долгим выбором, взял почти все свое бывшее отделение. Еще бы и Птица взял. Но хитрый москвич выбился в люди и сам шел старшим. Ну и Юринов к Урусову вошел. Куда ж от него денешься… Собственно, направление движения капитанского отряда тоже было определено наличием шахматиста.

В каждую группу планировалось по «шишиге» и джипу. Андрей решил покрасоваться на трофейном «Тигре», остальные ограничились УАЗиками.

Сундуков еще хотел БТР взять, но сумели отговорить: запчасти дефицитные, и горючки не напасешься… Лучше уж рисковать на грузовике. «Газоны», к тому же, не должны были отделаться тщательным осмотром и перебранными двигателями. Предстояло доварить дополнительные листы металла, приделать «кенгурятники»… Про замену колес на «несдувайки» и говорить не стоит. И так понятно.

Тяжелее всего подготовка предстоящего рейда сказывалась на Васильеве. Бедный зампотыл даже с лица спал от одних только мыслей о ближайшем будущем. Сами прикиньте, из огромного подчиненного ему хозяйства, с мясом и кровью вырывают столько нужного и полезного. Как не похудеть с горя? И это пока только планируют. А что потом будет!!!

Классно! Ничего лучше вершины не бывает! Простор какой, а! Которая гора уже, а каждый раз, как первый! Классно! Классно! Классно! Здорово! Здорово! Здорово! Кра-а-а-асиво!!! Небо синее, снег белый, скалы рыжие!!! А-а-а-а!!! И мальчишки у нас в группе хорошие! Третью вершину вместе идем, а я до сих пор никого не побила! Все Фаны видно! Вон Чимтарга! А вон то — пик Москва! А рядом — Сахарная Голова! Вот бы «голодовку» на Москву сходить… Классно!!!

Что, уже? Ну, Акрамчик, родненький, еще пять минуток, это же ВЕРШИНА! Здесь так здоровски!!!

2023 год

Раньше или позже всё кончается. Абсолютно всё. Подготовку к рейду затянули на два с половиной года. Не из-за необходимости. Просто страшно было. Очень страшно. Не хотелось отправлять людей в неизвестность. Да что «в неизвестность», почти на верную смерть. А уж идти… Вот и тянули время все, кто мог, начиная от рядовых-добровольцев до самого Пчелинцева. Не специально, конечно. Получалось так. Подсознательно.