Сергей Гжатский - Дыроколы
Где-то тут рядом бродит мой двойник…
Он сейчас на речке. Если мы случайно встретимся, то что из этого получится? Боюсь, что ничего хорошего…
Я посмотрел на телеграмму, которую продолжал теребить в пальцах. Меня так и подмывало её прочесть, но имею ли я на это моральное право? Вот уж не знаю! Внезапно на глаза мне попалась строка, приписанная шариковой ручкой по краю изгиба: "Пробойникову Роману Андреевичу"
Но ведь это же я! Я — Пробойников Роман Андреевич! Я больше не коле бался. Вскрыв телеграмму, бегло прочёл:
" В лаборатории всё в порядке тчк Спецкомиссия МинОбороны осталась довольна результатом нашей совместной работы тчк Меня и тебя представили к Правительственной награде тчк Учёный Совет рассмотрит твоё предложение в конце месяца тчк Отдыхай зпт ни о чём не беспокойся тчк
Кеша"
Я прочёл текст во второй раз, но уже более внимательно. Это что же полу чается? Оказывается я, а точнее мой двойник, занимается научной деятельностью в какой-то крутой лаболатории, которая, надо думать, засекречена, раз её куриру ет Минобороны… Далее, мой двойник — светлая голова, поскольку его вместе с каким-то Кешей представили к Правительственной награде… Так! Поехали дальше…
Но "ехать" никуда не пришлось, поскольку размышления мои были прерваны самым беспардонным образом. Погрузившись в собственные мысли, я неспеша брёл по краю откоса к реке, когда внезапно услышал шорох ветвей внизу и увидел, как из кустарника на дне оврага вышли два пацана-акселерата с корот кими стрижками под полу-бокс. Молодые люди быстро вскарабкались на край оврага и встали перегородив тропинку метрах в трёх от меня. Я ошибся, это были не акселераты! Парни наверняка уже отслужили в армии…
Обоих роднила худоба, рёбра пересчитать можно; высокий, почти как у меня, рост и косые чёлки, спущенные на бегающие глазки. Этим, пожалуй, схожесть парней и ограничивалась.
Тот, что встал впереди, выглядел на пару лет старше своего товарища. Ему могло быть и двадцать два, и двадцать четыре, и он обладал несомненными задат ками лидера, потому что держался нахально-уверенно, несмотря на то, что на нём из одежды присутствовали только тёмно-синие сатиновые трусы по колено, кото рые в народе именуют "семейными".
Отсутствие одежды позволяло мне в деталях рассмотреть целую картин ную галерею татуировок, покрывающих грудь, руки и плечи парня, которого я про себя окрестил "главарём". Наколки были разные. Одна, на левой руке — изоб ражала кинжал, увитый розами; другая, на правой — кинжал обвитый щипящей змеёй; третья, на плече — грудастую русалку с мечом и картами в руках; четвёртая, на другом плече — чёрта с вилами, играющего длинным хвостом… Всё это окру жали многочисленные тузы всех мастей и розы с шипами; на груди красовался храм с тремя куполами и четвёртым недостроенным… На спине "главаря", надо думать, тоже синело произведение "лагерного искусства", но разглядеть сей шедевр мне пока не удавалось. Парень никак не хотел поворачиваться ко мне спиной.
Его напарник хоть и пыжился, напуская на себя разбитной вид, всё же выглядел по-проще. На нём были одеты перешитые армейские брюки с широким офицерским ремнём на поясе и мятая-перемятая, словно её жевала корова, серая от грязи майка. На его правом плече тоже красовалась наколка, но скорее армей ская, чем зековская.
Она изображала встающее над волнами солнце, плывущий корабль и реющую над ним чайку. Под картинкой тянулись слова: "Северный флот".
Паренёк, похоже, только недавно вернулся из армии. Роль "шестёрки" в этой паре подходила ему как нельзя лучше.
Я по инерции сделал шаг-другой и остановился, ожидая, чем порадуют меня местные аборигены. Главарь окинул мою фигуру быстрым, оценивающим взглядом из-под лобья и вдруг улыбнулся. Но улыбка у него вышла нехорошей, больше смахивающей на оскал хищьника. Я давно уже просчитал ситуацию и знал наверняка с кем удосужилась свести меня судьба на этой узкой тропинке. Поэтому был готов к любого рода неожиданностям.
— Вы о чём-то хотели меня спросить, молодые люди? — обезоруживающе улыбнулся я в ответ.
— Закурить, мужик, не найдётся? — спросила ходячая картинная галерея в трусах и с ухмылочкой уставилась мне в глаза. Я не заметил, когда в руках главаря появилась колода карт. Не глядя, он принялся тусовать её быстро-быстро…
Я в жизни не курил ни сигарет, ни табака. Как-то не втянулся в это дело, о
чём и поспешил известить живописную парочку.
— Да не курю я! — я попытался изобразить глубокое огорчение по сему поводу, но у меня, по-моему, не получилось. Это понял даже недалёкий "дембель-шестёрка", потому что то ли громко фыркнул, то ли поперхнулся. Он с возмущением уставил ся на главаря, у которого от моего ответа, почему-то тоже отвисла челюсть.
— Во даёт! — с восхищением выдохнул главарь, — Врёт и не краснеет!
— Дык, как же ты не куришь, когда я всё время вижу тебя на улице с сигаретой в зубах! — попытался уличить меня во лжи и "шестёрка". Он был полон праведного гнева, от которого раскраснелся.
— Ты ж сегодня утром у меня на глазах в сельмаге блок "Явы" купил! — прокурорским тоном предъявил обвинение главарь.
Крыть было нечем!
"Так, весёленькое дельце! Мой двойник, оказывается, ещё ко всему прочему и курит! Нужно срочно выкручиваться из создавшегося положения!"
Но выкручиваться не пришлось!
Потому что нечто тяжёлое, тупое и, как мне ощутилось в последнее мгновение — ледяное, обрушилось на мой бедный затылок и я рухнул на тропинку как подко шенный.
" Так вот почему слегка потрескивали кусты за спиной! — запоздало догадался я теряя сознание, — Это подкрадывался третий подельник шайки с ломиком в руках, пока первые двое заговаривали мне зубы…"
К чести своей, я провалялся без сознания лишь несколько секунд. Когда пришёл в себя, то почувствовал, что затылок горит огнём, будто в него вогнали раскалённый гвоздь. А в остальном, общее состояние оставалось достаточно бодрым. Внезапно до моего слуха долетели отдельные фразы молодчиков-налётчиков. Их разговор показался мне интересным. Что бы послушать, о чём они будут болтать дальше, я остался лежать не двигаясь и с закрытыми глазами, старательно симулируя беспамятство.
— Нету! Пусто! — судя по голосу, это выкрикнул "дембель-шестёрка".
— Ищите лучше! Должен быть при нём! — упорствовал главарь.
Я почувствовал, как ловкие пальцы снова прошлись по всем моим карманам, выворачивая их наизнанку, а затем ощупали и меня самого с ног до головы, не пропуская ни одной складочки на одежде.
— Ну нету же… Вот, кошелёк шашли… пропуск на работу… платок носовой… кучу старых трамвайных билетов… связку ключей от фатяры…
Проворные пальцы в третий раз пробежались по моему телу, но безрезультатно. То, что они искали, у меня не было. Да и быть не могло! Ведь меня перепутали с моим двойником. Но что они ищут? Ответ на этот вопрос я получил неожиданно быстро.
— Как он хоть выглядит, дырокол этот? — просипел третий голос и я понял, что спросил тот самый умник, который и приложил меня по затылку чем-то тяжёлым.
— Электродрель видел? — поинтересовался главарь, — Импортную, что от батареек работает?
— Не-а!
— Ну ты и чувырла! Короче, дырокол как та дрель выглядит, понял!
— Угу!
— Тогда задери ему брючины!
— Зачем? — тупо недоумевал "умник".
— Затем, что он мог дырокол к лодыжкам изолентой примотать…
— Нету, чисто! Эх, плакали наши денюжки! Сколько хоть тот хмырь фиксатый за эту хреновину обещал?
— По четвертаку на брата!
— У-у, су-у ука! — взвыл в отчаянии "дембель" и пнул меня по рёбрам, — Ну куда он его гад, заховал?
— Пошманайте получше — может и найдёте! — изголялся над командой главарь.
— Да сколько можно шмонать без толку? — разозлился "дембель"
— Интересно, — вмешался в разговор "умник", — Зачем фиксатому дырокол?
— Говорит, дачу строит, а без этого инструмента дело стоит… — снизошёл до пояснений главарь.
— Ну так взял бы и купил! У него видать денег — куры не клюют!
— И я ему о том же… А он отвечает, что купил бы с удовольствием, но, мол, вещь не нашенская, заграничная, в Союзе таких не делают и не продают… А этот жмот зажал, ни одолжить, ни продать не хочет…
— А у этого дырокол откуда?
— Откуда-откуда…Он же учёный, по загранкам мотается, вот и прикупил за бугром. Ты глянь на его прикид! Джинсы, ветровка и "красы"- тоже оттуда…
— Кончайте бакланить, пацаны! — вскричал вдруг "дембель", — Лучше секите, сколько у этого кента бабок в кошельке, видимо-невидимо!
Услышав эти слова, я чуть было не заржал. Уж кто-кто, а я отлично знал, какая мизерная сумма была при мне с утра: пять штук десяток, один полтинник, три сотни и пятисотрублёвая купюра, не считая мелочи. По нынешней жизни — весьма скромно! Кстати, всё это до получки, а она через неделю, не раньше…
