Сергей Зайцев - Призраки Пустоши
– Я никого не собираюсь бросать, – спокойно отвечает Петр.
– Зато у меня есть другое мнение, сучонок.
– А что ты имеешь против бикаэльца, капрал? – голос Петра ощутимо холодеет. – Кстати, еще раз назовешь сучонком, избавлю от лишних зубов. Быстро и почти безболезненно. Усек? Я и так пошел у тебя на поводу, позволил связать его, хотя мне это и сейчас кажется дурацкой затеей.
Ну вот, оказывается, я не одинок в желании поработать дантистом-садистом. А заодно я теперь выяснил, чья это была идея. Сделаю отметочку в памяти. Черную.
– Усек. Только не прикидывайся простаком, – бур-бур-бур. Скотина. – Ты видел все то же, что и я. А если это уже не тот человек? Никогда не видел и не слышал, чтобы регенерация происходила так быстро. Его ожоги затянулись на глазах. Жуть какая-то. И это свечение…
О чем это он болтает? Как это ожоги затянулись на глазах? Что за чушь? Мне становится как-то тревожно на душе. И тут же снова вспыхивает злость, словно сухой хворост, хорошо сдобренный горючкой. Злость настолько сильна, что даже пугает меня самого. От всплеска эмоций в глазах багровеет. Хочется вскочить и порвать капрала голыми руками. Оторвать поганую башку. И любому, кто посмеет ко мне прикоснуться. Почти рефлекторно пытаюсь резко развести руки и чувствую, как хватка доморощенной повязки слабеет. Перестроенные на Кассионии мышцы обладают куда большей силой, чем дана мне от рождения. Я сразу успокаиваюсь. Не люблю, когда моя свобода чем-то ограничена. Чем старше становлюсь, тем больше не люблю. Замираю, настороженно прислушиваюсь:
– А я тебе говорю, что я знаю его. Он…
– Да помню, помню я твои попытки объяснить, можешь не повторять! – капрал от негодования даже отрывает широкую задницу от камней, водружает крупную нескладную тушу на корточки и поворачивается к Петру и Шайе лицом. Вернее то, что называется лицом у этого бритоголового типа с крупным угловатым черепом и глубоко утопленными глазницами. Очень неприглядная физиономия, не повезло ему с внешностью при рождении. – Я тоже видел его в космопорте, не ты один, и знаю, что этот бикаэлец – с кассионийского корабля, – злой скороговоркой бубнит капрал. – Крон Димбай. Ты думаешь, что сработали встроенные импланты, что с биотехнологиями кассионийцев возможно и не такое. Но это только ты так думаешь. А мне что-то слабо верится в эти аргументы.
Кстати, никто не услышал, что я освободился. Я даю повязке соскользнуть с кистей, тихо поднимаюсь, стараясь не выдать себя ни единым шорохом. Чувствую себя немного по-дурацки. Не вижу необходимости прятаться от своих спутников и скрывать свои действия, но пока не выясню их намерения, лучше поостеречься – ведь они меня связали.
– У тебя мания подозрительности, капрал, – со снисходительной иронией поддерживает Петра Шайя. – Ты что, решил, что он – пришелец, один из тех, кто на нас напал? А зачем такие сложности? Чем мы трое можем их так заинтересовать, что они нас не прикончили, как остальных, а решили поиграть с нами в кошки-мышки? Мы все-таки участвуем не в реалити-шоу с дурно прописанным сценарием. Это реальная жизнь. Так что самое простое объяснение – самое верное.
Теперь ясно, почему бока так холодило, а собственная одежда казалась слишком просторной. Все просто. От моего комбина – любимой одежды космических торговцев, состоящей из куртки и брюк свободного покроя, мало что осталось. Куртка на спине полностью прогорела и расползлась, майка – тоже, теперь одежда болталась на теле бесформенными тряпками. Стоило мне сесть на корточки, и ее остатки сползли на колени. Я аккуратно высвободился из них, и поднял с каменного пола чужую форменную куртку – именно на ней я и лежал, когда очнулся. Куртка принадлежала Петру, тут и думать нечего. Из личного имущества Шайи на ней только пилотник – стандартное облачение для работы внутри кокона жизнеобеспечения боевого робота. Эластичный костюм обтягивал ее ладную фигурку, словно вторая кожа, выгодно подчеркивая ее гармоничное телосложение. Шайе пришлось катапультироваться прямо из боевого робота во время боя с чужаками, прыжок через Адскую пропасть чуть не закончился для нее фатально, робот ее не преодолел, но самой Шайе удалось спастись. Капрал, как особист, тоже лишь в том, в чем отправился с Петром из космопорта – в служебной форменке. А Петр прибыл на Пустошь с вещевым ранцем, в котором находилось все его личное имущество, и с ним же отправился на базу Зеро в компании с капралом. И раз он сейчас, как и Шайя, в пилотнике, то форменная куртка принадлежала ему. Я же говорю – все просто. Как-нибудь выражу благодарность, при случае – за то, что не положили голой спиной на камни.
Тихо хозяйничая в вещевом ранце Петра – а именно он лежал у меня под головой вместо подушки, я покосился на Шайю и вдруг подумал, что некоторым просто не суждено быть вместе. Мы с Шайей именно такие люди. Только сейчас я понял, насколько сильно она привязана к Петру, а он – к ней. Эмоционально почувствовал. Яркая и очень сильная, глубокая привязанность. Взаимная. О чем я вообще думал? Словно голову потерял…
Все зря. Я запомнил мечту, а мечты имеют скверную привычку разбиваться при столкновении с реальностью. Дурачина. Нужно жить настоящим, а не прошлым, сколько раз себе говорил. Зачем тогда интуиция толкала меня сюда, толкала с такой безрассудной силой? Просто спасти чью-то жизнь? Но я не смог их спасти. Более того, я сам оказался в той же ситуации, что и они – заперт в пещере, и понятия не имею, что происходит снаружи. А на базе «Зеро» остались Лайнус и Зайда – те, кто мне действительно дорог. База… У меня возникло и быстро окрепло нехорошее предчувствие, что с базой дела плохи. Что иноры вполне уже могли добраться до нее и утюжат из всех стволов… Но интуиция уже подвела меня, крепко подвела, и я на сей раз решил не доверяться ей. Буду считать, что с моими компаньонами все в полном ажуре. Иначе на душе совсем тошно станет. Ведь с того самого момента, как я оказался на планете, я постоянно втягиваю компаньонов в неприятности. Когда майор службы безопасности Семик в космопорте заявил, что, вопреки предварительной договоренности, мы должны своими силами переправить партию доставленных с орбиты роботов в горы, прямо на базу «Зеро», мы могли отвертеться. Принять его требования – моя идея. В тот момент я надеялся, что смогу увидеть на базе Шайю. Да и хотелось краем глаза взглянуть, что военные создали на месте бывшего Чертога Хрусталитов. А после крушения челнока я экспроприировал боевого робота и покинул компаньонов, чтобы снова заняться поиском все той же Шайи, так как руководство базы было против спасательной операции, а я не мог допустить бездействия, когда выяснилось, что Шайя в беде.
И теперь мы все хором в глубокой заднице.
Впрочем, я неправ. Не стоит вешать на себя всех собак. Не я сюда позвал иноров. А без них никаких неприятностей бы и не было, так, всего лишь обычный торговый рейс.
Да к черту все! Я снова разозлился. Хватит заниматься бессмысленным самокопанием. Количество ошибок, которые человек совершает всю свою жизнь, не уменьшается с возрастом. Жизнь слишком непредсказуема, и накопить опыт для любых ситуаций невозможно. А потому – плевать на сожаления. Прав тот, кто действует, пусть даже пытаясь что-то исправить, а не тот, кто ждет, когда за него все сделают другие. И точка.
А, черт, задумался, ничего серьезного из разговора, надеюсь, не пропустил?
– …Лаборатория, вот и все объяснение.
– Что ты там бормочешь, капрал? Выражайся яснее.
– Лаборатория их может заинтересовать, су… пилот.
– А что там такого секретного?
– Знал бы, сказал бы. Все равно уже скрывать нечего. Дорогу я вам и так показываю. За спасибо. Только до сих пор благодарности не услышал.
– Дойдем – услышишь. Еще неизвестно, куда ты нас заведешь.
– Да уж доведу, пилот, не беспокойся. Схему пещер я хорошо помню.
– Ты хочешь сказать – ориентируешься по лоцману. Мне ты не доверяешь так же, как и бикаэльцу, да и лоцман у меня сдох, сбрось-ка копию схемы Шайе, для надежности.
– Говорю тебе – помню. Такую информацию иметь при себе запрещено. Но пару раз видел, как сеть пещер шеф разглядывал на своем мониторе.
– И сделал снимок, естественно.
– Да ничего я не делал, пилот! Аппаратура сразу бы засекла любой вид копирования, это же кабинет безопасности, я просто помню! Память у меня хорошая! С рождения! Ты лучше об этом… горе-спасателе позаботься! Не нравится он мне, и все тут, прямо камень на душе, как о нем думаю!
– Ладно, капрал, что ты предлагаешь? Прикончить его прямо здесь и сейчас? После того, как мы два часа тащили его на себе? Не слишком крутые меры в угоду твоей маниакальной подозрительности?
– Может, и слишком. Да сдается мне, что это чудо-выздоровление – только начало. Цветочки. А ягодками мы подавимся, если вовремя меры не примем …
– Ты что, опять неприятности чувствуешь? Почему же твоей привычной вони нет?
