Андрей Круз - Я еду домой!

Она прерывисто вздохнула, в трубке зашуршало.

— Милая… — окликнул я её. — Золотая моя, слушай внимательно. Слушаешь?

— Слушаю. — Голос и вправду вновь изменился, стал собраннее.

— Записать сможешь?

— Смогу. Уже пишу.

Ага, вот она где сидит — в библиотеке, за моим письменным столом, если ручка с бумагой под рукой. Пускай делом займётся, это её отвлечет.

— Пиши. Как можно больше продуктов вам надо. Сколько получится купить, на все деньги, таких, что можно долго хранить. Сама не езди, на тебе дети — пусть скатается Володя. Он в армии служил, стрелять должен уметь.

— Я сама съезжу, мне не трудно, — чуть возмутилась она.

Это мы самостоятельные и самые смелые. Нет, я не смеюсь, но иногда проявляются эти качества не вовремя.

— Не вздумай! — надавил я. — У вас двое детей и беременная. Вдвоём из дома ни шагу никуда. Понятно? Никуда! Даже во двор! Обещай мне!

Тут надо сразу в атаку — упрямая она до жути. Если не сумею убедить — так и поедет в магазин.

— Хорошо.

Уф! Голос злой, но согласилась. Дальше легче будет. Если пообещала, то так и сделает.

— Отлично. Ему нужно оружие, и тебе тоже. Доставайте наши стволы из сейфа. Себе возьми «Эф-Эн», который самозарядный, ты с ним хорошо справлялась. Потренируйся, убедись, что ничего не забыла. Держи поближе к себе, но подальше от детей. Запоминаешь?

— Запоминаю. Давай дальше.

— Пусть всегда будет заряжено, и прицепи на приклад пластиковый патронташ, он тоже в сейфе лежит. И пусть в нём всегда будут запасные патроны.

— А как его цеплять? — озадачилась она.

— М-м… брата попроси, он сразу сообразит, — ответил я. — «Помпу» отдай ему, и тоже пусть держит поблизости и всегда заряженным. Поедет за продуктами — пусть берёт с собой. Боится милиции — плевать, просто спрячет, но так, чтобы под рукой было, и больше без оружия ни шагу. Поняла?

— А ты как там?

— Тут стволов полно, и всё легально, не проблема, — приврал я. — Уже всё в порядке.

Она в такие мелочи влезать не будет. Есть, значит, есть, о чём ещё говорить?

— Хорошо. Что ещё?

— Вода и генератор. Пусть Володя посмотрит, что там с соляркой. Вроде бы полный бак, да и в сарайчике под крыльцом полная бочка. Её неплохо бы затащить в дом.

— Зачем? — удивилась Маша. — Она же тяжеленная!

— Затем, что лучше будет не выходить на улицу вообще.

— Как «вообще»? — удивилась она.

— Так. Буквально. Ты понимаешь, что мертвяки могут оказаться возле вас в любую минуту? А не мертвяки, так кто-то другой. Пока всё не уляжется, лучше сидеть в доме.

— Думаешь?

Странно, но такую возможность она не рассматривала, судя по всему.

— Уверен, — спокойно ответил я. — Поэтому после поездки за продуктами из дома не выходить. По возможности — вообще. Заприте калитку и ворота на замок, чтобы случайные люди или твари не забрели. Дрова из сарая надо все перетаскать в дом. Трудно, понимаю, но надо. Это камин, отопление и даже свет на случай чего.

— Ты думаешь, что отключат? — заметно испугалась жена.

— Не знаю, но готовым нужно быть ко всему. Всё нужное должно быть в доме. Вода. Нужно как можно больше воды. Наполните питьевой все бутыли, у нас четыре штуки в подвале, хорошо, что отвезти не успел. Теперь вот пригодились. Если вода продолжает течь, то воду из них сливайте и наливайте заново. Так будет лучше. Понятно?

— Понятно. Диктуй дальше.

— Сейчас. Ты, главное, помни, что дом у нас — настоящая крепость. Пока вы внутри, вам никто угрожать не может, в нём вы в полной безопасности.

Я диктовал ей ещё минут десять, затем попросил к телефону Володю и повторил ему то же самое, слово в слово. Говорил про то, что не следует афишировать своё присутствие в доме. Что не выходить без нужды на улицу, но если кто-то вышел, то кто-то должен быть у дверей с ружьём, чтобы прикрыть в случае чего. Рассказал про задёрнутые навсегда шторы, про то, что в бассейне надо закрасить стекла, чтобы с улицы невозможно было заглянуть внутрь. Иначе кто угодно сможет разбить стекло и войти — у нас нет там решётки, а главная защита — стальная дверь между бассейном и домом. И тогда находящихся внутри отрежет от главного запаса воды. Потребовал отключить подогрев воды, слить из бассейна нынешнюю, с химикатами, и налить просто свежей и холодной, отключив подогрев, чтобы не зацвела. А затем накрыть полиэтиленом, чтобы не испарялась зря. Шестьдесят пять кубометров воды можно там хранить. Море! А мыться — и в ванных, и под душем, пока вода есть. В общем, готовиться надо к самому плохому. Будет лучше — ну и замечательно, зато если всё так и будет, то ты себя не раз по голове погладишь за предусмотрительность.

Заставил его подтвердить, что он умеет управляться с пистолетом. Про дробовики я и так знаю: он вместе с нами из них стрелял. В общем, наставил задач выше башки, но он всё воспринял правильно — почувствовал, что дело пахнет керосином.

22 марта, четверг, утро

Москва

Пока Володя говорил с Андреем по телефону, Маша впервые всерьёз задумалась о происходящем. Она вообще часто ловила себя на том, что мир за пределами семьи стала воспринимать как нечто не слишком важное. Особенно после рождения Сашки — смешного, упрямого и шебутного. Она была так спокойно счастлива в семье, что ей просто не хотелось думать о чём-то ещё. Расстраивала командировка мужа, но она была у него в Юме, видела, как идут дела, и точно знала, что он скоро приедет. Наладится дело — и приедет. Он всегда приезжает домой, к ним.

Они были женаты уже двенадцать лет, муж любил её до сих пор как в первый день, детей обожал, они в нём души не чаяли, материальное благополучие, пусть и не слишком уж гигантское, но тоже наступило, так чего ещё желать? Она по-прежнему была красива, да и что может испортить в тридцать два года женщину, следящую за собой? Она только вступала в пору настоящего женского расцвета и прекрасно это осознавала. Оборачивающиеся мужчины, да и женщины тоже, невероятная услужливость всех встречных и поперечных подтверждали: она прекрасна, и никто не ставит это под сомнение.

И вдруг посреди всей этой идиллии появилось, быстро расползаясь во все стороны, чёрное пятно грядущей беды. Она только сейчас сообразила, какой, собственно говоря, ужас сейчас творится в Москве. Представить вставшего мертвеца она не могла — в голове всё время формировался кривоватый образ из какого-то фильма о мутантах-полурыбах, скользких, зелёных и с искусственными картонными мордами. Она видела этот фильм давным-давно, ещё в детстве, на заре «видеоэры».

Спустившись в цокольный этаж, открыла дверь в подвал и опять испугалась. Темнота стала вызывать страх. Никогда раньше она не боялась тёмных углов в своём доме, а вот теперь появился мандраж. Зашла в гардеробную, направившись прямо к сейфу. Вновь нашарила ключи, открыла тихо скрипнувшую увесистую дверь, ухватила оба ружья, выложила их на полку рядом. Оглянулась, достала из другого шкафа спортивную сумку, с которой ходила играть в теннис, и начала наваливать в неё коробки с патронами. Заодно нашла два подвесных патронташа из серого пластика, которые тоже бросила следом. Володя разберётся. Свалив на сумку сверху оба ружья, она с трудом потащила всё к лестнице наверх, удивившись такой тяжести.