Сергей Гжатский - Дыроколы
Жан-Жак между прочим об этом предупреждал. Это всё закидоны Межпаралеллья. Оглянись назад и не падай в обморок.
Я оглянулся и остолбенел. Граница джунглей всё так же маячила за спиной, в каких-нибудь пятидесяти метрах от меня. Будто мы вовсе и не проделали три четверти пути и не угробили на это дело битый час.
Макар расхохотался, останавливаясь. Засмеялся и Антон, радуясь внезапной передыш ке. У меня голова пошла кругом.
— Чёрте что! Так можно карабкаться и до второго пришествия!
— Ничего, мужики! — успокоил нас с атлантом Макар. — Скоро всё закончится…
Отдохнув, мы полезли дальше. Кромка плато уже казалась на растоянии вытянутой руки. Я воспрянул духом, думаю, что и мои парни испытали то же чувство.
— Макар? — позвал я, — А как ты в армию попал? По призванию, али как?
— Али как! Отец-упокойник всё твердил, пока я мальцом шалил: "Учись, сынок" Ученье — свет, а не ученье — армия!" Закончил десятилетку, но потом в институт не попал. Баллов не набрал.
Пошёл служить, да так и остался в спецназе… Сначала внесрочно, а потом — по контракту… Обычная история для бывшего советского верноподданого…
Я обернулся назад и нехорошо выругался. Развесистые опахала пальм будто скребли по спине. Мартышки верещали в ветвях, раскачиваясь на лианах, какие-то насекомые-кровососы с устрашающими жалами жужжа носились в листве словно оглашенные. Но на нас они не зарились, будто не замечали и не чуяли, хотя, по моим прикидкам, между нами сохранялась дистанция в пару-тройку метров.
— Не обращай внимания! — посоветовал Антон, — Я понял, это всё обман зрения! Про искрив лённое пространство слышал что-нибудь? Это оно и есть!
— Точно, командир! Мы находимся сейчас там, где находимся, не паникуй.
Я внял совету и пополз дальше. Край плато, обрамлённый редкими кустикми стоял перед глазами. До игольчатой листвы, казалось, можно было дотянуться, только протяни руку. Однако ж не получалось. В руки растения не давались и как-то странно при каждой попытке ухватиться за них отодвигались всё дальше и дальше. Пришлось симриться с неизбежным и зажать рвущееся наружу негодование в кулак.
— … Всё-таки, здоровые эти парни, титаны. Как ваши предки их одолели, ума не приложу! — признался по ходу Антон. Возможно разговоры помогали ему отвлечься от трудностей пути.
— Шесть-семь метров роста против неполных двух — это вам не игрушки!
Во мне и Макаре немедленно взыграло самолюбие. Мы поднажали. Раз предки издрев ле справлялись с Титанами, то что нам, их пра-пра-правнукам какая-то там круча. Возьмём и не застонем. Я в какой-то момент отлично понял атланта. Он — тонкий психолог. Вона как уму дрился взбодрить нас с Макаром, безо свяких там стимуляторов и допингов. Молоток!
— …Кстати, — продолжил разговор Антон, — Вы, русские, единственные на Земле потомки нас, атлантов. Знайте, непосвещённые, что мы, в своём изначальном периоде эвволюции, были не меньшими гигантами, чем титаны. Это была превосходная расса великанов. Мы достигали в росте не меньше тридцати метров! Не верите, вспомни вырубленные в скалах Авганистана человеческие фигуры наших вождей. Они были выполнены в натуральную величину. Дикари-толибы потом взорвали их. Да и в ваших хрониках славян остались упоминания о русских ратниках-великанах. Святогор-богатырь и другие, не дошедшие до вас имена. Но у нас они все отслежены. Когда — нибудь я ознакомлю вас с вашей истинной протоисторией…Вы на меня не обижайтесь, ребята, но во всех параллелях считают, что ваши нынешние невзгоды от того и происходят, что вы превратились в "Иванов-не-помнящих-родства"!
Вот так обычный разговор перерос в откровенное нравоучение. А что нам с Макаром было ответить атланту? В схоластике ни Сергеев, ни я не отличались силой мысли и философ скими экзарцисами, как преподобный отец Кирилл, вещающий по утренним субботам с экранов
телевизоров на всю Россию, поэтому оба молча отвели глаза, чувствуя полную правоту Анто на…
Наше восхождение закончилось внезапно. Макар опёрся руками на очередной камен ный выступ и вдруг очутился среди зелёных колючек с мелкими оранжевыми цветочками среди остроконечной листвы. Он подал мне руку и я мигом взобрался на плато. Антона мы вытянули к себе уже вдвоём.
— Ну и где база Жан-Жака? — спросил я, поглядывая по сторонам.
Насколько видел глаз, вокруг простиралась унылая каменная пустыня без единого намёка на жильё. Кое-где змеились трещины и темнели зигзаги расщелин, обрамлённых редкой зеленью. Я не художник, но сочетание жёлтого камня и изумрудной ратсительности по их краям будоражило воображение.
— В том-то вся и фишка! — бодро отозвался Макар, поводя рукой по сторонам — Жан-Жак соорудил своё логово не на самом плато, а на дне одого из самых глубоких каньонов.
Антон присмотрелся и указал в центр каменной пустыни.
— Вижу краешек верхушки белоснежного купола. Смотрите, он торчит из пропасти посреди скал, словно острый кончик яйца птицы Рух из сказки про похождения Синдбада-морехода.
— Это и есть "Приют пилигрима" нашего друга! Купол что? Вся остальная часть базы-башни прячется много ниже. Пошли быстрей! — поторопил нас Макар.
Не стоит рассказывать о наших последующих мытарствах. До обозначенного ориен тира визуально было где-то с пол-километра, но это расстояние для нас вылилось в целый день пути по пересечённой местности, да ещё под лучами испепеляющего солнца. Оно уже клони лось к чётко обозначенному горизонту и успело наполовину спрятаться за край плато, когда по камням протянулись длнные тени и мы вдруг очутились на краю долгожданного каньона, из ко торого вырастало башенноподобное строение Жан-Жака.
Я снова обернулся и увидев близкий обрыв с кустами, от которого мы отошли пару часов назад, только молча сплюнул: будь оно всё неладно!
Глава 39. "Приют Пилигрима"
Всё учёл наш новый друг, даже вырубил в стене каньона крутые ступени, ведущи вниз. По ним мы и спустились к основанию базы. без риска сорваться с полукилометровой высоты
и разбиться насмерть.
Фундамент башни вопреки моим предположениям оказалось квадратным. Высокий,
мощьный, сложенный из обработанных кубов известняка, он не имел ни малейшего намёка на вход. Мы обошли его дважды, пока зоркий Антон не остановил нас и не указал на прямоуголь ный блок в рост человека, стоящий на "попа" и потому резко отличающийся от остальной, "ле
жачей" кладки. К тому же к этому месту вела натоптанная тропка.
— Вот он, вход!
Мы с Сергеевым недоверчиво осмотрели и ощупали блок, но ничего похожего на входную дверь не обнаружили. Монолитная стена убивала своей однообразностью.
— Достали меня уже все эти заморочки. Макар, ты как? Что там тебе говорил Жан-Жак про дверь? Помнишь? — спросил я.
Сергеев подобрался, глаза его хищьно засверкали в наступавших сумерках.
— Не боись, командир! Если это и впрямь дверь, то мы её вмиг откроем…
Он вытянулся на цыпочках перед стеной и громко крикнул в правый верхний угол предполагаемого входа одно лишь слово:
— Жак!
Прямоугольник в стене вдруг дрогнул, оторвался от связующих блоков, уползл во внутрь и затем бесшумно скользнул вверх. Перед нами появился долгожданный проход в баш ню. За порогом открывался ярко освещённый вестибюль с мозаичныцм полом и мраморными псевдоколоннми, стоящими полукругом. За ними слабо просматривались ступени ведущие куда-то наверх. Вдоль стен-картин, расписанных яркими красками, стояли китайские наполь ные вазы в рост человека, полные благоухающих цветов. Из вестибюля пахнуло живительной прохладой и неземными ароматами.
— Прошу, господа! — раскланялся Макар в сторону проёма.
Антон подтолкнул меня в спину и я первым переступил порог, словно нырнул в бас сейн, наполненный до краёв амброзией, о которой не имел ни малейшего представления. Друзья моментально очутились за моей спиной и каменная плита автоматически стала на место. Отступать теперь нам было некуда. Мы спокойно отреагировали на это: для излишних волнений причин не наблюдалось. Я на всякий случай вскинул лучемёт и повёл стволом по стронам. Однако в вестибюле стояла кромешная тишина…
Внезапно откуда-то с потолка раздался "жестяной" голос, искажённый мембраной громкоговорителя:
— Стойте, где стоите! Ни шагу дальше! — выкрикнул некто…по русски! — Отвечайте, кто вы и зачем явились сюда? Иначе буду стрелять!
Мы так и сели!
— Вот чорт! — выругался Макар, — Жан-Жак не говорил, что на базе кто-то есть…
— Этот "кто-то", — прошептал Антон, — срисовал нас ещё на подходе к башне! Иначе откуда ему знать язык нашего общения?
Мы помрачнели. Ситуация складывалась неопределённая, явно не в нашу пользу.
— Говорил — не говорил, — сказал я, — а отвечать надо! Чувак чего доброго с перепугу и впрямь
