"Фантастика 2023-174". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Мазуров Дмитрий
Но нет, нельзя сейчас Темного выпускать, плохой из него дипломат и переговорщик, он же ставки сразу поднимает до «all-in», сразу ва-банк идет. Ему только угрожать и можно доверить. А когда вот так … тогда мне нужен или Генри Киссинджер или Федор Никифорович Плевако. Не топор, а скорее шпага или даже перо.
— Знаешь, что мне в тебе не нравится больше всего, Такахаси-кун? — наконец говорит Накано и делает паузу, выжидая. Здесь-то и проявить свое незаурядное остроумие и выдать шуточку за триста что-то в духе «моя неотразимая харизма?». Но это ее шоу, и она только начала, надо выслушать, надо понять.
— Ты — выскочка. — не дождавшись моей реплики продолжает Накано: — ты и такие как ты — худший сорт людей. Взгляни на свою подружку, эту Бьянку. Что она из себя представляет? Она не умеет вести себя на людях, она невежлива и невежественна. Она давным-давно потеряла свое достоинство, не говоря уже о чести или долге. Такие люди как вы — всегда забываете об этом. Все что у нее есть, все, чего она желает — это денег, славы или удовольствий. Раньше общество не позволяло шлюхам и шутам зазнаваться. Потому что шлюхи и шуты становятся таковыми теряя свою честь и свое достоинство по пути.
— Об этом мы будем говорить? — спрашиваю я: — о чести и достоинстве, серьезно? — надо ее выслушать, но нельзя играть роль совсем пассивного слушателя, надо направлять ее, реагировать на ее слова, иначе она может подумать… многое может подумать. Например, что я испугался и нахожусь в шоковом состоянии или что я не слышу ее. Мне нужно создать не просто видимость непринужденной светской беседы, но настоящее общение. Мне нужна коммуникация.
— Почему бы и нет? — отвечает Накано и опускает револьвер на стол — рукояткой, все еще держа его в руке и направляя на меня. Рука у нее устала, ясно. Следим за оружием и продолжаем разговор.
— Но сперва я объясню, что с тобой и с ней не так — продолжает она: — вы слишком быстро выросли. В наше время такие как вы появляются как грибы после дождя на навозной куче — не успеешь оглянуться, а уже десяток «звезд» и «знаменитостей» тут как тут. У вас появились деньги и влияние, но это не ваши деньги и это не ваше влияние. Это деньги тех людей, которым интересно смотреть как вы кривляетесь на ТВ-шоу или в сети. Копейки, которые они бросают вам в лицо, а вы улыбаетесь и пляшете как скоморохи, думая, что вы стали выше из-за своего достатка. В старые времена этого не было и шут, у которого есть знакомства при дворе — оставался шутом. Шлюха, у которой появились деньги — оставалась шлюхой. Самурай, который остался без денег и влиятельных знакомых — все еще оставался самураем. — она замолкает на секунду и задумывается.
— Шут, шлюха, самурай… — это всего лишь ярлыки, которые мы наклеиваем на людей, нет? Почему самурай лучше, чем шут? Главное, в чем хорош самурай — это рубить людей. Главное, в чем хорош шут — смешить людей. Разве убивать людей лучше, чем смешить? Убийцы так высоко ценятся в обществе? — отвечаю я. Сейчас надо поддержать контакт, оспорить ее постулаты, дать ей новое направление. Она не любит монологи и говорить долго не будет, когда она выскажет все, прояснит все для себя и убедится, что я все понял — она нажмет на спуск. В глубине души ей этого неохота, и она обязательно зацепится за мои слова — чтобы оспорить их.
— Или вот шлюха. Ее умение — удовлетворять людей, давать им возможность почувствовать близость… почему убийца-самурай лучше, чем она? С этой точки зрения какой-нибудь буракумин, который убивает всех подряд — лучше, чем шлюха?
— Ты передергиваешь, Такахаси. Главное, что определяет самурая — не убийства. Главное, что определяет самурая — это его следование бусидо, Пути Воина. Потому что самурай по натуре своей благороден и не станет унижаться за краюху хлеба, даже если умирает с голода. Потому что в ситуации, когда надо встать на колени, чтобы выжить — он никогда не склонит головы. — отвечает Накано: — мой род древен и я не забыла, что такое честь. Честь и достоинство.
Я молчу. Мне есть что сказать. Начиная с того, что она, как потомок древнего самурайского рода — почему-то получает деньги от телевизионного шоу худшего пошиба. Дешевого реалити-шоу, которое должно драму и конфликт между участниками демонстрировать, пробуждая в зрителях все худшее. Зависть, сплетни за спиной, конфликты на пустом месте, предательства и вся эта мелкая подковерная грызня, из-за которой я терпеть такие передачи не могу. А еще — я могу припомнить Накано-сан что это она меня в свой кабинет пригласила и настойчиво убеждала не сплачивать коллектив, а начать дрязги и грызню на потребу телевизионных зрителей, а иначе она про Ю-тян информацию в сеть вбросит. И, судя по всему — вбросила. То есть шантажировала меня эта гордая наследница древнего самурайского рода. И где логика? Но говорить такое сейчас не с руки… мне нужно обстоятельства выяснить… хотя ее эмоциональный спич многое мне открыл о образе мысли и механизме принятия решений внутри этой, ухоженной усилиями косметологов и визажистов, головы.
— А у вас нет ни того ни другого. Эта Юрико… мелкая мошенница, да она даже лица своего отца не помнит вместо того, чтобы искупать вину своего отца перед людьми тяжелым трудом — она тоже ищет, где бы угол срезать, да как бы побыстрее заработать. Что? Дочка за отца не отвечает? Да вот такое отношение как раз и порождает вас всех! Таких, кто хочет все здесь и сейчас, и совсем не заботится о своем добром имени! Таких как вы — мотыльков-однодневок, которым после них хоть потоп! Вы как саранча, вам бы только жрать в три горла! — практически кричит на меня Накано, вставая. Она слишком взволнована, чтобы сидеть спокойно, она встает и делает шаг ко мне, еще шаг. Она уже совсем рядом, еще один шаг и я смогу рвануть с кресла, сбить ее с ног… успеет ли она повернуть револьвер?
— Вы думаете только о своей жизни. О комфорте, о удовольствии, о том, что вам нужно всего больше. Больше денег, больше славы, больше половых партнеров… и ты такой же как она, Такахаси Кента. Все никак не можешь нажраться. Знаешь, какая самая страшная судьба у таких как ты? Судьба Элвиса Пресли. Да, он тоже выскочка, он тоже получил слишком много и слишком быстро. Ты знаешь, как он умер? Нет? Он лежал в полной темноте в комнате с закрытыми шторами в своем гигантском особняке и время от времени — высовывал ногу из-под одеяла и дергал ею. И специальный человек тут же ставил ему в ногу укол героина. Он умер от передозировки, окончательно превратившись в овощ. Вот этого вы хотите, да? Бесконечный кайф! У него было все, деньги, женщины, слава… все что угодно. Но он выбрал кайф — потому что если все, к чему ты стремишься — это удовольствие, то чем ты лучше той самой крысы, которая умерла, давя на кнопку, замыкая цепь на электродах, вживленных в центре удовольствия? Что ждет тебя, выскочку Такахаси в конце пути? Куда ты идешь? Путем Элвиса? Сколько тебе нужно денег, власти и женщин?! — она поднимает револьвер, прицеливаясь. Черт!
— А есть альтернатива? — вставляю я слово, чтобы удержать Накано от выстрела: — вы и сами неплохо зарабатываете на всем этом и отлично выглядите. Глядя на вас нипочем, не скажешь, что вам не нужны деньги. Если и правда не нужны — откройте благотворительную миссию, помогите инвалидам или сиротам. Кошечкам бродячим.
— Ты такой забавный, когда цепляешься за свою никчемную жизнь — говорит Накано, подойдя ко мне и полуприсев на стол, теперь револьвер был совсем рядом, но все еще вне зоны досягаемости.
— Но я все же поговорю с тобой. — продолжает она: — потом придется тебя в ковер заворачивать и что-то с телом делать… много суеты. И после этого я возьмусь за твоих шлюх по серьезному. Жаль, что ты этого не увидишь, но мне нечего больше терять, а женщина которой нечего терять — опасная женщина.
— Думаю, что Бьянка и Юрико в состоянии о себе позаботиться — отвечаю я: — тем более учитывая тот факт, что они знают, куда я пошел.
— Вот и посмотрим — внезапно спокойным голосом говорит Накано и я узнаю этот тон. До этого момента все еще можно было изменить, но, когда с тобой начинают говорить вот так — спокойно, не споря, не реагируя на слова — пиши пропало. Это значит, что тебя больше нет. Ты уже не являешься живым. Не являешься человеком. Зачем с тобой спорить. Пусть ты еще дышишь и моргаешь, но решение уже принято и с этого момента в голове у твоего убийцы что-то щелкает. Все. Ты труп. Этот переход трудно сделать в первый раз, этот переход трудно сделать тогда, когда бывший живым — оседает к твоим ногам и мозгу трудно это переварить, в это поверить. Именно это и причиняет моральную травму любому нормальному человеку. Но если подготовиться заранее, убедить себя, что это уже не человек, уже неодушевленный предмет, который еще говорит, дышит и моргает — то дальше уже легче. И только что в глазах у Накано Наоки, предпринимателя, светской львицы и наследницы древнего самурайского рода — я перестал быть живым человеком, а стал просто нелепой помехой на пути. Переговоры провалились.
