Мир империи землян - Sleeping
Крокодил в платье и с бантом величественно уплывал вдаль, но разговор с него перешёл на другие облака.
-Вот там, динозавр с поднятой кверху лапой, видишь? -спрашивал Костя.
-А там кролик с торчащими ушами, -показывала Аня.
Гоблин по имени Хват, высунув язык от усердия, пялился в небо, но ничего из названного разглядеть не получалось.
-Моя не видеть кролика и динозавра не видеть и лапу тоже, -сокрушался мелкий, примерно по пояс взрослому человеку, тощий и зелёный, как будто с ног до головы измазался едким травяным соком, коротышка.
-Ну как не видишь! Вот же они, смотри куда показываю!
-Кролики не летать по небу. Хват не видит кроликов. Только бесполезные клочки тумана, называемые облаками. От них никакой пользы: нельзя поймать, нельзя съесть. Зачем следить за ними? Они высоко – не достать. Бесполезные.
-Нет в тебе никакого воображения, друг, -укорил Костя.
А Аня с подозрительностью спросила: -Вы ведь не разыгрываете меня сейчас? Учтите, если вы двое сговорились и сейчас разыгрываете, то я вам этого никогда не прощу. И мировая наука не простит со мной вместе. Наконец, можно сказать, выпала настоящая возможность исследовать иное, нежели человека, разумное существо, попытаться понять, чем оно отличается, а чем похоже на нас. Такая удивительная возможность! Но вам двоим только бы посмеяться!
-Ань, я уже шесть раз извинился за тот случай в лаборатории, -ответил Костя.
-Как вообще можно было додуматься подменить снимаемую в реальном времени энфацилограмму эльфа на снятую неделю назад энфацилограмму гоблина?
Вообще-то придумать шутку было довольно просто. Вот чтобы осуществить её технически, пришлось постараться. Но эти свои мысли Костя предусмотрительно оставил при себе. Когда учёные разобрались с тем, что выдаваемые на экран данные не соответствуют действительности, они, на его взгляд, как-то слишком сильно разозлились. А вот не надо было его, в своё время, выгонять с процедуры обследования Хвата со словами «иди отсюда мальчик, ты, мол, всё равно ничего не понимаешь в настоящей науке». Да и в целом – идея ссориться с профессиональным компьютерщиком в наше, напичканное разными «умными» устройствами время отнюдь не самая лучшая идея. Вот Костя и подшутил. Отличная, на его взгляд, получилась шутка. У руководителя рабочей группы ксенологов, кажется, даже волосы встали дыбом, а уши свернулись в трубочку, когда он пытался разобраться что не так и почему оно происходит. Жалко Костя его не сфотографировал в этот момент. Надо было сфотографировать.
Ксенологами себя обозвали почти все биологи, сосредоточившиеся на исследовании гоблинов, эльфов и иных форм разумной жизни вроде тех же лягух. Впрочем, лягухи, даром что выглядят будто огромные, антропоморфные жабы, не будь дураками, к учёным на расстояние выстрела дротиком из парализующего пистолета не подходят, зато наловчились выменивать у солдат ножи, гаечные ключи, отвёртки, напильники и прочие мелкие стальные инструменты на спирт, который как-то насобачились гнать почти в промышленных масштабах. Да-да, на настоящий спирт! Причём чистейший, почти как из лаборатории, без всяких лишних примесей. Когда командование обнаружило, что у них чуть ли не треть личного состава под мухой ходит, то сначала было расследование, а потом грандиозный скандал. Обмен с лягухами стали жёстко контролировать безопасники из военной полиции. Только природа вокруг девственная, укромных мест, где можно совершить всех интересующий обмен полно. Поэтому изжить проблему до конца не получилось, и она перешла в раздел хронических и вялотекущих.
-Моя честно не мочь видеть картинки в небе, -признался Хват, приложив правую руку к сердцу: -Прости, что моя расстроила твою.
-Всё в порядке, Хват, -девушка погладила гоблина по руке. -Ты меня не расстроил. Даже наоборот. Я знаю, что гоблины способны оперировать абстрактными суждениями, мы это уже выяснили ранее. При этом мысленно дорисовать форму облака и соотнести её с каким-нибудь объектом у тебя почему-то не получается. Это очень интересно и надо как следует обдумать. Спасибо тебе Хват за помощь.
-Ну вот, ему сразу поверила, а мне нет, -деланно расстроился Костя.
-Потому, что Хват, в отличии от тебя, честный, зелёный, красивый и вообще милашка, а ты вредный бука со склонностью к дурацким шуткам.
-Ань, ну я уже семь раз извинился!
-И ещё девяносто три раза осталось! -отрезала она. -Так, мальчики, мне пора. Пирожки доедайте без меня.
Оставив на одну треть ещё полную пирогами сумку, с помощью которой хитрая Крапивина выманила гоблина, а вместе с ним и его куратора Костю остающегося таковым до получения новых распоряжений, коих, вероятно, уже не будет так как все вокруг либо забыли про этот факт, либо уже привыкли к нему.
Аня ушла. Пирожки остались. Проводив взглядом фигуру девушки до поворота, Костя сунул в рот очередной пирожок и развалился на траве сложив руки под голову. Вечно бы так лежать. Увы, но всё хорошее очень быстро заканчивается.
-Костя, Костя, -позвал гоблин Хват. -Это сильно плохо, что моя не видеть картинки в небе?
-Понимаешь, - задумчиво откликнулся тот одновременно расправляясь с пирожком. -Всё-таки мы с тобой представители разных рас. Ты вот гоблин, а я человек. Естественно, что в одном ты будешь лучше, чем я, а в другом хуже. Это нормально и даже очень хорошо – чем разнообразнее, тем лучше. В тех областях, где слаб человек, там пойдёт гоблин и, наоборот, где гоблину сложно – справится человек. В этом простом факте заключается пресловутая «магия дружбы» которую ищут герои из так любимых тобой мультиков про пони с крыльями. Понимаешь о чём я говорю?
Хват активно закивал. Мультики про говорящих на человеческом языке маленьких лощадей он любил. Там герои постоянно искали эту самую «силу дружбы». Надо же было такому случиться, что у кого-то нашёлся при себе диск с этими мультиками. То есть вы понимаете – идя на войну с чужими, более того, собираясь в другой мир, кто-то решил взять с собой диск с мультиками про говорящих пони. По-хорошему одни этот факт должен заставить чужих бежать в страхе от российской армии. Но почему-то не бегут. Видимо пока ещё не знают.
-В общем друзья для того и нужны чтобы быть сильными там, где ты слаб и тогда они могут быть слабыми там, где уже
