Артем Каменистый - Недобитый (СИ)

Когда галера преодолела очередной плавный поворот и вышла на прямой участок реки, впередсмотрящий заорал, и его крик подхватили несколько человек. Взглянув туда, я увидел движущийся навстречу корабль, и почти сразу понял, что он не одинок: за кормой пристроился второй — можно было разглядеть лопасти его весел. Не нужно быть гением, чтобы догадаться — Адан зачем-то направляется вглубь долины. Или до него добрались уцелевшие, и он двинулся на помощь Трису, что сомнительно, или у них был условен срок, после которого пора идти к расчищенной реке.

— Шлемы надеть! Доспехи! Оружие к бою! Лучники на нос!

Корабль забурлил в предбоевой подготовке, продолжая движение в прежнем направлении. Адан тоже не стал останавливаться — лишь передняя галера чуть сбавила ход и вильнула в сторону, пропустив заднюю. Дальше они шли борт о борт, намереваясь атаковать нас с двух сторон. Похоже, я поторопился с сомнениями в их осведомленности: они уверены, что мы им не друзья — значит уже знают о случившемся, или как-то догадались. Смелые ребята, хотя им легко проявлять храбрость — не сомневаются в успехе. Психологически трудно ожидать неприятности, когда решающее преимущество столь наглядно: две галеры против одной — даже при ослабленных абордажных командах превосходство бесспорно.

Ударить с двух сторон, зажать, раздавить натиском лучшей в мире пехоты.

Вот только у нас никто почему-то не визжал от страха, и вообще — обстановка на борту почти предпраздничная. Тук, наблюдая за приближением демов, озвучил общую мысль:

— Это дурачье не о чем даже не догадывается. Правда, Зелененький?

— На абордаж! Сорвавшему флаг две чарки! Целуйте замороженный якорь, сухопутные крысы!

Бедный Адан… И глупый — и впрямь не догадывается о том, что знает даже попугай. О боги — да их наивность переходит все границы: песни какие-то поют… бодренькие… боевые… Мне их уже почти жаль…

Сдвоенный стук — метательные машины врага дали залп. Один снаряд зарывается в воду перед носом, второй под левым бортом. Наша баллиста отвечает, с таким же нулевым результатом — меткость средневековых механизмов оставляет желать лучшего, к тому же условия стрельбы далеки от идеальных.

Мы не пытались маневрировать. Даже более того — на подходе спрятали весла, чтобы не пострадали наши гребцы, моля духов войны об одном — лишь бы враг не начал отступать. Странно, но и после этого демы ничего не заподозрили — продолжали сближаться с таким же энтузиазмом. Ведь даже любому сухопутному штатскому понятно — что-то здесь нечисто. Слишком уж легко добыча идет в руки — практически добровольно.

Этот Адан начинает меня разочаровывать. Похоже, Тук был прав — и впрямь неудачник. Потеряв три галеры, не бережет четвертую, да еще и чужую за собой в ловушку потащил.

Впоследствии я узнал, что старый пират прожил долгую и относительно удачную жизнь, ни разу не потерпев серьезного поражения. Та темная история с потерей трех кораблей действительно имела место, но произошло это не в бою, а из-за ошибки кормчего и некстати налетевшего шквала — галеры погибли на рифах. К тому же значительную часть экипажей тогда смогли спасти и никто не поставил случившееся в вину Адану — просто не повезло.

Не было у него громких побед, но зато никогда не возвращался без добычи, пусть даже не впечатляющей. Не найдя на побережье приличных поселений, он пошел на соединение с Трисом после того, как получил запоздалое известие о результатах первого боя — не всех гонцов разведчики перехватили. Демы опасались, что наше войско продолжит диверсии, решили стянуть все силы в один кулак. Увидев нашу галеру Адан легко опознал в ней корабль Бака, оставшийся на озере, а ведь в реке ему делать нечего. Пират решил, что мы сумели его захватить и теперь пытаемся удрать из Межгорья. Воображение нарисовало трюмы, набитые сокровищами, но действительность оказалась гораздо скромнее — если они и были чем-то набиты, так это воинами.

У демов явное превосходство — имеются два корабля. Но команда ослаблена — Трис забрал у Адана четыре десятка воинов, а две с лишним сотни рабов не считаются.

У нас один корабль. Но невольников на веслах нет. Там бакайцы, не понаслышке знакомые с древнейшей морской профессией, и наиболее боеспособные бывшие рабы. Итого: двести двадцать решительно настроенных суровых парней.

Все же знания истории пригодились — я поступил с демами так, как в свое время поступили римляне с карфагенянами.[14]

Основные потери мы понесли в перестрелке, предшествующей абордажу. Хоть и приказывал народу не высовываться, но некоторых серьезно задело болтами и снарядами баллист: пятеро были убиты или смертельно ранены.

Когда абордажные команды ринулись на нашу палубу, с двух сторон их встретили поднявшиеся шеренги отлично экипированных воинов и две лавины бойцов, вырывающихся из люков. Я строго-настрого приказывал сначала разобраться с левой галерой, обороняясь от воинов правой, чтобы потом и с ними покончить дружными усилиями. Но когда дошло до дела — все пошло прахом. Без малого двойное превосходство при схожей выучке и вооруженности, причем на стесненном пространстве, в условиях, когда лишь одна команда сплочена длительными тренировками и богатым боевым опытом…

Демы и опомниться не успели, как бой перенесся на их палубы, а уже через минуту первые неудачники отправились в ледяные воды реки, что являлось смертным приговором — в доспехах далеко не уплывешь, а быстро их снять невозможно.

Когда я обзаведусь своим флотом, надо не забыть разработать амуницию, от которой можно избавляться элегантным движением руки. Причем одним движением, а не этой путаницей в многочисленных завязках, ремнях и крючках.

Бой не затянулся. Да и боем его можно было назвать лишь поначалу. Далее неравная схватка перешла в зверское избиение, избавление деморализованных пленных от материальных ценностей, связывание, освобождение ошалевших рабов.

Все — вторжение отбито. Обескровленное, скорее мертвое чем живое, мое Межгорье выиграло свою первую войну.

Дорогой ценой…

Я стоял на палубе трофейного корабля, но смотрел не на груды трофейных доспехов и оружия, не на пленных, и не на бывших рабов, щурящихся от выглянувшего солнца и норовящих пнуть деморализованных хозяев. Я смотрел на береговые скалы испещренные гротами, с многочисленными уступами и протяженными площадками. Сама природа возвела множество заготовок для будущего форта — остается лишь немного поработать, чтобы поставить укрепление на единственной водной дороге в центральные области долины. Демы были столь любезны, что снабдили нас тяжелыми катапультами — разобранные машины мы нашли на стругах. Теперь они нескоро затеют новое вторжение, а когда это случится, то на первых шагах их будет поджидать неприятный сюрприз.