Путешествие на восток - Самат Айдосович Сейтимбетов
Одно дело — герои, понимающие всю безвыходность положения и способные сдерживать себя, но Минт в сознании внутри кармана? Минт со снятым проклятием и бесчувственным телом Лианто рядом? Все это просто напрашивалось на взрыв кармана и Бранд не стал рисковать.
Подхватил тело Олинэ, сунул его тоже в карман.
Незаметный выход из Города прошел легче, чем вход.
Бранд воспользовался Рекой Любви и системами сброса воды. Заклинания в них регистрировали то, что пыталось пробиться наверх, но не вниз, по понятным причинам. Чтобы избежать возможных засоров, туннели сделали достаточно широкими, чтобы алмазный Бранд смог протиснуться, а где застревал, слегка расширял камень легкими ударами. Выскочил за пределами кольца скал Города, метнулся к поселению и оставшимся там товарищам-героям, несколько раз упомянув Килиас, якобы только для них, но на самом деле так, чтобы точно услышал кто-то из персонала гостиницы.
Дорога на Килиас в этом месте петляла между скал, обзор был ограничен.
— Пиздец ты погулял, — выдал Дж’Онни, глядя на обнаженных Минта и Лианто, Олинэ с пробитой грудью.
Бранд уже быстро одевал барда и дочь Валланто, труп верховной сунул между камней на обочине, словно его пытались спрятать на бегу.
— Вперед, — сказал Бранд, взваливая Лианто на плечо и готовясь к спокойному, долгому бегу. — По дороге все расскажу.
Глава 49
Безлуние, последний день 879 года
Величественная Садэроджиманогатха заслоняла половину неба, показывая, что осталось уже недолго. Погасли последние лучи солнца и на небе появились кровавые луны, словно зажглись два глаза Бездны. Лианто на спине Бранда молилась еле слышно, Минт на спине Дж’Онни вздрагивал и то и дело бросал взгляды вверх.
В чем-то Бранд его понимал, все вокруг заливало багровым неверным светом и Бранд не мог отделаться от ощущения, что они снова бегут по туннелям внутри Провала. Да, холодный горный воздух, снег под ногами, но все равно камни и скалы вокруг и багровый свет с небес. Неудивительно, что о кровавом безлунии ходило столько идиотских суеверий.
Трое суток они добирались сюда, наперекор высоте, буранам, камням и льду. В первые сутки еще ощущались отголоски поисков, пару раз в небе парили какие-то разведчики, но затем все стихло, высота сыграла свою роль. Лианто вела себя спокойно, хотя и плакала частенько, когда оставалась одна. Минт утешал ее, в том числе и телесно, несмотря на усталость и высоту. Впрочем, если бы кто-то тащил Бранда на своей спине, у него тоже оставались бы силы на разные дела.
Багровая ночь,
уходи-ка ты прочь
Жизнь и смерть,
неба твердь
Загорланил Минт, пытаясь словно защититься песней от багрового мира вокруг. Словно услышав его, по свету лун скользнула тень, Чувство Опасности звякнуло легонько. Бранд обернулся на бегу, впился взглядом в две огромные летящие тени, химеры, помесь виверн и горных орлов, несомненно создания обитателей Города Любви.
Летящие на пределе и за пределами возможностей, этим можно было воспользоваться.
— Уходите! — бросил Бранд, перебрасывая на бегу Лианто на спину Дж’Онни.
Минт едва не слетел, но удержался, радостно облапил дочь Валланто.
— Нашел, нахуй, грузовую лошадь, — проворчал Матершинник, не сбавляя, впрочем, темпа.
Все это обговаривалось несколько раз. Вайдабор все же бросил виноватый взгляд, но не замедлился.
— Эй, а ну не ебаться на мне!
— Дед, я хотел воспеть твои подвиги-и-и-и!
— Мертвые не поют песен, долбоеб!
Голоса сгинули, стихли в багровой тьме. Бранд развернулся, крутнулся на месте, словно хотел пробурить толщу горы, выворотил ударом кулака валун и тут же метнул его, следом еще один и еще. С химеры выстрелили, первый валун разлетелся градом каменных обломков, но это было ожидаемо. Второй валун летел чуть мимо, но его догнал третий, ударил и швырнул вбок, прямо в голову химеры.
Такого там не ожидали, и оглушенная химера закрутилась в воздухе, с нее посыпались живые. Высокоуровневые живые. Герои, которые, как всегда, оказались крепче своего транспорта. Вторая химера замерла, начала снижаться и пятиться, Бранд наблюдал, не спеша атаковать. Потянуть время, до убежища Валланто оставалось не больше нескольких миль, чтобы остальная команда успела скрыться и уйти внутрь горы.
Одна из падавших выстрелила, словно пронзила стрелами остальных, связала с собой веревками и цепями, и тут же с лука ее сорвался настоящий ливень, стрелы вонзались в землю, втыкались друг в друга, образуя настоящую лестницу в небо. Бранд чуть удивленно приподнял брови. Когда-то он сам посоветовал этот прием, но тот все никак не давался Миледе.
Вихрь песчинок и воздуха поддержал лестницу. Хефраза Самум и какой-то маг воздуха, которого Бранд не знал. Одна из фигурок врезалась первой в лед и камень, выбила настоящее облако обломков, тут же подхваченное воздухом и создавшее опору. Рыхаг Сталь и Болло Лепешка, стальной голем и маг камня.
Все пятеро были увешаны артефактами и разве что не светились от благословений, льющихся со второй химеры.
— Привет, Миледа, — сказал он, складывая руки за спиной.
— Привет, Бранд, — отозвалась Миледа Ливень Стрел, легко спрыгивая с платформы.
Чуть поодаль упала и разбилась оглушенная химера. Бранд стоял, тянул время. Даже без Взгляда Ветерана этот спуск сказал бы ему о многом, но с новой Особенностью необходимость замечать и просчитывать практически исчезла. Он мог смотреть прямо в Статусы и увиденное там ему не понравилось.
С учетом шести жрецов на второй химере — очень не понравилось.
— Ты нарушил свое слово, Кулак, — бросил верховный жрец Граин свысока.
— Уверен? — спросил Бранд в ответ, даже не пытаясь скрыть презрения.
Жрецы рядом с Граином тоже были высоких уровней, не бойцы, но заряжены Верой до краев. Плохо.
— Ты убил верховную жрицу!
— Так покарай меня, — пожал плечами Бранд.
«Если сможешь» повисло в воздухе невысказанным. Прибывшие не просто могли, они собрали группу специально против Бранда. Уравновесили разницу в уровнях благословениями, артефактами, броней и оружием, поддержкой группы жрецов. Проблемы высоты и маны тоже их не волновали теперь. Очень плохо.
— Адрофит милосерден! — провозгласил с химеры Граин. — Отдай дневники и обратись в его веру, и бог любви проявит к тебе снисхождение!
— Обратиться в веру? — переспросил Бранд удивленно.
Голос его, правда, нарочито чуть дрогнул.
— Ты не в том положении, чтобы выбирать! — крикнул Граин, потрясая посохом.
Да он в бешенстве, понял Бранд. Явно и сам любил Олинэ, хотел покарать за ее убийство, но
