Иар Эльтеррус - Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера
Гир-Дагар зарычал в отчаянии – для того, чтобы напасть на голокожих обезьян, корабли нашлись, а для защиты родной планеты – нет. Ведущий не понимал, как такое стало возможным, откуда вообще взялся боевой флот. Почему о его существовании не знал ни один из высокопоставленных военачальников? Неужели, темные отцы? Да нет, не может того быть, темные отцы – всего лишь древняя, почти забытая легенда. Или не легенда?
– Приветствую тебя, дитя! – оторвал его от размышлений скрипучий голос.
С внезапно засветившегося над командным пультом большого экрана на Ведущего взглянул сам Родитель Гнезда, Ванег-Саар.
– Счастлив видеть тебя, Родитель! – облегченно выдохнул гвард, кланяясь. – Приказывай! Я готов исполнить любое твое повеление!
– Мне сообщили, что из гиперпространства выходят флоты ордена. Этот так?
– Так, Родитель! Я никогда не видел столько дварх-крейсеров вместе. А их боевые станции – вообще кошмар. Я не знаю, что нам делать, планетарные комплексы защиты не смогут задержать их надолго.
– Я понимаю, – мрачно буркнул Ванег-Саар. – Мы сдаемся. Соглашайся на любые их требования, иного выбора мы не имеем. Наш флот уничтожен возле планеты, которую голокожие обезьяны называют Эрланом. Мы проиграли войну.
Гир-Дагара так и подмывало спросить, кому вообще понадобилась эта война, но он не решился нарушить тысячелетнюю традицию. У Родителей не полагалось ничего спрашивать, они ничего и никому не объясняли. Любые их действия считались изначально правильными, и усомнившийся в этом объявлялся еретиком. В прежние времена еретиков иногда даже казнили. Но не теперь, уже больше трехсот лет их всего лишь лишали социального статуса. Ведущий поежился – лично он предпочел бы казнь, ничего не может быть хуже, чем оказаться нижайшим из низких и не иметь ни одного шанса подняться снова. Стать изгоем, с которым не станет общаться ни один уважающий себя гвард? Бр-р-р…
– Ты понял меня, дитя? – устало спросил Родитель, прищелкнув зубами.
– Да, Родитель! – низко поклонился Гир-Дагар.
Ванег-Саар внимательно посмотрел на него тяжелым взглядом маленьких, желтых глазок и отключился. Ведущий резко выдохнул. Значит, Гнездо сдается… Что ж, он исполнит приказ. Теперь нужно дождаться выхода на связь Ведущего флота Аарн. Приказав не стрелять по кораблям ордена ни при каких обстоятельствах, он устало опустился на неудобную и жесткую скамью возле главного командного пульта центра планетарной обороны. Куцый хвост пожилого гварда нервно подрагивал, в глазах горела затаенная ярость. Как бы он хотел выяснить, кто послал на убой боевой флот и оставил беззащитными родные миры. Выяснить и лично удавить предателя. Никем иным сделавшего такое Гир-Дагар считать не мог.
С легким треском левая стена превратилась в голоэкран. Орден. Зажигать экраны в любом месте умели только они. Ведущий мрачно взглянул на появившегося на экране гварда в форме ордена.
– Я – дварх-адмирал Кир-Ванег, командующий шестнадцатым атакующим флотом ордена Аарн, – негромко сказал тот, кланяясь поклоном равного равному. – Приветствую вас, Ведущий.
– А я приветствую вас, дварх-адмирал, – поклонился таким же поклоном Гир-Дагар, вставая. – Вы дитя нашего Гнезда?
– Да. Но это было очень давно. Я аарн – и этим все сказано.
– Понятно… – опустил голову Ведущий. – Родитель уполномочил меня сообщить вам, что Стасское Гнездо Гвард капитулирует.
– Рад, что вы прислушались к голосу разума, – кивнул дварх-адмирал. – Мне не доставила бы удовольствия атака на мой бывший дом. Однако у нас есть несколько требований.
– Внимательно вас слушаю.
– Первым и главным нашим требованием является уничтожение верфей, на которых были выстроены боевые корабли. А также всех имеющихся в наличии флотов, кроме торговых и транспортных. Второе требование – разоружение планетарных комплексов защиты. Возле всех планет Гнезда в течение десяти лет будут дежурить наши дварх-крейсера. Впрочем, этот вопрос можно и обсудить, что приводит нас к третьему требованию. Нам необходима встреча лично с Родителем. Даю слово аарн, что ему не будет нанесен вред.
– Это невозможно! – отшатнулся от экрана ошеломленный Ведущий. – Вы же сами гвард, вы должны понимать!
– Я не знаю слова «невозможно», – холодно ответил дварх-адмирал. – Без личной встречи с Родителем санкции будут вдвое более жесткими. Свяжитесь с Ванег-Сааром и передайте ему мои требования. Прошу учесть, что мы знаем, где он сейчас находится. В случае отказа от встречи Родитель будет захвачен силами наших легионов. Я жду ответа один стандартный час. По прошествии этого времени начинаю оккупацию планеты.
Он снова коротко поклонился и отключил связь. Гир-Дагар остался стоять с широко распахнутой пастью, переваривая невероятное требование. Личная встреча с Родителем?! Какое кощунство! Какое пренебрежение всеми законами и традициями! Какое страшное унижение для всего Гнезда! Родитель ни с кем и никогда не встречался, никто не вправе был принудить его к встрече. Но сила сейчас в руках Аарн, и Ведущий ничего не мог с этим поделать. Он связался с Обиталищем и передал посеревшему от ужаса секретарю слова дварх-адмирала. Когда Гир-Дагар заговорил о последнем требовании, его голос дрожал. Все слышавшие его гварды закрыли глаза руками и тихо покачивались, поджав хвосты.
– Я встречусь с ними! – прекратил стоны секретарей и помощников резкий, насмешливый голос Родителя. – Как, ты сказал, зовут этого дварх-адмирала?
– Кир-Ванег.
– Дитя моей кладки… – тяжело вздохнул Ванег-Саар. – Никогда бы не подумал. Ладно, я приму делегацию ордена Аарн в гнездовом зале места Встреч. Не больше трех разумных. Через два стандартных часа.
Ведущий облегченно вздохнул и немедленно связался с дварх-адмиралом, передавая ему согласие Родителя. Кир-Ванег попросил указать координаты места в гнезде, где можно без возникновения ненужной паники открыть гиперпереход. Гир-Дагар передал их, после чего опустился на скамью и замер, обдумывая происшедшее. Ситуация Ведущему очень не нравилась, но реальность есть реальность, и с ней не особо поспоришь. Придется исходить из нового порядка вещей, хочется того или нет.
Кир-Ванег не спеша шел по гнездовому залу к высокой скамье Родителя, заложив руки за спину. Внешне он выглядел совершенно спокойным и уверенным в себе. Жаль только, не было рядом Целителя Душ, способного помочь дварх-адмиралу преодолеть внутреннее смятение. Мало того, что его ждал сам Родитель Стасского Гнезда, так Ванег-Саар являлся еще и собственным родителем самого Кир-Ванега.
Вслед за ним шел почти незаметно улыбающийся Семен Феоктистович и еще один гвард, дварх-полковник Гар-Сартин, командир легиона «Черные Ящеры». Впрочем, бывший контрразведчик сейчас тоже находился в теле гварда, из-за чего чувствовал себя несколько неуютно.
Марсарх, один из двархов боевой станции «Белая Заря», приступил к сканированию памяти Родителя, без чего понять, откуда взялся флот, было совершенно невозможно. Произошло что-то невероятное – боевые корабли появились неизвестно откуда и вели их неизвестные в Гнездах пилоты, ни один из Ведущих понятия не имел, кто они и откуда взялись. Но Родители отдали приказ и военные исполнили его – загрузились на эти неизвестно откуда появившиеся корабли, провели несколько тренировок и отправились воевать с Трирроуном, прекрасно понимая, что их отправили на убой.
– Приветствую тебя, Родитель! – на высоком стиле гварких'э провозгласил Кир-Ванег, в этом стиле общения не существовало уважительного обращения на «вы», на нем говорили только равные.
– И я приветствую тебя, дитя моей кладки, – усталым голосом ответил Ванег-Саар.
– Я давно не дитя твоей кладки, – насмешливо распахнул пасть дварх-адмирал. – Я давно сам родитель.
– Родитель?! – едва не вскочил с места старый гвард. – Но это же невозможно! Односложное имя дается только бесплодным!
– В ордене умеют лечить и это.
– Вот как? – задумчиво протянул Ванег-Саар. – Сколько у тебя кладок?
– Двенадцать! – осклабился дварх-адмирал.
Родитель Стасского Гнезда довольно долго неверяще смотрел на него и вскоре понял, что вышедший из его кладки высокопоставленный аарн не лжет. Двенадцать… Много, очень много. Он вытянул вперед руки и выпустил когти жестом уважения равного к равному – у него самого было только десять кладок.
Если посмотреть со стороны, гварды были довольно странным народом. Яйцекладущие гермафродиты. Однако к размножению был способен один из тысячи, и такого именовали родителем. Только из родителей выходили жрецы и высшие управленцы Гнезд. Бесплодные становились военными, учеными, младшими жрецами. И, конечно, работниками низовых звеньев любой структуры. Для последних шанса подняться выше почти не имелось, они обрекались обычаями на безрадостное существование без какой-либо надежды.
