В тени молнии - Брайан Макклеллан
– Меня? – Тесса усмехнулась. – Но это же ты противостоял Сжигателям, ты защищал от них людей. Когда такое случалось в последний раз?
– Верно. И скорее всего, это будет стоить моей гильдии нескольких союзов, – задумчиво сказал Демир. – Но зато я приобрел новых друзей. Один из профсоюзных боссов пришел ко мне вечером и попросился в клиенты. Только он и его семья – не весь профсоюз. Но это красноречивое послание. Ведь ради нас он отворачивается от Ставри.
– Пусть он будет первым из многих.
Тесса еще раз вытерла глаза и улыбнулась ему. Улыбка вышла грустной, но такой прекрасной, что Демир был застигнут врасплох. Он вспомнил, как в первый раз занялся любовью: они с девушкой сидели под звездами здесь, на крыше, и пили краденое вино, а ее отец искал дочь по всему отелю. Демир не мог вспомнить ее имя. Где-то она теперь? Отец девушки был бродячим торговцем, и после той ночи Демир больше не видел ее.
Демир отошел от клетки и сел напротив Тессы, спиной к печи. Она потянулась, и их ноги случайно соприкоснулись. Тут он заметил какие-то бумаги у нее в руках.
– Ты успела просмотреть контракт? – спросил он, догадавшись, что это такое.
– А, да. – Она протянула бумаги ему. – Я попросила Бринена сделать копию. Вот, здесь все подписано.
– Никаких изменений?
– Никаких. Идеальный контракт. Перекос в мою пользу, причем немаленький.
Демир взглянул сначала на ее подпись, потом на то место, где он собирался поставить свою, прежде чем пойти спать. Они уже давно все обсудили и даже ударили по рукам, но смутное беспокойство не исчезало: вдруг Тесса откажется?
– Партнер – не то же самое, что клиент, но все равно добро пожаловать в семью-гильдию Граппо.
К его удивлению, Тесса вздрогнула от счастья:
– Ой! Так странно. Я, конечно, знала, что этот день когда-нибудь наступит, но мне казалось, придется ждать лет десять, не меньше.
Демир внимательно посмотрел на девушку. То ли потрясение от встречи с толпой повлияло на его восприятие действительности в целом, то ли Тесса наконец надела обтягивающую блузку, которая подчеркивала фигуру, но он внезапно увидел ее совсем другими глазами. Тесса выглядела юной, но обладала качествами взрослой женщины – самообладанием, уверенностью, профессионализмом. И, кроме навыков опытного стеклодела, у нее был богатый язык тела. Это и привлекало, и смущало Демира, хотя ему было неприятно сознаваться себе во втором.
– Я не хочу совать нос не в свои дела, – застенчиво сказала она, – но я видела склеп в парке при отеле. Портье зажгли там свечи, пока я работала. Это… там лежит твоя мать?
– Там лежат все патриархи и матриархи Граппо, – ответил Демир. Он поднял глаза к небу, любуясь сверканием звезд, и вспомнил белые мраморные своды с пурпурными прожилками. – И наверное, я стану последним из них.
Он тут же пожалел о своих словах и пристально взглянул на Тессу: не надо было показывать ей свои страхи. Но ее глаза были устремлены в небо.
– Думаешь, у тебя не будет детей? – спросила она.
– Мне двадцать девять. Даже если у меня родится ребенок в следующем году, я все равно опоздаю на десять лет с произведением на свет нового поколения Граппо. Так, по крайней мере, считают в большинстве семей-гильдий.
Демира страшно злили обязанности и ожидания, сопряженные с его положением патриарха, но он подавил раздражение.
– А у тебя? – спросил он.
– Ха! – вырвалось у Тессы. – Женщины, занятые в производстве стекла, начинают думать о детях лет в тридцать. Не то что вы, гильдейские. Еще неделю назад я собиралась закончить обучение у Касторы и открыть свою мастерскую. Или унаследовать ту, которая принадлежит ему. А о семье стала бы думать потом. – На ее губах появилась полуулыбка. – Вообще-то, я всегда предпочитала мужчин, но решила, что жить буду все же с женщиной. Так проще. И чище. Ребенка возьмем приемного, чтобы никаких беременностей и прочего в этом духе.
– Умно, – прокомментировал Демир, внимательно наблюдая за ней. Разговор стал более личным, чем он предполагал. Что это, случайность? Или она прощупывает почву? – А при чем тут дело?
– Дело всегда при чем, – ответила Тесса, – ты и сам знаешь.
Демир фыркнул:
– Этого следовало ожидать. – Он прикусил язык, слишком поздно вспомнив, что должен быть настороже. Он едва знает Тессу, а ведь она – его новый деловой партнер. Значит, рядом с ней надо сначала думать, потом говорить. – Дело в том, что я не хочу заключать сделку с какой-нибудь гильдией ради жены. Так поступают все, но меня от этого тошнит. Я бы свел на нет престиж ее семьи, а она забрала бы все мои деньги. Оба завели бы любовные связи на стороне, встречались только за обедом в пустой, холодной столовой и тихо ненавидели друг друга. – Во рту у Демира стало горько, и он сглотнул. – Хотя нет, я сбежал бы куда раньше.
– Но ведь так делают все, разве нет?
– Именно поэтому. – Демир постучал ботинком по ботинку Тессы. – Знаешь, в гильдиях есть хорошие люди. По-настоящему интересные. Сообразительные. Если подумать, я за неделю нашел бы в Оссе не меньше дюжины гильдейских женщин, таких, с которыми мог бы жить и даже получать удовольствие. Но меня просто бесит то, что прилагается к этому. Ожидания, холодный расчет, брачные контракты.
– В жизни не подумала бы, что ты такой романтик.
Теперь Тесса улыбалась открыто, и Демир, глядя на нее, тоже развеселился.
– Может, и так. Мне всегда была близка мысль о том, что мир лучше, чем кажется. Наверное, из-за того, что мне не досталось нормального детства. Я так и не расстался с детскими представлениями.
Улыбка Тессы растаяла, и Демир испугался: не ляпнул ли он чего-нибудь лишнего? Помолчав, Тесса сказала:
– А мое детство кончилось внезапно. – Демир ждал объяснений, но она смотрела на свои руки. Вдруг она добавила: – Я даже не знаю, где похоронен Кастора.
Его удивила такая непоследовательность.
– Думаю, мы это выясним. Правда, придется подождать до конца войны.
Тесса, казалось, почувствовала облегчение. Она продолжила:
– Было бы хорошо. Я ведь не знаю, где лежат мои родители. Я уже была ученицей Касторы, когда они умерли, и я просто… больше не ездила туда. – Демир пристально смотрел на нее. Нет, пожалуй, ее рассказ был вполне связным. Тесса молчала, задумчиво
