Марина Абина - Грибница

— Да, так будет лучше, — кивнул Ярослав. — А то я сам не свой.

— Мы принесём тебе чего-нибудь горячего и одежду, — пообещал Тарас. — И я подежурю с тобой до утра.

— Одежду принесите, конечно, а подежурить я и сам смогу, — сказал Игнат. — Вы отсыпайтесь лучше — завтра придётся поработать.

— Как знаешь, — Тарас не стал настаивать. Вместе с Ярославом они пошли в дом. Игнат остался в броневике один.

Утром в парке нашли разодранную тушу молодого кабанчика. Эму, наевшиеся свежины до отвала, прямо-таки излучали добродушие. И куда только подевалась их ночная свирепость? Ярослав вышел на веранду первым и сразу почувствовал перемену настроения своих подопечных. Махнул рукой остальным: выходите, мол, не бойтесь. Мужчины сразу направились к полуразодранной туше убитого кабана. Эму благожелательно проводили их взглядами, но своих лёжек в снегу не покинули — слишком отяжелели.

— Вот это да! — присвистнул Егор, когда они подошли к туше вплотную. — Здоровенный какой!

— Это самый мелкий, — возразил Ярослав. — По окраске и зубам — подсвинок. А по размерам — почти взрослая свинья. Поранил Мавку.

— Почему ты решил, что он самый мелкий? — удивился Егор. — Разве ты видел их всех?

— Нет, — ответил Ярослав. — Просто если б остальные были такими же, то тоже пролезли бы в парк.

— Логично, — согласился Лёха. — Говоришь, это ещё поросёнок?

— Уверен, — кивнул Ярослав.

— Чего же он такой здоровый?

— Не знаю, но мы как-то раз видели птенцов щегла — та же история, — ответил Ярослав. — Желторотики были больше, чем родители. Наши эму тоже ещё птенцы. Взрослые размеры и массу они приобретут только к трём годам, но уже сейчас намного переросли стандарты. Вероятно, теперь это норма у животных.

— А у людей? — Игнат вспомнил рассказы Петра о ребёнке Катерины.

— Не знаю, но представить страшно, — Ярослав внимательно взглянул на Игната. — А почему ты спросил?

— У Петра в группе была беременная женщина, — нехотя начал Игнат.

— Была?

— Теперь она не беременна. Насколько я понял из рассказов Петра, плод был слишком большой, и она не смогла доносить его до конца.

— Что с ней случилось? — со стынущим сердцем спросил Ярослав.

— Выкидыш, но она жива.

— Ваши женщины знают об этом?

— Да, но они не знают, что ваши эму ещё птенцы, и что кабаны — это всего лишь поросята.

— Думаю, пока не стоит им говорить: и так проблем хватает. Как вы считаете? — спросил Лёха.

— Наоборот — мы обязаны им всё рассказать, чтобы они побереглись пока беременеть, — горячо возразил Тарас.

— Как будто это от них одних зависит, — фыркнул Лёха.

— Тогда и нам стоит поберечь наших женщин, пока не выясниться что-нибудь конкретное, — сурово произнёс Фёдор.

— Ты прав, Федя, — поспешно согласился Игнат, в основном, чтобы предотвратить ссору между вспыльчивыми Лехой и Тарасом. — Но всё-таки: что мы им скажем?

— Правду, — пожал плечами Тарас. — Что же ещё?

— А вдруг они откажутся принимать нас? Вы представляете себе такую жизнь? — воскликнул Лёха.

— А ты представляешь, что будет, если всё это подтвердится, и наши женщины начнут умирать родами? — не уступал Тарас.

— Ещё ничего не известно наверняка, — во второй раз попытался успокоить их Игнат. — Всё это только предположения Ярослава.

— Но они подтверждаются фактами! — вступился за друга Тарас. — Ещё вы забыли о крысах, они тоже…

Ярослав остановил его.

— Игнат прав, это всего лишь предположение. У нас недостаточно сведений, чтобы делать выводы. Так мы и скажем нашим женщинам. Пусть они решают сами.

— Пусть решают, но пока всё не выяснится, я тоже волен решать за себя, — твёрдо сказал Фёдор. — Нельзя допустить, чтобы женщины пострадали.

— Не пострадают, — легкомысленно махнул рекой Лёха. — Просто надо наведаться в аптеку за презиками.

— Да, и не забывать пользоваться ими, — осадил его Игнат.

— Давайте на этом закроем тему, — предложил Ярослав. — Нам надо решить, что делать с подкопом.

Вся компания согласно загудела и направилась в сторону ворот. Дорога, проходящая под воротами, представляла собой обыкновенную грунтовку, в парке переходящую в засыпанную гравием извитую аллею. Кабаны умудрились перерыть мёрзлую утрамбованную землю на значительную глубину, и теперь щель под воротами сильно увеличилась, за счёт широкой выемки по центру проезда. Страусы вовремя подняли тревогу — ещё чуть-чуть и даже огромный взрослый секач — предполагаемый папаша поросят-переростков — смог бы протиснуться в этот подкоп. Тогда бы эму не отделались одним ранением. Скорее всего, многие из них получили бы серьёзные травмы, а кто-нибудь возможно даже погиб бы. У Ярослава от этой мысли ёкнуло сердце.

— Давайте зальём эту яму бетоном, — предложил Егор.

— Ну, так они пророют рядом другую, — возразил ему Фёдор.

— Тогда нужно раскопать тут траншею и залить бетоном весь проезд, — не сдавался парень.

— Нет, Егор, бетон нам сейчас не поможет, — произнёс Ярослав.

— Почему это? — обиделся Егор. — Мы с дядькой на даче бетоном крысиные норы заливали. Я умею.

— Тут не крысиная нора, ведром цемента не обойдёшься, — фыркнул Лёха.

— Дело не в этом, — примиряющее сказал Ярослав. — Просто на морозе бетон не затвердеет как следует. Придётся греть его и дежурить здесь несколько ночей. Есть другой вариант.

— Какой? — поинтересовался Игнат.

— Притащим сюда бетонные блоки и уложим их в траншею под воротами. Если поднапряжёмся, то до ночи успеем.

— А где мы эти блоки возьмём?

— Тут недалеко есть стройка незаконченная, там как раз такие блоки имеются. Для перевозки используем ваш броневик. Только вот укладывать их сложно будет: они, наверное, каждый по полтонны весит.

— Да, не лёгкие. Спины посрываем — как пить дать. Кран бы нам, — сказал Фёдор.

— Кран там есть, — отозвался Тарас. — Только кто им управлять будет?

— Предоставьте это мне, — похвалился Лёха. — Тяжёлая техника — это моё призвание.

— Ну-ну, — усмехнулся Игнат. — Поглядим, поглядим.

— Отлично, если Алексей с краном разберётся, то самым сложным будет выкопать канаву под блоки. Земля глубоко промёрзла, — произнёс Ярослав.

— Выкопаем, — заверил его Фёдор. — Я останусь копать. Егор, подсобишь?

— Ну, я бы лучше с блоками помог, — замялся парень.

— Пусть с блоками Лёха разбирается, — распорядился Игнат. — А вы с Тарасом и Николаем помогите лучше Фёдору. Меняйтесь попарно, тем более за лесом нужно будет следить, ведь кабаны где-то поблизости, а ворота открыты будут.

— Да, это важно, чтобы кто-нибудь постоянно на стороже был, — согласился Ярослав. — А то не дай Бог, ещё кого зашивать придётся…

— Да уж… Ну, ладно, значит так: Фёдор, Егор, Тарас и Николай — вы копаете, а Ярослав, Лёха и я — занимаемся доставкой и укладкой блоков. В каждой группе должны быть дозорные, которые следят за лесом. Все согласны? — Игнат обвёл взглядом всю компанию. Никто не возражал.

— Ну, тогда пошли за инструментами, — сказал Ярослав и приглашающе взмахнул рукой.

До темна уже управились. Волоком за броневиком притащили со стройки шесть блоков, прокопали прямоугольную траншею под воротами шириной как раз, чтобы эти блоки улеглись длинным ребром вдоль дороги и с помощью крана рядком уложили их туда. Лёха не зря хвалился — с краном он разобрался довольно быстро, правда первый блок сильно раскачался и никак не хотел попадать на своё место в траншее, но потом Лёха примерился и всё пошло, как по маслу. Блоки встали в проём ворот плотно, даже щелей между ними и колоннами ворот почти не осталось. А те, что остались, засыпали гравием и залили водой, чтобы к ночи лёд сковал блоки ещё плотнее.

Пока мужчины работали у ворот, женщины занимались разделкой остатков туши. На кабане ещё осталось много мяса, так как эму в первую очередь выели жирную и мягкую требуху и мякоть с одного бока туши, а другой бок остался практически целым. Все разом женщины перевернули тушу и сначала ободрали с неё толстую шкуру. Потом началась возня со срезанием подмёрзшего мяса. Когда окончили работу, площадка вокруг остатков туши была плотно утрамбована и пестрела кровавыми пятнами. К дому вела тропинка, протоптанная женщинами, уносившими мясо, а морозильная камера в кухне была забита кровавой свежиной. Все кости тоже решили сохранить — из них они смогут долгое время варить супы и холодное. Для эму и Спайка осталась гора мясных обрезков, но они так наелись во время ночного пира (Спайк умудрился остаться на ночь в парке и попировал после с эму), что заинтересовались едой только на следующий день.

Свежее мясо пришлось очень кстати — как-то незаметно подкрался Новый Год, и измотанные бедствиями люди чуть было не пропустили его наступления. Вечером намечался праздничный пир, и женская половина жителей ДомаНадРекой весело галдела на кухне. Только одна Арина не принимала участия в дальнейшей подготовке к празднеству. После разделки туши, она ушла к своим страусам.