Станислав Сергеев - Время войны

Естественно, и Дегтярев не стеснялся в средствах и узнал, что два эсминца, вспомогательный крейсер и подводная лодка недавно ушли на юг, к поселению в Антарктиде, взяв в качестве проводника того самого сломавшегося связиста, поэтому мы и решили рискнуть, отправив дальний разведчик.

Потянулось томительное время. На фоне таких успехов нам, поджав хвост, пришлось частично эвакуироваться из Аргентины, все-таки наши похождения не остались незамеченными у местной госбезопасности и, естественно, вызвали сильную негативную реакцию у местных властей. Поэтому, когда на нашу базу в сопровождении батальона пехоты и двух бронетранспортеров прибыли местные полицейские, заряженные немецкими агентами влияния, там они застали всего пятерых человек, которые ничего не знали и ничего не слышали о нашей деятельности. Эти люди являлись штатными представителями Торгпредства Советского Союза, но не более того, и никакого оружия, средств связи здесь найдено не было, несмотря на то что за усадьбой непрерывно велось наблюдение. Разгром клана дона Махеро нам никто прощать не собирался — слишком у него было много деловых партнеров, и это был ответ на то, что люди Судоплатова, прикрываясь женой бандита, начали прибирать к рукам многие активы преступной группировки. Начиналась обычная бандитская война за наследство, в которой применялось все из привычного нам, выходцам из будущего, арсенала, начиная с простого отстрела конкурентов до административного ресурса с привлечением полиции, армии и судебной системы. Но тут против бандитов, живущих по понятиям, работала одна из самых сильных спецслужб мира, причем ведущая тяжелую войну, поэтому агенты ИНО НКВД СССР действовали весьма жестко, безжалостно и, главное, эффективно. Уже потом, через несколько месяцев этих «новых русских», которые вроде как бежали от войны из Европы, боялись трогать, считая их отмороженными на всю голову, даже не предполагая, что это работают агенты внешней разведки СССР.

Пока аргентинские власти пытались добиться правды, мы переехали в другую усадьбу, ближе к морю, купленную через третьи руки на подставное имя, и также отдыхали и ждали результата «Полета кондора», как у нас называлась операция по доставке маяка в антарктическое поселение.

Эти часы были очень тяжелыми, и только короткие шифрованные передачи с борта летящего самолета доказывали, что все пока идет по плану. Прошло больше двадцати часов, прежде чем дальний разведчик достиг расчетного района и начал нарезать круги, в поиске поселка, все время выдавая кодовые сигналы, сообщенные Ненашевым, но эфир молчал.

Мы все собрались в центре связи и ждали новостей из Антарктиды. Специально ради этого в воздухе висел самолет с радиостанцией, который ретранслировал для нас сигналы.

Прошло более часа, прежде чем пришло сообщение от Дегтярева.

«Получил сигнал бедствия. На открытой волне морзянкой передают, что атакованы немцами. Просят помощи. Ответил, что скоро помощь будет».

Прошло еще десять минут.

«Вижу черный дым. Сделали проход. Обстреляны зенитной артиллерией с немецких кораблей. Самолет поврежден, высаживаемся. Самолет идет на вынужденную посадку. Ждите сигнала маяка».

Все, теперь осталось только действовать. В нашем бункере уже была собрана вся возможная боевая техника, оба вертолета МИ-28Н и сотня бойцов, экипированных для ведения боевых действий в условиях низких температур. Кто-то попытался вякнуть, чтоб я не совался, но я в сердцах послал заботливого далеко и надолго, потому что тоже был солдатом, а там немцы в привычной им манере расстреливали беззащитных колонистов.

Тягостно, как всегда, перед боем тянулись минуты. Я примостился на броне БТРа и через радиостанцию общался с Катериной, которая сидела в пункте управления и ждала появления сигнала от маяка.

Минута. Еще минута, и еще. Как долго, как тягостно долго…

В наушнике зашипело и чуть искаженный голос Артемьевой доложил:

— Есть сигнал по всем сигнатурам. Делаю наводку. Минутная готовность. Начинаю отсчет.

Я переключился на общую волну:

— Всем коробочкам. Минутная готовность, начался отсчет.

В подтверждение моих слов загорелся сигнал системы оповещения, задрожал пол — установка выходила на рабочий режим.

— Есть контакт. Есть включение. Выдвигаю штангу. Пандус… Пусть свободен. Удачи, ребята!

Двигатели ревели и вентиляция в большом ангаре с установкой с трудом справлялась с очисткой воздуха от выхлопных газов. Но как только получили разрешение, по пандусу в прошлое рванул БТР с десантниками на броне, за ним еще один и еще, три БМП, а за ними еще три танка. Потом будут переправлять вертолеты, для воздушной поддержки.

На выходе мы подхватили Дегтярева, который с самым наглым выражением лица сидел на камушке возле маяка, положив автомат на колени. Увидев появляющиеся из воздуха бронетранспортеры и танки, он побежал навстречу и лихо на ходу запрыгнул на броню.

— Здорово, Серега, тоже решил проветриться?

— Да. Ты как?

— Да нормально. Хорошо, погода не сильно ветреная, а то разбился бы нахрен при посадке.

— Что с летунами?

— Пошли на вынужденную. Я им скомандовал, чтоб прыгали, так не послушали.

— Хорошо, потом поищем.

Бронетехника неслась по покрытым снегом каменным насыпям, в сторону густых клубов дыма, поднимающихся над горящими зданиями колонии. Там что-то грохотало, даже отсюда мы слышали хлопки выстрелов винтовок, треск пулеметов и взрывы, взрывы, взрывы.

Перед выходом Ненашев накидал схему размещения поселка и возможные подходы, поэтому мы сильно не плутали и через пять минут выскочили в небольшую долину, спускающуюся к морю, где были размещены домики поселенцев. В Южном полушарии стояло лето, здесь держалась хорошая погода, и благодаря безветрию, удалось в воздух сразу запустить два самолета-разведчика с видеокамерами. До того как мы приблизились к месту боя, уже знали, что возле берега на боку лежит один из эсминцев с развороченным противокорабельной ракетой бортом. Со второго эсминца и с вспомогательного крейсера вела огонь артиллерия, причем эфир был наполнен немецкой речью — шла активная корректировка огня. Судя по множеству лодок на берегу, десант уже высажен и вокруг домов шел бой.

Но приход немцев не остался незамеченным, и защитники поселка успели эвакуировать людей за холмы, но там их попытались перехватить заранее высадившиеся и обошедшие по берегу немецкие десантники, и бой распался на два очага.

Эпизодически станции перехвата фиксировали короткие кодированные передачи тактической связи, это точно переговаривались бойцы охраны. Мощная радиостанция, которая передавала сигнал бедствия, уже молчала, разнесенная снарядом с эсминца. Я подозвал Ненашева, который сидел рядом на броне с автоматом и нетерпеливо смотрел вперед.