Аллан Коул - Конец империи
Алекс остановился немного сбоку, над воротами. "А теперь найдем себе гнездышко". Что он и сделал. Вставил толстое лезвие ножа в щель, обеспечив себе место, куда можно поставить ногу. И нашел хороший упор для рук, так что все четыре пальца цеплялись за стены.
В таком положении можно и станцевать.
Алекс посмотрел на часы. "До первой смены караула осталось всего несколько минут, я просто здорово все рассчитал", – похвалил он себя.
Ровно в девятнадцать часов пятьдесят минут ворота распахнулись, и началась процедура смены караула. Алекс внимательно наблюдал за происходящим.
Это была церемония, но в то же время – мера безопасности. Весь отряд промаршировал наружу; впереди шли начальник охраны и командир караула. Отряд останавливался возле каждого поста и торжественно салютовал.
"Отличная идея, – подумал Алекс, – натуральные придурки – разгуливают по Арунделю вечером и отдают друг другу честь".
Освобожденный с поста часовой закинул ружье на плечо и занял место в конце отряда, а на пост заступил солдат, стоявший первым. Затем с громким топотом гвардейцы зашагали к следующему посту.
Алекс спокойно ждал, сидя у них над головами. Он прекрасно знал, что когда отряд идет торжественным маршем, никто не смотрит вверх или даже в стороны, никому не хочется получить наряд вне очереди от дежурного офицера, и в очередной раз отметил про себя, что слухи о глупости ВБ подтверждаются.
Учитывая торжественность момента, черная форма ВБ, прекрасно подходившая для ночных операций, была дополнена белыми ремнем, шлемом, эполетами и перчатками; даже ремни виллиганов заменили на белые. "Ну, – справедливости ради отметил Алекс, – они хотя бы избавились от бездарных винтовок, с которыми маршировали преторианцы... Эти уроды ничего не подозревают". Он только утвердился в своем мнении, когда услышал, как стучат кованые каблуки по камням. Звук получался впечатляющий. "Я услышу, что они приближаются, за милю".
Наконец стук подковок, скрежет прикладов о камень, хлопки ладоней по прикладам стихли, и снятые с постов часовые удалились в казарму.
"А теперь проверим, на что они способны. Пора, пора! – Килгур так радовался, что чуть не свалился со стены. – Оказывается, они просто обожают всякие церемониальные штучки... Через два часа я начну наступление, ровно в десять".
Самое лучшее время для того, чтобы броситься в атаку или отправиться в разведку, либо в начале ночи, либо перед самым рассветом, когда все находятся в полудреме. Обычно.
Однако Килгур был хитрым лисом. Именно поэтому он выбрал конец недели – чтобы напасть на мирную крепость. В увольнение обычно не уходят те, кто на данный момент сидят без денег, или попали в черный список, или кому просто некуда идти, ну и, конечно, те, кому выпало нести службу. Кроме того, у начальников выходной...
Соедините эти два фактора, и вы получите людей, которые делают все, что им полагается делать, только чувствуют себя ужасно обиженными судьбой.
Килгур, будучи человеком невероятно серьезным, тщательно выбрал время атаки. Первая смена дежурит с шести до восьми вечера. Эти стражники совсем недавно поужинали и исправно несут службу хотя бы потому, что начальник караула почти наверняка захочет проверить, как они относятся к своим обязанностям. Вторая смена – с восьми до десяти. Совсем неплохо, но все-таки немного рановато. По территории еще бродят разные личности. Десять часов. Третья смена, самое начало. Солдаты поели, побродили по казарме, не зная, чем заняться, сходили в солдатское кафе, если таковое имеется, – в Арунделе имелось, там подавали пиво и вино, – чтобы пропустить кружечку или перекинуться в картишки. И вот уже пора, четко печатая шаг, заступать на пост, ни на секунду не забывая о том, что в полночь тебя сменят, ты вернешься в казарму для охраны, а не в свою уютную постельку, и в четыре утра тебя поднимут, чтобы ты отстоял вахту перед самым восходом солнца. Великолепно.
Больше всего Килгура беспокоило то, что ВБ могут оказаться такими же хитрыми, как гурки, которые веди себя совершенно традиционно, так же точно стучали каблуками и бряцали оружием при смене караула, превращая ее в настоящую церемонию, хотя парадную форму и снаряжение надевали только по торжественным случаям. Они относились к своей службе настолько серьезно, что в солдатском кафе покупали только чай и сладости, если им предстояло в ближайшие часы заступать на пост. Но у гурков были свои совершенно гнусные манеры, столь характерные для темнокожих жителей Непала. Они всегда были готовы к тому, что какой-нибудь кровожадный тип вроде Килгура может решить, что церемониальный отряд легко перехитрить. Поэтому смену караула прикрывал целый взвод в полном боевом вооружении, готовый в любой момент перерезать глотку каждому, кто без приглашения сунется на территорию Арунделя.
Похоже, службе ВБ об их изобретении неизвестно. Никого, кроме отряда охраны. Алексу заметить не удалось.
Таким образом, в двадцать один пятьдесят... Топот солдатских сапог раздавался все ближе и ближе, а Килгур с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться вслух. Появилась третья смена – кое-кто, судя по не очень твердому шагу, слишком много времени провел в кафе – и приступила к своим церемониальным развлечениям. Потом смена зевающих солдат на втором посту – им явно не терпелось поспать.
Килгур выбрался из своей паутины, спрыгнул на плац, пробежал сквозь ворота сразу вслед за отрядом охранников как раз в тот момент, когда двери начали закрываться.
И вот он уже внутри замка.
Именно в это мгновение Алекс подвергался максимальной опасности. Мгновение, это самое правильное слово, поскольку в его планы не входило оставаться на виду дольше, чем один миг.
Впереди была казарма для охраны, ступеньки уходили вниз, в большой церемониальный подвал. Алекс рассчитывал на то, что это зал для торжественных церемоний – иными словами, что там никого нет. Он уже однажды сидел здесь в тюрьме вместе с большинством гурков во время заговора Хаконе.
Этот подвал и был целью его путешествия. Алекс ухмыльнулся и тут же удивился тому, что у него такое замечательное настроение. Впрочем, ощущение надвигающегося рока было таким же мощным. Он подвергал свою жизнь невероятной опасности и при этом чувствовал себя сильным. Сильным и веселым. "Неудивительно, – с некоторым отвращением подумал Килгур, – что мы, шотландцы, носим килт, в отличие от англичан. У нас есть песни, и мы умеем веселиться, а они только воюют с мрачными рожами и втаптывают нас в грязь... Ну, ладно. Вали отсюда, смерть".
Казарма охраны. Охрана... остановка. Приказ... исполнено... В колонну по одному... вперед, шагом марш. Солдаты вошли внутрь, за ними последовал офицер. Вскоре после этого Алекс тоже проскользнул в казарму.
Беготня, крики, стук прикладов о пол, громкая болтовня молодых мужчин и женщин, которые в течение двух часов должны были вышагивать в строю.
Никто не обратил ни малейшего внимания на человека, который быстро проскочил мимо открытой двери в большой общий зал. Из зала вела только одна массивная дверь со сложными замками. Сложными, но давно устаревшими. У Алекса ушло менее минуты на то, чтобы открыть те три, что были заперты, и еще минута, чтобы закрыть за собой дверь, не вызвав при этом подозрений. Теперь он оказался на ведущей в подвал лестнице.
Надел ботинки и начал спускаться. Каменные ступени были старыми, целые поколения пленников и тюремщиков прошли по этому печальному маршруту.
Килгур осветил фонариком помещение у основания лестницы. Все соответствовало его воспоминаниям, хотя память – штука весьма ненадежная. Но Марр и Сенн поклялись, что Арундель восстановлен точно в таком же виде, каким он был раньше.
Дверь в огромную камеру открыта – этот замок Алексу не придется взламывать.
"Так, я помню, что Стэн прошел сквозь вот эту стену..." Килгур нажал на камень.
Стена беззвучно скользнула в сторону. Алекс вошел внутрь.
Это был "секрет" Арунделя, впрочем, не такой уж и секрет. Стэн обнаружил проход давным-давно, когда возглавлял личную охрану властителя. В Арунделе масса тайных ходов, которые соединяют императорские апартаменты со спальнями, тюрьмой и некоторыми залами для приемов. В прежние времена, когда Империей правил прежний босс. Алекс со Стэном пришли в восторг, узнав о существовании секретных ходов. Настоящий замок не может обходиться без тайн, и на них произвело впечатление, что Император оказался столь романтической личностью.
Итак, секретные коридоры приблизят его – если Марр и Сенн не ошиблись и замок восстановлен в прежнем виде – еще на один шаг к падению Империи.
Алекс поднимался по винтовой лестнице, шел по узким коридорам с низкими потолками, постоянно держа в уме выученный наизусть общий план замка. Он хотел подобраться поближе к спальням.
