Изгой. Том 1 и Том 2 - Олеся Шеллина
Кивнув и не сказав ни слова, я вышел за дверь, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сказать, что меня лиса огорошила, это не сказать ничего. Только вот готов ли я был к такой новости? Нет. И еще раз нет. Нужно спокойно все обдумать, на трезвую не больную голову. Пока не стоит. Потому что эта новость совершенно не вписывалась в мои далеко идущие, да даже ближайшие планы. Хочу ли я стать отцом? Да мне всего девятнадцать и за мной охотится вся верхушка Японии, не говоря уже о неопределённом будущем. Думаю, я буду не самым лучшим папой, тем более, оседать где-то надолго не хотелось бы. Вот мало было проблем, так еще лиса подкинула. Несмотря на все мое состояние отрицания, химитсу, кажется, был доволен. Я даже удивился подобному, но потом понял, что это один из его основных инстинктов: продолжение рода.
Полностью погруженный в свои мысли, в которых было много противоречивых больше даже эмоций, нежели размышлений по существу, я даже не заметил, как оказался возле своей комнаты. Внезапно я увидел, что на периферии зрения как будто что-то промелькнуло, я даже остановился, до боли в глазах вглядываясь в полумрак коридора, но так ничего и не увидел, наверное, все-таки действительно показалось.
Уже у себя я принял душ, и позволил себе совершенно обнаженным растянуться на простынях, полностью выбрасывая из головы посторонние мысли. Как же я давно ничего подобного не испытывал. Оказывается, даже забыть успел, какой можно испытывать кайф, просто ложась на хорошую кровать с удобным матрасом, застеленную довольно дорогим бельем. Конечно, в гостевых спальнях качество всего перечисленного уступала тому, которое можно найти в спальнях у хозяев, но я так долго был лишен даже малого… Кого ты обманываешь? В то время, когда ты жил в этом доме, ты никогда не обращал внимания на такие мелочи, как матрасы и мягкость простыней, для тебя это было обыденностью… Да насрать, честное слово. Главное не забыть начать прямо с утра потихоньку узнавать все про Громова. А потом прийти к лисе и все обговорить. Каким бы я не был отрешенным от реального мира ублюдком, бросать ее я не собирался, только если она сама этого не захочет. Да, именно так все и сделаю. Глаза закрылись, и почувствовал, что проваливаюсь в сон, но даже и не думал как-то помешать ему.
— Ой, вы голый! — я распахнул глаза и подскочил, держа в руке вакидзаси. — Господи, Боже мой, — Софья, которая за каким-то хером приперлась в мою комнату ни свет, ни заря, вместо того, чтобы отвернуться, с каким-то нездоровым любопытством разглядывала мое тело.
Коротко рыкнув, я схватил тонкое одеяло и обмотал вокруг бедер, закрывая от ее взгляда самое дорогое.
— Что вы здесь делаете? — я кинул меч на кровать и попытался завязать узел, но одеяло никак не хотело завязываться, и в итоге я плюнул, и просто придерживал его рукой. — Вас не учили не врываться в комнаты к мужчинам? Насколько мне известно, княгиня Рокова — женщина довольно консервативных взглядов.
— Я постучала, но вы мне не ответили, — сейчас взгляд Софьи блуждал по моей груди, причем осматривала она меня без какого-либо намека на смущение.
— И вы не придумали ничего лучшего, чем войти? — я сжал зубы.
— А вдруг вы не отвечали, потому что с вами что-то случилось? — она лукаво стрельнула глазами.
— А вы не думали, что что-нибудь могло случиться с вами, если бы я слегка затерялся в стране грез и не сразу полностью проснулся? — все-таки Сонька — капризная и избалованная, чем она вообще думала, идиотка, когда вела себя так провокационно?
— Вы хотите сказать, что воспользовались бы своим… хм… мечом? — это прозвучало настолько пошло, что у меня челюсть отпала, а когда я вернул ее на место, то сумел лишь сглотнуть подступивший к горлу комок. Как же много я о тебе, родная сестрица, не знал, оказывается.
— Вы не могли бы выйти, госпожа, чтобы я уже смог одеться? — я взял себя в руки, отвечая настолько холодно, насколько вообще был на это способен. Все же не понимаю, почему Софья так отчаянно флиртует с совершенно незнакомым парнем, да еще и азиатом? Или у тебя голову снесло, когда Николеньку рядом с тобой убили? Вот знал же, что нужно сперва с этим разобраться, а потом уже обо всем остальном думать.
— Никогда бы не подумала, что такой породистый японец может быть таким стеснительным, — она хмыкнула.
— Я не понимаю, что вы имеете ввиду.
— Вы же Оши, а Оши — самый загадочный и непонятный клан во всей Империи восходящего солнца, — пояснила Софья. — И это делает вас не японцем, а японцы, если мне память не изменяет, к такой вещи, как нагота, относятся совершенно спокойно.
— Правда? А вы не думали, что, озвучив свою просьбу, я забочусь, прежде всего, о вас, о вашем комфорте и пытаюсь в полной мере соблюдать традиции страны, которая дала мне временный приют, но коль скоро вы в этом не нуждаетесь… — я усмехнулся и разжал кулак. Не удерживаемое больше одеяло упало на пол, а я прошел мимо остолбеневшей Софьи, которая явно не ожидала ничего подобного, к шкафу и, распахнув его, принялся неторопливо выбирать одежду. Сейчас у меня хотя бы была одежда и было из чего выбирать, а то я выглядел бы перед княжной, мягко говоря, странно, стоя голым перед пустым шкафом.
В шкафу находилось зеркало, и я через него наблюдал за своей гостьей. Софья старалась все это время не смотреть на меня. Странно, вроде бы тыл у меня из-за чудовищных нагрузок, как моральных, как и физических, вполне себе ничего. Что ей не нравится? Наконец, ей надоело разглядывать потолок, и Софья отвернулась к столу, на котором лежал вакидзаси.
— Ёси, скажите, а сколько вам лет? — спросила она, но сейчас в ее голосе послышалось напряжение. Неужели ее так сильно смутило мое поведение? Хотя это было довольно странно, такая перемена в ее настроении. Только что она буквально провоцировала меня, а сейчас смущается, собственно, как ей и положено было до этого. Меня девчонки сведут с ума. И это я еще про Марико уже почти сутки не слышал. Не удивлюсь, если и она какой-нибудь сюрприз припрятала за пазухой, чтобы добить меня окончательно.
— Девятнадцать, — спокойно ответил я и быстро натянул трусы и штаны. Но в тот момент, когда я потянулся за рубашкой, то услышал позади себя легкий стон. В зеркале ничего особенного заметно не было, слегка напряженную спину княжны. — Что
