Александр Петров - Забавы жестоких богов
В дверь снова постучали.
— Госпожа, пора начинать… А вы еще даже фату не надели…
— Иду… — отозвалась Ника.
— Иди-иди… Без глупостей…
Однообразная, оранжево-черная, мертвая поверхность планеты удручающе медленно проплывала под брюхом штурмовика. На горизонте появился город. Вскоре глайдер с ревом понесся над маркерным полем верхнего уровня трассы, обходя неспешно летящие коробочки с мирными обывателями, с максимально разрешенной, но совершенно безумной в плотном потоке скоростью и приземлился у входа в Центральный Купол.
У него придирчиво проверили документы. Пропустили после оживленного диалога по переговорнику.
Офицер дорожной полиции пытался что-то сказать по поводу того, как лихо граф Концепольский проскочил в начало длиннющей пробки на въезде, нахально втиснув свой глайдер перед отчаянно сигналящими машинами, которые ждали своей очереди, но купюра, которую Джек с ловкостью фокусника вложил ему в руку, заставила стража порядка замолчать.
И вот уже Капитан летел над крышами города в Куполе, нереального, кукольного, словно сошедшего с картинки о старых временах. Пока все складывалось слишком хорошо, чтобы его предприятие закончилось удачей. Эндфилд чувствовал, что сам сует голову в петлю.
Напряжение гонки сменилось тоскливым отчаянием. Но Джек уже не мог остановиться. Ожидание смерти куда страшнее, чем она сама, темная избавительница от невыносимых страданий. Ужасный конец лучше, чем бесконечный ужас.
В подкуполье отчетливо раздавался перезвон колоколов. Маленькая площадь перед храмом и окрестные улицы были заставлены глайдерами. Шикарные «Альбатросы» всех моделей, от псевдоспортивных двухместных машин, до двадцатипятиметровых гигантов, едва помещающихся между домами, нагло занимая все свободное пространство. В нескольких метрах над мостовой висели военные гравы эскорта, которым не хватило места на земле. У церкви, стиснутые ограждениями и солдатами, стояли люди, толпа жадных зевак, охочих до бесплатного зрелища. Эндфилд подумал, что скоро им всем предстоит более острое и опасное развлечение.
Восприятие подсказало, что Ника здесь. Капитан приземлился и протиснулся, насколько это было возможно, к двойному кольцу синемундирных нижних чинов с тяжелыми бластерами в руках.
По толпе прокатилось: «Идут!» Колокола заголосили особенно громко, из темного провала дверей появилась пара.
Жених был в парадном генеральском мундире, новеньком, сшитом у лучших портных Баалграда. Его лицо напомнило Капитану кого-то из его знакомых на Деметре. Молодое, свежее лицо, густые волосы, гусарские усики. Может быть, родственник Лазарева? Боже милосердный, да это же он сам, измененный почти до неузнаваемости сеансами миопластики и энергетическими стимуляциями. От него так и несло клиникой омоложения и пластической хирургии.
Сопляк в генеральской форме, глупо улыбаясь от счастья, торжественно нес свое глыбообразное тело, снабженное огромным половым членом, больше подходящим для удовлетворения кобыл.
Он вел под руку рыжеволосую девушку в сильно открытом белом платье. Невеста шла ровной, слегка покачивающейся, деревянной походкой, равнодушно глядя в пространство невидящими глазами. Эндфилд увидел похожие на легкую дымку сгустки, которые окружали девушку — живые энергетические субстанции, которые, видимо, охраняли ее.
Четыре мальчика несли за невестой шестиметровый шлейф фаты. Джек долго не мог поверить, глядя на медь волос, трусливо убеждая себя, что Ника блондинка, что с ее вкусом она не стала бы выходить замуж за ряженого, в которого превратился этот пожилой человек, потерявший свое лицо, свое место в жизни, ставший игрушкой в руках женщины, собачкой, целиком и полностью зависимой от прихоти грозной хозяйки.
Человеческая часть Капитана цеплялась за детали, но он все равно не мог не узнать эту атласную кожу, твердый очерк нешироких плеч, гордую посадку шеи.
Девушка повернулась, взглянула на него своими зелеными глазами, и сомнений не осталось. Капитан был готов ко многому, но увидеть старого знакомца в роли торжествующего, счастливого соперника было больно и обидно. Кровь горячо запульсировала в висках и кончиках пальцев. Эндфилд с радостью почувствовал тяжесть кобуры с пистолетом, представил, как луч пробьет тело Управительницы, разрывая внутренности, девушка переломится в тонкой талии, упадет на мостовую. Мука на лице сменится умиротворенным покоем, и женщина, которую он любил больше жизни, останется лежать в расплывающемся кровавом пятне.
Ей не помогут призраки, потому, что Эндфилд не будет размышлять и переживать по поводу того, что делает. Он просто поднимет руку с оружием, поймает белую фигуру в прицел и нажмет на гашетку.
Долю секунды она смотрела на Джека, словно не узнала или не поняла, зачем здесь ее бывший любовник, потом равнодушно отвернулась, двигаясь дальше.
Ника уходила от него, желанная, прекрасная, в белом облаке свадебного платья, нежная, сильная и страстная женщина, чьи слова не расходились с делом, которая попробовала все средства, чтобы вернуть своего любимого, и теперь выбросила его из памяти для жизни с другим. От Капитана уходила гордая, недобрая, но такая притягательная и желанная Живая Богиня, чтобы, следуя своим непонятным для него путям, быть женой богатого, молодого, удачливого генерала, хозяйкой в его доме, матерью его детей, оставив Джека Эндфилда на растерзание нажитым им проблемам, один на один с врагами и разбитым сердцем.
Капитан приказал себе успокоиться. Эмоции никогда не помогали принять правильное решение.
Он продолжал смотреть вслед княжне. Рука Джека, которая уже легла на рукоять бластера, замерла. Капитану показалось, что он видит, как кожа Управительницы покрывается мурашками и ее начинает бить крупная дрожь. Походка девушки с каждым мгновением становилась все более скованной, великолепное, стройное тело с каждым шагом сжималось все больше и больше, словно напряжение спинных мышц могло отклонить поток убийственных волн из бластера.
У белого «Альбатроса» княжна обернулась, и снова, на этот раз с ужасом, посмотрела на Капитана, ожидая увидеть в его руке готовый выстрелить «громобой»…
Мгновение замерло. Ника с мольбой посмотрела на него и покачала головой, словно просила не делать чего-то.
Невеста замешкалась, и жених нетерпеливо потянул ее за руку. Девушка нахмурилась и что-то сказала ему. Юрий перехватил ее взгляд, увидел Эндфилда, мгновенно поднес запястье к губам и бросил несколько слов в браслет служебного переговорника.
Солдаты загородили молодых от Капитана. Новобрачные сели в машину, и свадебный кортеж без обычной в таких случаях помпезной медлительности стремительно полетел к выходу из Купола.
В голове Эндфилда как молния промелькнула догадка. Неужели?! Нике вкололи какой-то сверхсильный наркотик, превратив в живую куклу.
Кто это сделал? Женишок, скотина Лазарев, больше некому. А он не оценил коварства генерала, который так долго прикидывался пнем… Только вот зачем это Юрию?
Капитан опомнился, когда солдат охраны грубо толкнул его.
— Не видишь куда прешь, — рявкнул «синий», — «дракон» хренов…
Уже не отдавая себе отчета в том, что делает, Джек повернулся и, работая локтями, устремился к своей машине. Запрыгнул в салон.
Генераторы взревели дурным голосом; нарушая все правила, штурмовик помчался вдогонку свадебной процессии. Кортеж прибавил скорость и вылетел через сорокаметровый створ шлюза. Полевая диафрагма сомкнулась, за ней следом двинулись металлополевые створки. Загорелись красные огни, запрещающие движение.
Капитан включил защиту, до предела ускорил полет, пробил энергощит, прочертив крутой вираж, пошел на перехват. На счастье жителей Купола, звуковой барьер «Мотылек» преодолел уже над городом, высоко в небе. Грав Капитана обошел кортеж. Со штурмовиков эскорта ударили пушки, пара предупредительных выстрелов, потом начался огонь на поражение. Завязался воздушный бой, если так можно назвать схватку безоружной машины с дюжиной штурмовиков. Только тогда до Эндфилда дошла вся трудность задачи — остановить белый «Альбатрос», прижать его к поверхности, убить всех, кто попытается ему сопротивляться, вытащить Нику и увезти ее. На большой скорости подошла еще одна группа военных гравов, и Джек лишился единственного преимущества — штурмовики не могли стрелять в направлении поверхности планеты, чтобы не вызвать сильнейших взрывов от попаданий лучей в детонирующий материал. Теперь его беспрепятственно обстреливали снизу, а боевые «Стрижи» эскорта не давали ему подняться, ставя сплошную сверкающую сеть лучей, траектории которых уходили за горизонт.
Но Эндфилд не собирался сдаваться. Он включил блоки невидимости. «Мотылек» растворился в небе и пропал с экранов. Заградительный огонь прекратился. Как и предполагал Капитан, эсбэшные глайдеры не были укомплектованы гиперрадарами.
