Василий Звягинцев - Время игры

— Согласен… — Кейси выглядел умным человеком, причем не имеющим законченной гипотезы, ради которой стоит стрелять или вызывать группу захвата. Он сам недоумевал и ждал разъяснений, которые могли бы снять его недоумения. — Монета. Ваша монета…

— А что? — Тут уже я искренне не понимал. Хотя…

— Вы историк? Как же вы не знаете?.. Южно-Африканский Союз прекратил свое существование в 1925 году. С тех пор нет такого государственного образования, а последние выпущенные им золотые монеты, как раз в 1913 году, именно в 20 крюгеррандов и крайне малым тиражом, стоят сейчас на коллекционном рынке до 500 тысяч фунтов. В зависимости от сохранности. Ваш — с отверстием для цепочки, это снижает его цену. Но — тысяч триста минимум он стоит все равно. А вы хотели отдать его за 20 фунтов… Отец бы взял, а я ведь не только историк, я еще и нумизмат…

Здорово! Вот это здорово. Провал, но элегантный. Не на банальном незнании, как зовут нынешнего британского короля или королеву (а я этого действительно не знаю).

Кто такой сноб? Это человек, который желает, чтобы упавшая на голову доска была непременно из красного дерева. Вот и я тоже…

Как бы я у нас в московском клубе нумизматов попытался загнать «константиновский рубль» за пятерку! Впрочем, у нас бы как раз взяли без звука, втихаря хихикая и потирая руки.

Но парню-то я сейчас что отвечу. А если?..

— Вообще я рад, что встретился именно с вами, Кейси. Другим пришлось бы объяснять гораздо дольше. На каком принципе действуют ваши звездолеты?

— На хроноквантовом. Это означает…

— Достаточно. Слово сказано. Следовательно, о «хроносе» вы имеете полное представление. Ну вот, я пришел к вам в гости из параллельного времени. Увы, случайно, почему и подготовиться не успел. А с монеткой… У нас это вполне нормальное платежное средство. Конечно, в свободном обращении их нет, бреттон-вудский договор признает золотой стандарт чисто номинально, но любой банк и ювелир примет любую золотую монету из расчета 35 долларов за тройскую унцию. Не предполагал, что у вас произошла эта коллизия с ЮАС. Сожалею. Лучше было бы предложить вашему родителю русский золотой червонец или соверен короля Георга. Надеюсь, эти державы у вас еще существуют?

— Русский червонец подошел бы, а соверен тоже достаточно большой раритет, — машинально ответил Кейси, а потом до него дошел полный смысл сказанного мною…

Следующие полчаса парень засыпал меня вопросами, причем, как я понял, он и удовлетворял вполне понятное любопытство историка, и продолжал допрос, рассчитывая подловить меня на незнании того, что знать я должен даже в рамках легенды и наоборот.

Но уж тут ему ловить было нечего. Для простоты я представился выходцем из своего подлинного 1984 года и, в свою очередь, принялся выяснять, где образовалась развилка в здешнем варианте.

— Знаете что, — предложил мне наконец Кейси, явно утомленный обилием информации и эмоциональным стрессом, — давайте вы поживете у меня денек-другой, прочитаете несколько моих учебников, тогда нам будет легче общаться. А потом…

— Что потом? Представите меня широкой научной общественности? Мне бы этого не хотелось. Скажите лучше, есть реальная возможность все же обратить мою монетку в живые деньги? Яхта придет за мной дня через три, не раньше, да и на ней пригодных к употреблению в вашем мире денег нет. Только золото, которое и так и так придется реализовывать.

— А что, яхта действительно существует? — опять удивился он.

— Дорогой друг, — с апломбом произнес я, — запомните, ко лжи я прибегаю только в самых критических случаях. Обычно же стараюсь говорить правду. И яхта есть, и моя жена на ней, и приличная сумма в золотых монетах всех стран мира, которые в нашей реальности их чеканили.

Кейси даже задохнулся от восторга.

— Так это же фантастическое богатство. Монеты, отчеканенные в нашем общем прошлом, почти все давно уже раритеты. А выпущенные в параллельной реальности…

— Будут немедленно признаны элементарными фальшивками. Кто у вас купит испанский дублон 1980 года, если все знают, что там последние сто пятьдесят лет обращаются бумажные и серебряные песеты? Разве что для юмора или на вес…

— Да, это правда. Но все равно…

— Конечно. Поэтому я и предлагаю продать для начала мой крюгерранд, ваша доля за комиссию — половина. После чего, до тех пор пока (и если) я не найду способа вернуться домой, вы можете поступить ко мне на службу в качестве консультанта, референта, компаньона, в конце концов. Миллионером вы станете гарантированно, два-три десятка сверхдорогих монеток мы найдем. Кроме того, вместо скучной полицейской службы получите возможность заняться практической историей, повидать мир и так далее… Соглашайтесь, Кейси, не прогадаете.

Вербовка была проведена стремительно и вполне успешно. Да и какой разумный человек отказался бы от предложенных условий? Тем более не в шпионы же я его вербовал. И Кейси это понял.

— Пожалуй, я соглашусь. Мне и самому смертельно надоело носить эту бляху. Но иначе на учебу не заработаешь. Отец от своего кемпинга имеет только-только, чтобы прокормиться самому. Но мы с вами заключим контракт?

Хотел бы я знать, что в этом контракте может быть написано?

— Пожалуйста, составьте. Только вряд ли он будет иметь юридическую силу, раз я сам здесь как бы не существую. Мне кажется, я рискую гораздо больше. Я сейчас отдам вам монету ценой в полмиллиона, вы тут же меня арестуете и сдадите в местный аналог ФБР или МИ-5 как альтаирского шпиона. Деньги останутся вам, а я скорее всего исчезну бесследно, поскольку действительно не существую в вашем мире. Убедительно?

— Мне кажется, ваш мир стоит на гораздо более низком моральном уровне, чем наш. Я мог бы задержать вас прямо сейчас по обоснованному подозрению…

— В том, что инопланетянин?

— Нет, куда проще. В том, что вы агент южноафриканских террористов. Они, кстати, не так давно учинили крупное побоище в Дурбане. Но и в этом случае монета была бы приобщена к делу. Подумать, что я могу ее украсть…

Возмущение Кейси было неподдельным. Черт его знает, возможно, они и вправду здесь такие честные.

— Ладно, извините. Наш мир на самом деле пожестче вашего. Еще узнаете. Поэтому скрепим наш договор просто рукопожатием. Я остаюсь у вас, читаю ваши книги. Вы отправляетесь… в Мельбурн, в Сидней, не знаю, продаете крюгерранд и возвращаетесь с деньгами. Потом мы едем в Аделаиду, на встречу с «Призраком». Заодно неплохо бы обзавестись какими-нибудь документами. У вас нет знакомых, которые могли бы выдать мне какую-нибудь справку взамен утопленного паспорта?