Посланники Нибиру - Евгения Витальевна Кретова
Хаско сосредоточился, обращаясь к собственному телу, спрятанному далеко, на катере криминальной полиции, на попечении напарника и – теперь это ясно – друга, никому другому он бы свое беззащитное тело не доверил. Он почти коснулся своего тела, но не погрузился в него, зная, что возвращение будет болезненным.
Вот оно, его тело, лежит, закрепленное в навигаторском кресле. Белые волосы рассыпались по плечам, девочка, Семаль, осторожно подбирает их, чтобы не испачкались. Смотрит с любопытством. Она не знает, что сыграла в этой истории ключевую роль. Может, когда-нибудь и поймет, сейчас объяснять некогда. Молодому вору осталось сделать последнее.
Он представил нужную ему сейчас вещь, воспоминанием нырнул в карман собственной спецовки. Почувствовал тяжесть предмета, спрятанного в нем, и потянул за собой. А потом вернулся на Нибиру.
Гравитационное поле нейтрализовало развитие патогена на поверхности. Его задача – нейтрализовать то, что появилось внутри, и навсегда запереть его там. Какая-то лазейка была – иначе бы Инвар Сабо не проник на борт.
Он снова оказался рядом с сознанием Аас Хара, поманил его за собой. Тот качнулся и полетел рядом. Хаско прошел к шлюзовым камерам, увидел, что те заблокированы изнутри. Проверил аварийные выходы – та же история. Он обратился к сознанию Аас Хара: «Как Филин проник на борт».
Сияние мигнуло и помчало вниз, в технический отсек. Там, пролетев по узкому коридору, остановилось у узкой щели резервного шлюза. Он был распахнут. Хаско заглянул внутрь, потянулся наружу и почти выбрался на поверхность.
Он глубоко вздохнул – его тело сделало точно то же там, в навигаторском кресле, – и раскрыл ладонь: на ней лежал золотистый кристалл. Пожалуй, это была первая вещь, украденная им с таким удовольствием и по собственному желанию. Когда он узнал о появлении Семаль и о кристалле Судачи, которым она воспользовалась, он не мог не попытаться найти его на «Концоре», а должность уборщика открывала ему для этого все двери.
Хаско последовательно прикладывал кристалл ко всем люкам, запирая их и стирая все коды, пока не запер последний. Патоген, оживший на черной планете, навсегда останется на корабле. Вероятно, следом за гравитационным полем, корабли управления применят фреонизацию и заморозят монстра, это было бы правильное решение. Силовой призрак креонидянина направился вверх. Звезда-сознание следовала за ним. Хаско остановился и протянул руку: «Ты можешь последовать за мной, я донесу тебя».
Он не знал, согласился бы сам. Но был уверен, что согласился бы его напарник. А потому раскрыл ладонь и ждал. Под ним золотые потоки кутали черную планету, красное варево Выжженного поля беспокоилось, негодуя непрошенным гостям, и выбрасывала жирные пальцы торсионных вихрей. Зато вокруг темнела пустота, струилась черным саваном, мягкая и любопытная.
Сознание Аас Хара скользнуло ближе и опустилось на ладонь. Хаско почувствовал живое тепло человеческий надежд, личные привязанности, мечты, которые удерживали этого мужчину и не отпускали в небытие. Хаско слышал биение его сердца, пока летел к катеру Чайки, на ходу сворачивая Нити Мейданы. Очнувшись в собственном теле, в навигаторском кресле посреди тесной рубки, он протянул руку, все еще чувствуя тепло на ней:
– Този, – позвал: – Аас Хару нужно новое тело.
Слабость сковала его, сон накрыл, будто плотным покрывалом, но даже сквозь его завесу, Хаско чувствовал биение спасенного им сознания, суету и волнение друга и интерес девочки-подростка. Он улыбался. Впервые ему было одновременно больно и сладко после возвращения нитей Мейданы.
Глава 38. Предложение
Тыгыдын-тыгыдын, бабах… тыгыдын-тыгыдын, бабах…
Навязчивая мелодия прорывалась сквозь сон, сдавливая виски и отдаваясь где-то глубоко внутри черепной коробки. Креонидянин Хаско Болл поморщился и прислушался к ощущениям собственного тела. Он был обнажен, но жив. Мягкая и приятно теплая поверхность, на которой он лежал. Нечто, крепко обнимающее запястья и щиколотки, немного холодило кожу, но не настолько сильно, чтобы раздражать. Бодрость волнами разливалась по телу, двигаясь от стоп к бедрам и от запястий в плечам. Перед каждой такой волной отчетливо ощущалось покалывание на запястьях. Ясно – он в капсуле гиперсна. Такие многофункциональные обычно имелись на больших кораблях. Молодой вор Хаско Болл такими не летал.
Тыгыдын-тыгыдын, бабах… тыгыдын-тыгыдын, бабах… Разрывающий связки струнный скрип.
– Да чтоб тебя, – выругался Хаско и распахнул глаза, с разочарованием сбрасывая с себя остатки блаженной дремоты. – Эй, кто там! Хватит мне по мозгам бить!
Капсула была закрыта, его никто не мог слышать, только оператор, если он был на рабочем месте. Тыгыдын-тыгыдын, бабах… внезапно выключился. Вместо мелодичного голоса искина, из динамиков рявкнуло:
– Здоро́во, напарник! Я уж думал так и продрыхнешь все самое интересное.
Креонидянин смотрел прямо перед собой, соображая, что сделать, чтобы Чайка орал потише. Вместо этого он решил выбираться из капсулы. Отстегнул с левой руки лианиновый диск, потом освободил правую. И положил ладонь на окрашенную голубым панель на крышке капсулы.
– Программа регенерации завершена. Желаю приятного дня, – сообщил приятный механический голос.
Это был уже голос стандартного медицинского искина. Крышка приподнялась и с мягким шелестом отъехала в сторону. Хаско поднялся на локте: у капсулы, скрестив руки на груди и улыбаясь от уха до уха, стоял Влад Чайка. Креонидянин отметил привычную небритость и взлохмаченность напарника, небрежно расстегнутый черный форменный китель и шевроны группы специального назначения «Ягель» на груди и плече.
– Ты вылезать собираешься или снова завалишься спать, спящая царевна? – Влад кивнул на сложенную на стуле стопку одежды. – Если чуть ускоришься, то успеешь на церемонию.
Хаско выбрался из капсулы, впрочем торопиться не стал, одевался медленно, обстоятельно и с немалым удивлением разглядывая приготовленную для него одежду: темно-синие брюки и рубашку без опознавательных знаков, но с вышитой на внутренней стороне воротника надписью «Тольда». Задержав рубашку в руке, он перевел взгляд на Влада.
– Мы на «Тольде»?
– Пока да, – Влад сверился с часами. – Но если ты не будешь готов через пять минут, то на ней и останешься. Учти, я тогда тебя оставлю, у меня важная миссия.
– Что за миссия? – Хаско натянул брюки, набросил на плечи рубашку и оправил волосы. Не найдя ничего, чем можно было скрепить их, отбросил назад.
– То, ради чего мы с тобой встретились, конечно, – и вышел за ширму, оставив Хаско приводить себя в порядок в одиночестве.
Креонидянин действовал уверенно и быстро. В мышцах
