Лицензия на геноцид. Дилогия - Евгений Борисович Коваленко
– Капитан есть работа. Начал я.
– Хм. Сам видишь. И Костя показал на кресло.
– ОГВ подпишешь?
– А зачем?
– Пока не подпишешь не узнаешь.
– Да мне в принципе уже не долго осталось. Подпишу. Любопытно же.
Я из кармана достал сложенный бланк огв, попросил паспорт и быстро заполнив отдал Косте. Тот быстро прочитал и сказал.
– Сурово. Ручку дай.
Расписавшись сказал.
– Ну рассказывай.
– Если захочешь и подпишешь контракт, то через неделю будешь гапака танцевать и по бабам бегать.
Костя пристально на меня смотрел, как снайпер на позиции.
– Подпишу. Давай бумаги.
Я опять полез в карман. Но в этот раз вытащил флэшку.
– Инет есть?
– А то.
– Тогда вставляй.
Загрузив свой старенький 'Целерон', Костя вставил флэху. Экран моргнул, погас и высветил искиновскую операционку.
– Ох нихера себе. Не удержался Костя.
– Так сиди рядом, я сейчас.
Быстро зайдя на информцентр Ковчега я создал папку на Костантина. Открыв анкету я уступил место Косте и сказал.
– Дальше сам. Отвечай на вопросы. Проводник все сам сделает, а я на лоджию покурю. Да и вот, посмотри и перепиши номер моего удостоверения, в конце регистрации потребуют.
Костя с уважением посмотрев на мое удостоверение полковника ГРУ, быстро перекатал серийник и начал работать с анкетой. А я пошел курить.
Подымив я вернулся в зал и спокойно сел на диван. Достал телефон и начал строить Стикса и Петра. Подраив сладкую парочку при помощи командно-матерного, я получил очередной отчет. Но прочитать не успел. Костя закончил и с анкетой и с договором. Старенький принтер загудел выплевывая страницы, а Костя их брал и внимательно читая подписывал каждую. Наконец подписав последнюю Костя сказал.
– Ну и когда поедем в закрома родины.
– Завтра вечером. И звони, пускай Серафима приходит домой. Мне еще с ней беседовать.
– То же ОГВ.
– Да нет. Я думаю что и моего слова хватит.
Пока вызванивали тетушку я собрал договор и сложив листы в черный файл отправил в карман. Тетушка прилетела через пять минут. Сев на диване, вся напряженная как струна, смотрела на меня со страхом и надеждой.
– Серафима Андреевна. Завтра я и Константин уезжаем на полторы недели. Через это время Константин вернется на своих ногах. Мы его вылечим. После чего у него будет время до конца праздников плюс еще неделя рабочих дней. За это время он должен уладить все дела. Затем он уедет на три года.
– Как вылечите!!!! Это же невозможно!!
– А вот через десять дней и посмотрите.
– А куда он потом уедет!?
– Скрывать не буду. На войну.
– Оххх!
И тетушка заплакала. Это уже было выше моих сил и быстренько замотав в шубу Татьяну я скачками ретировался домой, оставив Костю успокаивать Серафиму. Дома освободив мелкую от шубы и прочих вещей, пошел наводить ванну. Время начало одиннадцатого и Танюхе пора спатеньки. Пока набиралась вода я расплел косу и тут звонок в дверь. Открыл. На пороге Серафима.
– Можно зайти?
– Конечно проходите.
– Вы у нас валенки Татьянины забыли и свои перчатки. И то что вы сказали, это правда?
– Да. Абсолютная. Но делится с соседками лучше не надо.
– Да я понимаю. Но ведь все равно увидят.
– Ну я вас потом научу чего говорить.
– А где эта война? Ну куда Костя поедет.
– А вот это пока гостайна. И особо не волнуйтесь. Он ведь инструктором поедет. Так что возможно воевать и не будет.
– Дай то бог, дай то бог.
– Серафима Андреевна у меня просьба.
– Да.
– Вы мне Татьяну искупать не поможете, а то я не знаю чего с волосами делать. Перепутаются же.
– Ой господи! А Лизка где?
– Так на работе. А мне задание выдали накормить, накупать и спать положить.
Серафима начала снимать шубу и валенки, после чего все закипело и задвигалось. Сначала локтем была измерена температура воды затем ребенка погрузили в ванну, затем мне медленно показали как мыть волос. Оказалось ничего сложного, но отличия от мужской помывки существенные. Мы то как моем голову? Намыливаем и потом яростно скребем когтями. Здесь все по другому. Намыливают и плавными движениями от головы к кончикам хвоста протягивают. Затем перекручивают отжимая и наматывают полотенце как чалму. После этого уже в стоячем положении моют тело вехоткой. Затем заворачивают в халат и прут в зал. После чего разматывают чалму и аккуратно расчесывают сырой волос и тут же заплетают косу. Как мне было сказано не туго. Такой ночной вариант косы. Все это действие сопровождалось комментариями что давать опекунство неженатым мужикам это верх безумия, и она ещё поймает Генадича и все ему выскажет. И де Лизка молодец, умница и что бы я её не обижал. Потом позвонил сотовый Серафимы, Костя беспокоился куда мать пропала, потом Танюху положили спать. Потом был чай и разговоры ни о чем (тему Кости Серафима больше не поднимала).
