Иван Косолапов - Мир Мрака 2027
‒ Ты сам-то в это веришь?
‒ Нет. Но когда-то я не верил, что увижу Минск, ‒ и впервые за долгое время я увидел на его лице усмешку.
Этого мне хватило: усмехнувшись в ответ, я пошёл к нему.
‒ Эй.. эй, вы.. вы чё затеяли?! – встрял сзади Иван.
‒ Ты жить хочешь? ‒ остановившись, необорачиваясь спросил я у того.
Ответа не последовало. Точнее, он должен был быть, но парень замялся ввиду такого вопроса, поэтому несколько секунд обдумывал услышанное. И за это время его брат сообразил быстрее:
‒ С чего вы взяли, что на том пути будет безопаснее?...
‒ Напрямик уходили отряды куда больше нашего и, вероятно, куда более обученные. Все не вернулись, поэтому мне хочется попробовать другой вариант, - разворачиваясь, спокойно произнёс охотник.
‒ А почему это напрямик? Мало ли, вдруг они шли как раз-таки тудой?
‒ Хм. Может быть, но это нам вряд ли удасться узнать. Однако практика показывает, что обычно самый короткий путь – не самый безопасный, ‒ начав движение поведал листоман.
Но подросткам и этого не хватило. Оно было и понятно: был бы я их месте, мне бы также не хватило. Но я знал, на что способен этот парень, а они – нет…
‒ Не во всех.. случаях, ‒ это уже был Ваня.
Данная фраза меня и доканала. Я, не останавливаясь и не оборачиваясь, громко произнёс, обращаясь к обоим:
‒ Вы сами-то каким путём хотите идти? – ответа не было с секунды две, тогда и оставился, повернул голову и задал ещё один вопрос: ‒ Хотите умереть или попытаться?
И пошагал дальше, чуть ускоряя темп: Антон уже почти скрылся за зданием, а рассоеденятся нам было ни к чему, поэтому нужно было его как можно быстрее нагнать, что я делал.
Спустя небольшое количество времени услышал шкрябающие по стылой почве армейские ботинки за спиной: всё-таки поддались. И это отнюдь не значило, что они молодцы. Что было бы лучше для них, я не знал. Я и сам доверился одному человеку, да и они, по сути, сделали то же самое. А что же было лучше на самом деле – мне было не ведомо. Как было неведомо, скорее всего, никому…
Выйдя за южную часть Цирка, я увидел дорогу, утыканную прорвами асфальта и кучками мусора, разлагающегося уже который год. Она, дорога, вела к началу моста, скрытого в хлопьях медленно плывущего тумана.
Тудой нам и предстояло пройти…
К сожалению, мост, которым продолжалась дорога и который вёл через реку Свислочь, сыграл с нами злую шутку. Это потому, что метров пять от своего начала, он обламывался: видимо, середина ушла на дно.
Так я подумал, как только увидел осыпающийся край, который уже, сидя на одном колене, рассматривал Антон. Однако, подойдя ещё ближе, я разглядел и то, что заинтересовало моего напарника не меньше разлома.
Охотник, не поднимая, повернулся, посмотрел на меня и чуть усмехнулся, покачивая головой при наблюдении моей, отображённой на лице, реакции на вставший верх кормой большой туристический катер, теперь полностью покрытый ржавчиной и какими-то наростами.
Об его донце бились на мытые обмелевшим, зеленоватым потоком камни, среди которых лежала помятая, закрытая корзина колеса обозрения, а он, катер, стоял, войдя носом в почву реки.
– Что его так?... – я хотел было продолжить и уже подбирал слова.
Но Антоном меня опередил, не дослушав:
– Да откуда мне знать, – выпрямившись, он добавил: – Зато нам легче.
– Ты что хочешь?... – начал было я, краем глаза заметив подоспевших подростков.
– Ну а почему нет? Другого выхода я не вижу, ‒ ответил напарник, мельком взглянув на заинтересованных такой картиной братьев.
– А он выдержит? – засомневался Ваня, будто прочитав мои мысли.
– Вот сейчас и проверим, – закрепив подсумок и рюкзак как можно сильней, повернулся к нам троим Антон. – Мы с Саньком идём первые, затем вы копируете нас. Если что, мы поможем.
Вопросительный взгляд охотника поняли все, на что ответили резкими кивками.
Могу я представить, как парням сейчас страшно. Не говорю, что я не боюсь, нет, я как раз-таки тоже боюсь. Но, наверное, чуть меньше… По крайней мере, я не могу показывать этого, как и Антон.
Который, в свою очередь, уже соскочил на катер. А точнее, на оконные металлические рамы, лишённые стекла. Пару секунд побалонсировал на тихо скрипящих непрочных опорах, и перешагнул на следующую. Там, также выравняв своё положение, он украдкой взглянул вниз. Я заметил его мигом выпучившиеся глаза и то, как охотник немного пошатнулся, скорее всего, остальные этого не заметили. Зато они точно слышали крайне эмоциональный, для него, возглас: “Ого!”. Конечно, сразу стало и интересно, и как-то не по себе…
Тут же листоман взглянул на меня и махнул рукой, мол, перелазь. Сам же перескочил на следующий, последний, профиль.
Подобаясь предшественнику, я соскочил вниз и недолго уравнивал своё положение. За это время Антон расстегнул все крепления, забросил рюкзак с подсумком на вторую часть моста. Туда же полетел и автомат. Когда АКСУ негромко звякнул об нависающую над катером мостовую, охотник сам прыгнул следом. Как я уже отметил, вторая половина находилась чуть выше нас, и немного дальше первой. Поэтому запрыгнуть на неё сразу не представлялось возможным, разве что зацепиться руками, а потом уже забраться силой.
Это и собирался сделать молодой напарник: ухватившись за асфальт, он, недолго подождав, пока “уйдёт” качка, подтянувшись, вышел сначала на одну руку, а затем уже и на вторую. Пару секунд – Антон наверху.
Я в это время только перешагнул на следующую часть рамы и тоже, как-то инстинктивно, взглянул вниз. К горлу подкатила тошнота: внизу, увенчанные разбухшими, плавающими кусками мяса, на, что странно, не разбившемся ветровом стекле лежала дюжина полуистлевших человеческих тел сине-зелёного цвета. Их внутренности или же просто ошмётки, “отлипшие” за годы от костей плавали вокруг в тёмно-зелёной жиже, в которую превратилась вода, сейчас еле-еле скрывающая умерших. Запаха я почему-то никакого не почувствовал, однако догадывался, что здесь лучше не дышать: кто знает, что плавает в том коктейле. Кстати, ещё одна интересная деталь: зеркала судна были разбиты только в задней его части, перевалив за середину – они в большинстве были целые…
Ладно, не до этого. Наоборот, хотелось как можно быстрее пересечь этот участок, что я сделал, отреагировав на знак товарища, протянувшего руки для принятия амуниции.
Быстро передав ему всё своё добро, я, подозвав парней, сам прыгнул на вторую часть моста. Уцепиться удалось, однако в акробатических движениях я был далеко не мастер. Провисев бесцельно пару секунд, я дождался пока удастся выровняться. С трудом подтянулся.. и всё: с силой у меня также проблемы. Подоспел Антон. Вдвоём мы вылокли моё тело наверх.
– Боря! – позвал Ваня, преодолев половину пути и уже взглянув на перед катера.
– Что? – отреагировал только спускающийся брат.
– Не смотри вниз. Реально. Посмотришь – умрёшь.
– Ты ведь великолепно знаешь, что я посмотрю, – ответил младший, и это было ясно: когда запрещают, хочется вдвойне больше.
– Вот поэтому я великолепно знаю, что ты подохнешь: либо от увиденного, либо от меня, – старший брат резко повернулся.
Я не видел его глаз, но по реакции Бори понял, что то не шутит. И он был прав: пацану лучше не видеть того, что там твориться: может ненароком потерять равновесие от шока или от обычного приступа рвоты… А может он и сильнее духом по правде, а просто мы недооцениваем. Ладно, в любом случае – рисковать не стоит.
Это и имел в виду Иван, чьё наставление всё-таки благополучно отразилось на Борисе: сначала мы помогли забраться старшему, а потом и ни разу не “снявшего” с нас взгляда младшему Боре.
“Всё же умеет пацан, когда хочет,” – подумал я, смотря на собирающего свои вещи Ваню. Конечно же он должен был заботиться о своём брате, это он и делал. Я, к сожалению, а может быть к счастью, был единственным ребёнком в семье. Так что не мог понять, что это было: братская дружба, которая сильнее всяких, и забота друг о друге. Но, смотря на этих двух, я всё-таки кое-что осознавал… Что? Хм, это уже понимание для каждого своё.
Собравшись, мы двинулись дальше.
Конечно, впечатления от первого испытания не покидали на ещё долго. Да что там говорить, у меня они и сейчас остались. Только тогда никто их не озвучивал: мир вокруг не спал, и надо было следить за его бодрствованием.
Пройдя мост и переступив на не обваленную почву, Антон нацелил курс на северо-восток, вдоль реки. Но, спустя пару шагов, понял бесполезность этой затеи: из порванного тумана выплыли поваленные на выкорчеванную из земли тротуарную плитку деревья. Множество из них уже догнивали свой век, но всё равно более-менее целых ещё хватало, а перелазить через них – времени не было. Я посмотрел на право: действительно, лесопарк. Сейчас большинство деревьев лежало на земле у ржавеющих аттракционов. Те, что выстроились, просто красовались своими пустыми кронами, пропуская сквозь них вечно прохладный ветер и вездесущий туман.
