Михаил Сельдемешев - Черный оазис
— Отвечаете за него головой, — услышал он голос Левченко, садящегося в служебную «Волгу».
Когда тот уехал, спецназовцы подвели Горина к «уазику», из которого доносились всхлипывания Ларисы.
— Она здесь ни при чем, — обратился Артем к конвоирам. — Я захватил ее в заложницы.
Люди в масках безмолвствовали.
— Лара, где девчонка? — выкрикнул Артем.
— Она еще утром ушла, — раздалось из будки.
— Последний раз говорю — выпустите ее, — снова воззвал к спецназу Горин. — По-хорошему прошу…
— Если бы не Левченко, ты бы у меня сейчас поговорил, урод! — Мужик, который недавно уронил апельсины, ткнул Артема в спину стволом «Калашникова».
После того как конечности Горина вытянулись до самой земли, наручники соскользнули с них и звякнули об асфальт. В это же мгновение острый плавник выстрелил в «апельсинового» мужика, пробив его насквозь вместе с бронежилетом. Когда мужик падал, Артем успел перехватить у него из рук автомат и в упор дал очередью в стоящего рядом второго спецназовца.
Сбоку затрещали «калаши» опомнившихся бойцов, пули застучали по «уазику».
— Лара, на пол! — выкрикнул что есть мочи Горин, распластался на асфальте и приступил к обороне.
Стрелять старался по ногам, но в суматохе это не всегда удавалось. Во время перестрелки Артем отметил, что старый боевой опыт не пропал даром: в него попали всего несколько раз и только единожды — в голову.
Когда выстрелы смолкли, Горин подождал, когда зарастет его порванная пулями плоть, поднялся, отобрал у валяющихся раненых бойцов автоматы и сложил их кучкой неподалеку. После этого распахнул дверь «уазика» и подал ошалевшей Ларисе руку.
Они бежали, почти не останавливаясь, до ближайшей станции метро.
— Это вы называете профессиональной работой? — Левченко с бледным от ярости лицом стоял за своим столом, упершись в его поверхность кулаками.
— Полегче, Саня, мы потеряли двоих ребят, между прочим! — оправдывался крепкого телосложения парень в камуфляже и с перебинтованной рукой. — Еще нескольких придется списать по состоянию здоровья, а у них, бляха-муха, семьи, дети…
— Я же просил не открывать огонь! — продолжал разнос Левченко. — Что за боевые действия в центре города среди бела дня?
— Надо было предупредить, что он настолько опасен! — защищался спецназовец.
— Стал бы кто-то вызывать вас, будь он автобусным карманником! — Смягчая тон, Левченко опустился в кресло и обхватил руками затылок. — Жопа полная! Я сам от Горина подобного не ожидал…
— На самом деле, видимо, в дурке тронулся, — предположил спецназовец, косясь на Александра. — Залечили, похоже, парня. Слава богу, что хоть автомат с собой не прихватил…
— Александр Эдуардович, искали? — в кабинете показалась симпатичная мордашка Гончаровой.
— Ну а тебя-то где носило? — всплеснул руками Левченко и утомленно обмяк в кресле.
Сойдя на одной из станций, Артем с Ларисой вышли на улицу и сразу наткнулись на вывеску «Цирк».
— Нам туда, — кивнул в сторону цирка Горин, и девушка безропотно последовала за ним.
Билеты в кассе были, а само представление началось примерно через пару часов. Оно как-то сразу не задалось: животные нервничали, не слушались дрессировщиков. Артему понравилось лишь выступление одного клоуна, а Лариса вообще ни разу не улыбнулась.
— Может, уйдем? — предложил Горин, и она кивнула в ответ.
Двери на выходе оказались заперты, и пришлось проникнуть за кулисы. Артем с Ларисой ходили меж декораций, клеток и суетящихся цирковых артистов. Никому не было до них дела, кроме маленького усатого дядьки, который все время семенил следом, ругался, что посторонним здесь делать нечего, но открыть двери тем не менее отказывался, требуя дождаться окончания представления.
— Логинович, чего к людям пристаешь? — раздался чей-то голос.
Возле двери стоял клоун, который недавно выступал, и щелкал подтяжками. Он уже был в обычной одежде, но лицо его все еще оставалось в гриме.
— Слушай, а у тебя забавно получалось там, на арене, — обратился к нему Горин. — Смешно, правда, Лар?
Девушка ничего не ответила.
— Заходите, чайку попьем, а то этот зануда от вас не отстанет. — Клоун открыл дверь своей комнатенки, приглашая внутрь.
Когда Артем с Ларисой входили, за их спинами продолжалось недовольное ворчание.
— Вы Логиновича не бойтесь, он безобидный, — клоун поспешно доставал из стола чашки и с силой дул в них, видимо, очищая таким образом от пыли. — Животные сегодня словно с ума посходили, солнечная активность, видать…
— Как тебя зовут-то? — Горин присел на стул, предварительно убрав с него фиолетовую шляпу с ленточкой.
— Васей, — откликнулся клоун.
— Да нет, по-настоящему.
— Меня так по-настоящему, вообще-то, и зовут, — обиделся Вася.
— А меня Артемом, — представился Горин.
— Врет он, — внезапно вмешалась Лариса, примеривающая пластмассовый нос с очками. — Его настоящее имя — Кархашим.
Вася с Артемом засмеялись.
— А ее зовут Ларисой, — Горин кивнул в сторону девушки. — Слушай, Вася, мы к вам в город недавно приехали, в гостинице скукотища… Может, к тебе махнем? Парень ты веселый. Не слишком наглое предложение, как считаешь?
— А как же чай? — Вася растерянно заморгал.
— Да хрен с ним, с чаем, — улыбнулся Горин. — Купим по дороге что-нибудь более жизнерадостное…
Квартира клоуна Васи напоминала недавнюю гримерку: повсюду висели цирковые костюмы и маски, а на столике сгрудились болванки с париками.
Артем открыл принесенное шампанское, и они выпили за знакомство. Вася все время пытался ухаживать за Ларисой и непрерывно шутил. Второе, надо признаться, получалось у него значительно лучше.
— Ну что, а теперь по бабам? — произнес Горин, когда закончились бутерброды и под столом оказалось две пустые бутылки. — Надеюсь, возражений не будет?
Слегка захмелевший Вася, глупо улыбаясь, переводил взгляд с Артема на Ларису.
— Возражений не будет, — Артем выудил из кармана визитку, подаренную Алесей, придвинул к себе телефон и набрал номер, указанный под словами «Невероятный досуг и экстремальный массаж».
— Нужны три наложницы, — произнес он в трубку, когда на том конце ответил женский голос с идеальной дикцией.
— Назовите, пожалуйста, ваш номер телефона, мы перезвоним, — попросил женский голос.
Артем вручил телефонную трубку Васе, и тот продиктовал свой номер. После этого Горин снова поднес трубку к уху и добавил:
— Если ваше начальство неподалеку, сообщите, что звонил Кархашим, по поводу справедливости…
Перезвонили примерно через десять минут.
— Египтянин, это ты, что ли? — раздался мужской голос на том конце.
— Верно, Ступор, — ответил Артем. — Ты не прислушался к моей недавней просьбе, верно? Наложницы все еще в твоем ведении?
— Конечно, — на том конце раздался смех. — Ну что, вы готовы перетолковать?
— Нужны самые лучшие наложницы, — произнес Горин.
— Телки — это само собой, — отозвался Ступор. — Подберем вам самых шикарных. Сколько вас будет?
— Трое, — ответил Артем. — И еще нужно, чтобы бассейн был, побольше.
Человек на том конце прикрыл трубку ладонью и спросил у сидящих в комнате:
— Где у нас бассейн самый крутой?
— В «Атлантиде», однозначно, — ответили ему.
— Адрес «Атлантиды»? — вмешался Горин, прекрасно все слышащий своими чуткими ушами.
Ступор ненадолго пришел в замешательство от слуховых возможностей собеседника, но затем назвал точный адрес, положил трубку и откинулся в кресле, оглядывая хмурые лица членов своей бригады. Что-то ему не нравилось в этом чокнутом «египтянине», отчего-то Ступору вот уже несколько дней было не по себе…
В этот вечер Левченко ждал ухода подчиненных домой с особым нетерпением. Особенно его волновало, не задержится ли Гончарова, которая славилась своим трудоголизмом больше других. К счастью, сегодня она засобиралась рано. Не убирая невинной улыбки с лица, Александр Эдуардович несколько раз убедил Ирину, что никакой срочной работы нет и помощь ему не требуется.
Когда дверь за последним сотрудником захлопнулась, Левченко неподвижно посидел еще некоторое время для надежности, затем встал, взял со стола ключи и запер входную дверь в отдел. После этого сел за компьютер Гончаровой, включил его и достал из кармана свернутую несколько раз бумажку, исписанную рукой Воробьева.
Несколько дней назад Павел выполнил для начальника очень деликатное поручение. Они уже давно начали подозревать Ирину, что она занимается по вечерам какими-то своими фээсбэшными делишками. Воробьев предположил, что делала она это, выходя на определенные интернетовские странички, но никаких следов аккуратная девушка после себя не оставляла, хоть Паша и прочесывал регулярно содержимое диска на ее компьютере.
