Уильям Дитц - Телохранитель
Дверь открылась. Гомик из банды загородил проем. Еще довольно молодой, с персиковым пухом на щеках, но уже достаточно старый, чтобы таскать хромированную цепь фунтов на пятьдесят. Кроме цепи бандит носил кожаную куртку, такие же брюки и бледно-голубую пачку. Постукивая себя по плечу ломиком, выкрашенным под цвет пачки, гомик оценивающе посмотрел на меня и ухмыльнулся.
— Ну, здорово. Я — Элис. Потанцуем?
Я показал ему свой 38-й. Глаза гомика широко раскрылись.
— Прости, Элис, но мой танцевальный билет уже заполнен. 789123789456123.
Я видел, что он прикидывает: успеет ударить меня раньше, чем будет спущен курок, или нет? Осторожность все-таки победила. Бандит поклонился, сделав рукой широкий жест.
— Тогда до следующего раза.
Я не двинулся с места.
— Это угроза? Я потому спрашиваю, что, если это угроза, я могу с тем же успехом прихлопнуть тебя прямо сейчас и покончить с этим.
Гомик побледнел и испуганно попятился. Все правильно. Я кивнул, усмехнувшись, и вышел из кабины. Дети нашего времени, ну что тут поделаешь?
4
«Зомби дан вечный покой ума. Подумай об этом».
Из рекламного объявления компании «Стирание ума. Инк.» — самостоятельной дочерней компании корпорации «Хранение Данных».Чтобы добраться до космопорта, потребовалось почти два часа и три разные линии подземки. Конечно, «подземка» — название условное. В прежние времена, когда Си-Так был еще двумя городами — Сиэтлом и Такомой, колесные поезда — прямые предки сегодняшних, на воздушной подушке — следовали теми же маршрутами под открытым небом. Но затем вокруг них вырос Урбоплекс, подняв «уровень земли» до верхних этажей небоскребов, где и в фешенебельных квартирах живут пожизненные. А поезда остались внизу. Поезда и люди типа меня, которым, кроме подземки, не на чем больше ехать и не на что любоваться, не считая мелькающих мимо белых и голубых пятен — путевых огней.
На поездах ездить так же опасно, как и ходить по коридорам. Между остановками проходит две или три минуты, а за это время всякое может случиться. Конечно, в каждом вагоне дежурит зеб, но, как правило, они или слишком молодые, или слишком старые. В обоих случаях от них мало проку. А тех зебов, что поспособнее, ставят на другую работу, более сложную.
Вот вам пример: зебра в моем вагоне была хорошенькой, но чересчур упитанной. Жир перекатывался по ее телу, когда она шла, а бедра у девахи были настолько крупные, что уставное оружие, которое носят на пояске, торчало параллельно полу.
Но хоть какой-то зеб лучше, чем ничего: нам удалось прибыть без потерь, за исключением посыльного дроида, которого опрокинули на пол и превратили в лом за считанные секунды, пока зебра ковыряла в носу.
Объявили аэропорт. Двери со свистом открылись, и пассажиры высыпали на перрон. Шагая вместе со всеми по платформе, я чувствовал себя как во чреве кита: стальные ребра изгибались, уходя вверх к высокому сводчатому потолку, что-то неразборчиво вещали громкоговорители.
Вслед за толпой я поднялся на один из дюжины блестящих эскалаторов, посторонился, когда мимо протискивался дроид, и выслушал слегка покровительственный голос, перечисливший все, что не положено делать внутри терминала.
От грязных вод далеко внизу поднимался слабый запах моря. Даже многочисленные слои бетона и стали не могли заглушить его. Ты, конечно, знаешь, что к тому времени, когда космические полеты сделались обычными и каждому городу потребовался собственный космопорт, свободной земли для них уже не осталось. Тогда корпы посмотрели вокруг, увидели, что залив Пьюджет Саунд занимает слишком много места, и решили его замостить. А почему бы и нет? Нормальной рыбы в бухте Эллиота давным-давно не было, одни мутанты, и никто не рисковал купаться там без водолазного костюма.
И все же дрожь пробирала при одной мысли, что под космопортом вода. Я уж не говорю о погребенных в пучине обломках старинных кораблей и развалинах поселений, захваченных морем, уровень которого постоянно повышается. Как говорят, Совет работает над проблемой глобального потепления, но океаны с каждым годом становятся глубже.
Эскалаторы вынесли нас на основной этаж — огромный зал с низкой мебелью, которую так и хотелось пнуть. Разбросанные по залу многочисленные стойки — своя у каждой космолинии — казались островами в нейлоновом океане. Откуда-то снаружи донесся грохот двигателей — это взлетел челнок, и все здание сотряслось. Я знал, куда идти, но твердо решил не торопиться. Там будет охрана, много охраны, и придется как-то обходить ее. Или прорываться.
Другой на моем месте придумал бы план, какую-нибудь хитрость, чтобы попасть куда нужно. Другой, но не я. Будучи, как говорят, «умственно неполноценным», я склонен выбирать простые пути и надеяться на лучшее. Ты и не представляешь, как часто это срабатывает.
Я подошел к стойке эспрессо и купил «американо». Моя хромовая пластина очаровала официантку. Она знала, что не должна смотреть, но не могла удержаться. Я одобряюще улыбнулся ей, взял кофе и поплелся, нога за ногу, к огромной черной колонне с золотыми полосами.
Кофе — отличный предлог для остановки. Грея руки о стаканчик, я смотрел на роящихся вокруг людей. Судя по багажу — или его отсутствию, — действительно путешествующие составляли около половины толпы. Остальные пришли, чтобы встретить кого-то, помахать на прощание или залезть в карманы.
Не могу вспомнить, любил я путешествовать или нет, но думаю, что любил. Иначе зачем бы мне поступать в Морскую пехоту «Мишимуто» и выходить в Черную Бездну, как называют ее космиты?
Ну а еще я люблю саму атмосферу путешествий, суету космопортов и этот живой прибой с приливами и отливами. Одни бегут, другие идут, третьи тащатся, опустив голову. Кто они? Куда направляются? О чем думают? Иногда я специально еду в космопорт, чтобы побыть среди них, впитать энергию, созданную их движением, и снова спросить себя, кто они все и чем занимаются. Странно? Может быть. Но это лучше одиночества.
Однако наблюдение — игра односторонняя. Во всяком случае, должна быть таковой. Почему же тогда какой-то малый уставился на меня? Конечно, голова притягивает взгляды, но этот чудак слишком пристально меня разглядывает. Может, он из службы безопасности «Транс-Солар»? Нет, маловероятно. С чего бы им ждать меня в космопорту? Вроде бы не с чего. Значит, мошенник или переодетый зеб, ищущий бог знает чего. У меня екнуло сердце. Улыбчивый покойник. Неужели на меня выдали ордер? Нет, если бы зебы хотели взять меня, они бы подошли сразу. Я решил присматривать за парнем. Сделать это было не сложно: он единственный из всех носил ярко-зеленую спортивную куртку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});