Долг чести - Владимир Геннадьевич Поселягин
Так я метров сто прополз. Все руки изрезал о молодые стебли, когда рискнул все же выглянуть. А выглянув, вскочил, закидывая вещмешок за спину, и рванул со всех ног дальше. Да еще зигзагами, чтобы прицелиться было сложно. По моим следам трое солдат шло с унтером, метров триста, и нагнали бы. Почти сразу раздались крики и несколько выстрелов, они тоже ускорись. Грузовик стал объезжать поле, помчавшись к дороге. Видимо, хотят у города перехватить. А вот хрен им. Доберусь до города и там укроюсь.
Что примечательно, стреляли в воздух, а не на поражение, пули не свистели. Все же я успел первым, одним слитным движением проскочил через плетень, оказавшись в фруктовом саду, тут было пусто, жители укрылись, выстрелы-то приближались. Мигом пролетев огород, едва касаясь земли, так быстро бежал, я выскочил во двор и радостно захохотал. Это был приз. Во дворе стоял на подножке легкий двухместный мотоцикл. Кажется, «Минск» называется, его там выпускают. Ну да, точно, вон на бачке название.
Пнув заводную ножку, я погазовал, из огорода уже доносился шум, солдаты плетень сломали, перелезая через него, а я снял мотоцикл с подножки, открыл массивную деревянную калитку ворот на улицу и выкатил мотоцикл. А тут из-за поворота как раз тот грузовик с аэродрома с солдатами в кузове вырулил, и именно в мою сторону. Так что, прыгнув в седло, я дал по газам, сразу включив вторую скорость, а за ней и третью. Или четвертую, я пока не разобрался с коробкой передач. Уж больно мощно мотоцикл с места взял.
Солдаты из кузова начали палить по мне, улица пуста, последние жители попрятались, поэтому били на поражение, так что, разогнавшись и притормозив юзом, я свернул, уходя за поворот, и стал снова разгоняться. Уйти на мотоцикле от грузовика удалось легко, однако патруль, что спешил на шум, явно из комендатуры, тоже открыл огонь на поражение. Едва успел уйти в небольшой проулок. Узкий, на мотоцикле проеду, телега с трудом тоже пройдет, а вот грузовик уже застрянет.
Выскочил на параллельную улицу. Она почти пуста, всего три женщины быстро уводили детей, да в конце улицы возница настегивал лошадь, сидя на козлах пролетки. Я погнал следом за ним. Вырваться из города все же удалось, хотя один раз снова под обстрел попал. И ведь попали. Прямо в бак. Топливо стало уходить, так что я выжимал полный газ.
Вылетев на дорогу, стал уходить прочь от города. На дороге мне попалась колонна мужчин в гражданском, их два унтера вели, явно призывники. Мобилизация же шла.
Мотор зачихал вскоре, уже через десять минут, а гнал я рядом с Бугом в сторону Белостока. Поставив мотоцикл на подножку, тут же на обочине полевой дороги (надеюсь, вернут хозяевам), я достал из вещмешка офицерскую сумку, тоже трофей с поручика, там блокнот был и карандаш. Я написал: «На ремонт». Ну и сунул вместе с листком под фару банкноту в пятьдесят рублей. А у меня меньше не было, у поручика в стопке были только эти купюры. А мотоцикл этот стоил, если моя память не подводит, четыреста рублей. Где-то в этом районе. Тот же велосипед, если память мне не изменяет, около тридцати рублей. Так что рубли имели довольно высокую ликвидность.
Я особо не беспокоился из-за потери транспорта. Да, позади пыль видно, за мной погоня, но впереди, чуть-чуть не доехал, был лес, довольно крупный лесной массив. Там меня с собаками не найдут. Правда, от меня бензином несет, часть топлива, что вылилась, на меня попала, собачки след смогут взять, но отмоюсь. Беспокоило меня только одно: штабс-капитан может понять все и сбежать. Или его зачистят. Не хотелось бы, простой полевой допрос быстрее меня сблизит с заказчиком, а пока буду перерывать грязное белье этого капитана в поисках ответа, кто заказчик, уйдет много времени. Так что он мне живым нужен.
Добежав до опушки, я рванул дальше. Сзади рев моторов слышно было, крики, но я уходил. С разбегу нырнув в речку и держа вещмешок на весу, переплыл на другой берег. Отбежав по берегу в сторону, снял с себя все, выстирал. Мыло тоже трофей от поручика, в мыльнице. Из сапог воду вылил, выжал, снова надел на себя и побежал прочь. Спать хотелось просто невыносимо, казалось, упаду и усну, все же столько событий за сутки.
С момента, как попал в это тело, вторые сутки пошли. Нужно укрытие. В лесу прятаться не вариант, сейчас сюда все ближайшие части должны перекинуть для прочесывания. Значит, выход один: вернуться в город и спрятаться там. Вот уж где меня искать не будут.
Вернуться в город мне удалось, я перебрался по стволу упавшего дерева через речушку снова на тот берег. Пропустив поисковые группы, переждал на верхушке дерева, пока цепь пройдет подо мной, после чего добрался до опушки и стал ждать. Тех машин, что за мной гнались, тут уже не было, видимо, за подкреплением их отправили.
Вскоре подъехало четыре грузовика, старье, лет по двадцать им, видимо, по мобилизации забирают у населения. Высадили роту солдат, они выстроились в цепь и тоже скрылись в лесу, а водители, перекурив, сели в машины, выстроились в колонну и поехали прочь. Я как раз успел нагнать замыкающую и забрался в кузов. Поднятая пыль меня скрыла.
Грузовики свернули на перекрестке перед городом в сторону крепости, так что я покинул кузов. Мягко, не поломавшись. Да и катили не быстро. Да и что тут, пять километров от города до того лестного массива. Я не бежал, народу вокруг хватает, особенно детей, а бегущие привлекают внимание.
Дойдя до ближайшего забора, сел в тени: солнце палит, жарко. Потом пытался очистить одежду. Она, будучи влажной, набрала пыли. Кое-как очистил, после чего, убедившись, что чужие глаза в мою сторону не смотрят, перемахнув через забор. Тут густые заросли малины были. Нашел свободный пятачок, устроился там, вещмешок – под голову, и почти сразу меня вырубило. Устал.
Разбудил меня чужой голос. Приподняв голову, прислушался. Девушка напевала по-польски. Привстав, я осторожно выглянул и увидел, как она подвязывает ветви яблони, балансируя на лестнице. Не могла в другое время это сделать? Сев обратно, развязав горловину вещмешка, я достал часы поручика и понял, что проспал без малого восемь часов. Сейчас полдевятого, вечер, скоро стемнеет.
Пощупав сапоги (я их все же снял
