Реван - Дрю Карпишин
Не стоило даже спрашивать, сомневался ли Кандерус и прочие воины в своем выборе. Когда Мандалор призывает, кланы повинуются. После гибели предводителя могли случаться раздоры между его преемниками, но когда решение принято, все его беспрекословно выполняли.
– И все было прекрасно, пока не появился ты, – с мрачной ухмылкой произнес Ордо. – Вместе со своими последователями ты обратил ход войны вспять, убил Мандалора, и все изменилось.
Реван не помнил своих битв с мандалорцами. Они были сокрыты в той части его разума, которую заблокировал Совет джедаев, направивший его сражаться с Малаком. Но джедай в достаточной мере изучил историю своих подвигов, чтобы восстановить опущенные Кандерусом детали.
Битва за битвой, Реван вел джедаев и Республику к победе. Понимая, что поражение неизбежно, Мандалор Наивысший вызвал Ревана на поединок, и тот принял вызов.
Мандалор сражался доблестно, но и близко не мог сравниться с величайшим рыцарем Ордена. Однако Ревану было недостаточно просто победить врага. В мандалорской культуре смерть вождя была всего лишь поводом для другого воина завладеть шлемом павшего Мандалора и принять бразды правления кланами. Чтобы избежать этого, джедай сорвал шлем с забралом-маской с трупа побежденного противника и сокрыл его на никому не известной планете.
Для воинственного народа, который придерживался традиций и кодексов чести, утрата маски Мандалора стала сокрушительным ударом. Лишившись единственного символа власти, мандалорцы не смогли избрать нового предводителя. Кланы начали сражаться за власть друг с другом, войска стали разрозненными и потеряли боеспособность. И в течение нескольких недель, одержав ряд важных побед, солдаты Ревана заставили мандалорцев безоговорочно капитулировать.
Унизительное поражение и утрата маски Мандалора погубили когда-то гордый народ. Кандерус однажды рассказывал об этом, когда они пытались остановить Малака. Удивительно, но он не винил Ревана в том, что стало с мандалорцами. Он винил их предводителя – за то, что тот оказался недостаточно силен, чтобы выиграть битву. Он винил братьев и сестер из собственного клана – за то, что те оказались неспособны собрать воедино осколки былого могущества. Но в основном он просто воздерживался от бесед на эту тему.
Джедай не горел желанием бередить былые раны, но сейчас у него не было выбора.
– Можешь рассказать что-нибудь еще? Что произошло перед тем, как Мандалор объявил войну Республике? Что-нибудь необычное, что стало катализатором войны?
Собеседник склонил голову и прищурил один глаз.
– Это как-то связано с дурными снами, о которых ты упомянул?
– Возможно.
Мандалорец кивнул:
– К тебе возвращается все больше воспоминаний, верно?
– Лишь обрывки. В видениях мне раз за разом является мир, который я не узнаю. Планета, на которой днем и ночью бушуют электрические бури.
– Не слышал о такой, – немного подумав, ответил Кандерус. – Как думаешь, что это значит?
– Хотел бы я знать. Но у меня дурное предчувствие.
– И ты думаешь, тут есть связь с нашей войной против Республики?
– Посуди сам, – пустился в объяснения Реван. – Мандалор Наивысший затеял нечто такое, чего ни один из его предшественников даже вообразить не мог, – полномасштабную войну с Республикой. Мы с Малаком вас победили. Но затем мы таинственным образом собрали войска и исчезли в Неизведанных регионах – далеко за пределами пространства мандалорцев. Когда мы вернулись, то тоже пошли на Республику войной.
– Действительно, странное совпадение, – согласился Ордо. – Думаешь, там, в Неизведанных регионах, ты и наткнулся на эту планету бурь?
– Я не уверен. Но там с нами что-то произошло. Что-то заставило нас обратиться против Республики. Быть может, это как-то связано с изначальным решением Мандалора напасть на наши планеты.
– И ты подумал, что причина все еще там? Все еще представляет опасность?
– Я чувствую, что видения предупреждают меня. Словно часть моего прежнего «я» пытается донести до меня нечто такое, чем я не смогу пренебречь, – вздохнул джедай. – Похоже на бред сумасшедшего, не так ли?
Кандерус издал глухой смешок:
– После всего, что мы пережили, это больше похоже на старые добрые времена. – Он окинул Ревана взглядом. – Так что же требуется от меня?
– Я хочу узнать о Мандалоре Наивысшем как можно больше. Но никто из твоего народа не станет разговаривать с чужаком вроде меня. Мне нужен кто-то, кто поговорит с кланами и получит ответы.
На несколько мгновений повисла напряженная тишина. Джедай отметил, что друг так сильно сжал стакан, что костяшки его пальцев побелели.
– Последние пять лет я старался не иметь дел с мандалорцами, – наконец прошептал Кандерус.
– Я бы не просил, если бы не считал, что это важно.
Ордо сделал глубокий вдох и залпом прикончил остаток своей выпивки. Как и в прошлый раз, он прикрыл глаза и вздрогнул.
– Знаешь, почему я околачиваюсь в этом долбаном баре два года, посылая всех, кто приходит с предложениями о работе? – спросил он и, не дав в ответ даже рта раскрыть, продолжил: – У меня было чувство, что ты снова ввяжешься во что-то интересное, и я не хотел пропустить веселье. Наверно, я дождался своего часа.
– Я знал, что на тебя можно положиться, Кандерус.
– Я переговорю с парой ребят, – сказал тот. – Посмотрим, что мне удастся раскопать. Но я не обещаю, что смогу что-то выяснить.
– Вообще-то, я питаю некоторую надежду, что у тебя ничего не выйдет, – ответил Реван. – Хотя вряд ли нам настолько повезет.
Глава 4
Расположенный в удаленной системе, в стороне от крупных гиперпространственных маршрутов, маленький и незаметный Халлион был всего лишь одним из десятков миров, подчиненных Империи ситхов. Единственной отличительной особенностью планеты были семь мелких естественных спутников, которые были достаточно велики, чтобы гордо зваться лунами. Сегодня четыре из них были в полной фазе, и их света Скорджу вполне хватало, чтобы в деталях рассмотреть возвышающийся перед ним завод по производству дроидов «Юксиол» без помощи очков ночного видения.
– А на твоих планах защитная изгородь не обозначена, – прошептал он.
Они с Сечелом прятались в небольшой роще на краю поля, приблизительно в двадцати метрах от завода.
– Должно быть, недавно установили, – отозвался спутник, тоже понизив голос. – Впрочем, она не составит проблемы. Когда переберетесь на ту сторону, просто откройте ворота и впустите меня.
За время экспедиции с Сечелом произошла разительная перемена. От трусливого подхалима, который встретил повелителя ситхов в космопорту, не осталось и следа; ему на смену пришел смышленый и крайне уверенный в себе агент. Очевидно, тот образ, в котором Сечел предстал при их первой встрече, был фальшивкой, маской, скрывавшей от чужаков его истинное лицо. В открытом бою, скорее
