Мусорщик - Алекс Меглин
— Обманул. Местный дурачок, который видит магию и завалил стража? — усмехнулся парень. — И еще двух человек, судя по запаху крови. Так… Двое мужчин, старше сорока, любили часто выпить, у одного лишний вес, все верно?
Я молчал. Не признаваться же мне в убийстве местному стражу. Убежать тоже не выйдет.
— Если бы я хотел, то арестовал тебя прямо сейчас или просто убил при попытке побега, — капитан насмешливо выпустил струйку дыма мне в лицо. — Ладно, я немного переиначу вопрос. Что ты собираешься делать?
— Жить, — коротко ответил я.
— Как банально, — резкие черты парня немного сгладились. — Такие, как ты, Крис, никогда просто не живут. Вместе с вами приходят катастрофы, стирающие целые страны и нации, перекраивающие облик континентов и втаптывающие в грязь сильных мира сего. Сколько ветвей? Пять? Шесть?
— Восемь, — я не собирался открывать карты. — А может девять? А может и две? Кто знает.
— Чудесно, просто чудесно, еще и шутник попался, — капитан смотрел на меня почти влюбленными глазами. — Но тебе стоит уяснить, что твоя прежняя магия в нашем мире не стоит ничего. Всегда помни об этом. Я замну это дело, мой друг, можешь не волноваться. Просто займись своими начинаниями. И помни, что за тобой должок.
— В чем твоя выгода? — в лоб спросил я. — Может я взаправду собрался прожить тихую, мирную жизнь.
— Не смеши меня, не будь, как мышь. Времена потрясений хороши тем, что напрочь ломают устоявшиеся вертикали власти, — промурлыкал парень. — Ты свободен, Крис.
Глава 5
Франс дэ Валье, тайный инспектор первого ранга, смотрел на оборванца, пока тот не скрылся в зарослях. Тонкие музыкальные пальцы парня нащупали секретный отсек под бардачком. Со щелчком выкинулась подставка, хранящая стеклянный шприц, резиновый жгут, пакетик с мелкими синими кристаллами, закопченную десертную ложечку и толстую жестяную банку, в которой хранились жуки-трупоеды с Семи остров.
Острая металлическая игла с трудом проткнула тонкую кожу парня и поршень шприца начал проталкивать густую темно-фиолетовую жидкость по вене. Глаза Франса закатились, а по телу пробежалась волна сокращений, мгновенно сжигая накопленный жир и мышцы.
— Сестра, я его нашел, — с трудом прошептали посиневшие губы. — Они ошиблись.
— Дорогой брат, я верила в тебя. Они думали, что смогут избавиться от нас, поручив тебе поиски и сослав на край света. Что предпримешь? Вернешься в столицу с победой?
— Нет, за эти шесть лет я многое переосмыслил, — Франс попытался улыбнуться. — К чему мне быть первым в стае шакалов, если я могу въехать в королевский дворец на слоне? Я ничем не рискую в любом случае.
— А если он слишком слаб? Как тот, что стал причиной краха нашей семьи?
— Восемь ветвей магии, сестра. Он почти так же силен, как… ты поняла меня, — Франс зашелся в сухом кашле. — Мне надо просто немного подтолкнуть его в нужном нам направлении. Все, больше не могу держать связь, прощай моя возлюбленная сестра.
— Прощай, брат. Не будь, как мышь.
***
Я резко встал с нагретой солнцем земли и сделал несколько пробных движений. Тело слушалось с небольшой заминкой, но в разы лучше, чем при вселении. Три недели тренировок дыхания принесли свои плоды.
Зайдя в дом, уставился в зеркало. На меня смотрел череп, обтянутый почти белой кожей, с черными провалами больших карих глаз и тонкими синими губами, скрывавшими немного заостренные, будто подпиленные зубы. Даже в бытности некромантом я выглядел более живым.
Фурункулы и раздражение удалось убрать, как и отладить все жизненно важные процессы в теле паренька. Кроме болезни. Я сумел загнать ее в глубокое подполье, но сильное потрясение, вроде обширной раны или переохлаждения, неминуемо приведет к рецидиву. На таблетки тратиться жутко не хотелось.
С поглощением сердец убитых мужчин не срослось. Когда я вскрыл грудную клетку первого, но всех внутренних органах обнаружились плотные пузырьки, а между кишок ползали мелкие желтые черви. У второго паразиты чувствовали себя еще вольготнее — печень превратились в раздутый водянистый шар, кишащий взрослыми нематодами. Я не рискнул есть зараженное мясо.
Занеся сомлевшего на улице Габса в подвал, я начал собираться в город. Две прошлые ходки можно назвать удачными. Меня не обокрали и не побили, что еще надо? Стражи тоже больше не заходили, значит, тот парень смог все уладить.
Из денег осталось сто ван и пришло время найти работу. Крис занимался сбором мусора в Старом городе, но ему приходилось тратить недели, чтобы добыть себе пропитание. Мне же нужны таблетки и книги с техниками заоблачной стоимости.
Всю Дэшку кормил мусор. Большая часть населения работала на перерабатывающих заводах, сортируя привезенный хлам. Другие обретались на незаконных свалках, после сбывая найденное перекупщикам или на те же заводы. Власти города были в курсе нелегально свозимого мусора, но закрывали глаза за хорошую мзду. В итоге десятилетиями скапливаемые отходы возвышались, будто настоящие горы.
Заводчане получали стабильный оклад, плюс найденные в хламе ништяки, если сумеют их незаметно вынести. Мусорщики целенаправленно искали ценные вещи, кормясь с их перепродажи. Были еще Ходоки, уходившие за Старую свалку и дальше, частично забираясь в Пустоши. Только ходоками становились не от легкой жизни, а от совсем крайней нужды.
— Ходок живет три года, — я повторил когда-то услышанную Крисом поговорку.
Самый выгодный путь — стать Ходоком. В пустошах можно найти старые драгоценные монеты, антиквариат и даже книги с техниками. Есть шанс озолотиться с одного рейда. Говорят, что Большой именно так получил начальный капитал, а уже позже стал успешным коммерсантом.
Но… Пустоши опасны. И никто точно не знает, чем именно. Вроде там нет диких зверей и чудовищ, нет бандитов и культистов, но люди слишком часто оттуда не возвращаются. И неизвестность пугала народ больше всего. Как и меня. Будучи в теле слабого, болезненного паренька, без магии и оружия, я не стану рисковать.
Тогда решено, подамся в мусорщики. Прежний Крис справедливо опасался находиться рядом с другими людьми, но хороший заработок всегда сопряжен с риском. Сейчас я достаточно ловок и быстр, чтобы убежать. А в крайнем случае… иногда и мусорщики не возвращались с промысла. Собаки задрали или дряни какой-то надышался и в яму провалился.
Ближе к вечеру, ко времени настоящего открытия рынка, я направился в город. Площадка размером больше пяти сотен метров была забита павильонами, палатками, фанерными прилавками или просто огромными брезентовыми покрывалами, где лежал товар. В самом центре рынок закрывала крыша из ржавых жестяных
