Фортунат - Александр Евгеньевич Сухов
Интересный момент, несмотря на то, что здешние разумные кардинальным образом отличались от людей физиологически, параллели в общих принципах технологического развития, а также схожесть морально-бытовых аспектов прослеживаются однозначно. Бывшие хозяева этого мира, как и люди Земли двадцать первого века постоянно куда-то перемещалис, судя по фотографиям, заводили семьи, воспитывали мухоглазых щупальцеруких детишек, а значит, любили себе подобных, заботились друг о друге…
— Ух, ты! А это что такое?! — Не удержался я от громкого восклицания, поскольку мерный ход моих размышлений философского толка был прерван обнаруженным на одном из фото изображением вполне себе нормального человека.
Да, да! Именно самый обычный человек европеоидного типа стоял, положа руку на плечо щупальцерукого, при этом радостно улыбался. Вот тебе и ёп-та! Я тут о цивилизационной схожести и параллелях естественного технологического прогресса рассуждаю, дилетант хренов, оказывается хозяева данного мира имели контакты с представителями моего вида. И отношения эти, судя по довольной физиономии человека разумного, были вполне себе добрососедскими. М-да, интересно получается, если здешние погибли, куда в таком случае пропали мои соплеменники? Так, стоп! Как мудро заметил товарищ Саахов: «Э. нет, торописа не надо, торописа не надо». А почему я считаю, что на фотографии именно человек? Ясен пень, внешне существо похоже на среднестатистического русского, немца или какого иного коренного обитателя Европы, но это лишь внешние признаки. А вот человек ли это на самом деле — вопрос на засыпку.
Осмотрев внимательно обнаруженную галерею, нашел еще пару фотографий с людьми, точнее существами, очень похожими на людей. О сколько нам открытий чудных…
Внутри здания царил относительный порядок. По каким-то непонятным для меня причинам здешнее зверье не особо сюда стремилась, возможно из-за того, что вся мебель была изготовлена из пластика и композитных материалов. Обивка, разумеется не уцелела, однако обнаруженная в одной из комнат «мотеля» плетеная кушетка вполне годилась для нормального отдыха. Перед тем, как забыться в сонной дрёме, не забыл установить сторожевую сеть вокруг здания, дабы никакая плотоядная тварь не воспользовалась подходящим моментом и не слопала мою сонную тушку. То, что диких животных, как травоядных, так и хищных тут предостаточно, я успел убедиться по многочисленным навозным кучам, отпечаткам копыт и когтистых лап на земле, а также по характерным царапинам на стволах деревьев.
Трех часов мне вполне хватило чтобы выспаться. Высунул голову из оконного проема. На улице глубокая ночь. Впрочем, данное обстоятельство не помешает моему движению к намеченной цели.
Чтобы лишний раз не натыкаться на разбросанные по дорожному полотну металлические и пластиковые обломки машин задействовал магическое зрение и свой Дар ведуна. Передвигаться стало значительно удобнее. Вообще-то раньше не применил данный прием из-за опасений вновь надорваться. Как оказалось, мои страхи были напрасными. Боле того, испытывая постоянную нагрузку, мой Источник еще более активно стабилизировался и приходил в норму. Ага, еще одна причина, побыть в этом мире подольше.
Едва восходящее солнце осветило верхушки самых высоких деревьев, я решил заняться охотой ради пропитания. Магия, конечно, здорово, но чистой энергией нехватку питательных веществ не компенсируешь. Это только в сказках скатерть самобранка сама неизвестно из чего варит, парит и жарит. В жизни всё значительно сложнее. Можно было бы позавтракать какими-нибудь плодами, однако организм требовал чего-то более существенного.
Это что-то довольно быстро обнаружилось в небольшой норе под корнями могучего раскидистого… кактуса. Стоит упомянуть, что привычных глазу деревьев я здесь пока что не видел. Лианы, оплетающие остовы полуразрушенных зданий, невысокий кустарник, густо обрамлявший обочину дороги — все это похоже на земные аналоги. А вот деревья здесь довольно странные чаще всего напоминают земные кактусы, с мясистыми ветвями-подушками густо усеянными острыми иглами-листьями. В высоту такие растения часто достигают сотни метров, так что вид здешних лесов весьма и весьма экзотический. Наличие острых игл вовсе не является непреодолимой преградой для великого множества разного рода живых тварей, копошащихся внутри «древесных» крон. Пусть себе копошатся, на меня внимания не обращают, и ладно.
Высунувший из-под земли, подчиняясь настоятельному ментальному зову, свою любопытную мордаху зверек был убит ударом «кочерги» по черепушке. Схватил его за башку и, приложив значительные усилия, вытащил на свет божий. Блин, до чего же мерзкая на вид зверюшка. Тело, вроде, обычное, как у барсука, только покрыто чем-то наподобие крокодильей шкуры. Лапы мощные с широкими ладонями, короткими пальцами и здоровенными когтями, такими землю рыть сплошное удовольствие. А вот голова охотничьего трофея мне категорически не понравилась, точнее не сама голова, а растущие из шеи довольно длинные щупальца, некоторые, несмотря на гибель животного, продолжали извиваться в агонии будто змеи. Вообще-то я человек не брезгливый, но тут даже мне стало немного не по себе. Пришлось цыкнуть на разбушевавшееся воображение и начать убеждать себя, что это обычный заяц, тем более мои магические синапсы уже успели идентифицировать зверя, как вполне съедобный кусок мяса.
В сотне метров от места охоты обнаружился неширокий скользящий между камнями ручеёк с вполне нормальной питьевой водой.
Воздушным лезвием разрезал шкуру зверя, в районе живота. Извлек внутренности, содрал шкуру. Теперь это было обычное окровавленное мясо, которое хорошенько промыл в воде, и самым тщательным образом прожарил. За неимением сковороды воспользовался плоским камнем, который раскалил магическим пламенем — все-таки неплохо быть чародеем-универсалом. Готовое мясо умял все без остатка.
К съеденной плоти животного присовокупил сорванные с растущего неподалеку куста плоды лилового цвета, по вкусу напоминающие инжир. Все это запил водой из ручья. По окончании трапезы, почувствовав тяжесть в желудке, осознал, что жизнь прекрасна во всех своих проявлениях.
С плотно набитым брюхом продолжать поход не захотел, позволил пище
