Время Имен (СИ) - Ар Алексей

— Принимайте таможенного инспектора. И, ради Трока, не дергайтесь.

— Уже замер, шеф. — С легкой усмешкой Охотник выключил передатчик и отправился на историческую встречу.

Низкие полутемные коридоры, переходники, тамбуры и вертикальные лесенки, безлюдные отсеки и редкий гул автоматики привычной картиной промелькнули мимо. Впереди наметились серьезные события — вслед за открытием шлюза, в пышущем жаром проеме возникла низкая плотная тень.

— Реально не спешил. — Крепко сбитый, на грани полноты человек скользнул внутрь корабля. За ним взвихрились крупицы песка. Судя по недовольному бормотанию инспектора, песок достал его давно и прочно. Облаченный в глухой — под горло — форменный плащ он с трудом перевел дыхание и щедрым жестом утер с лица обильные бисерины пота.

— Условия — говно. — Он вопросительно посмотрел на димпа, точно искал подтверждения сказанному.

— Погода — сука, — согласился Николай. — Будьте любезны, пройти.

Убрав с лацканов куртки нанесенный ветром песок, он развернулся и, не дожидаясь реакции собеседника, переместился в соседний отсек. Там, среди аппаратуры, ведающей шлюзовыми механизмами, за единственным подобием столика предполагалась оформить документы.

— Итак… — Таможенник извлек на свет портативный компьютер. — Процедура вам знакома? — Голос у представителя закона тусклый, равнодушный.

— Наслышан. — Николай взмахнул персон-картой, полученной в федеральном департаменте социоконтроля — абсолютно незаконно, после пси-обработки причастных лиц. Выписанное на имя Зоранга Тикка удостоверение личности не могло вызвать никаких нареканий.

Инспектор прогнал карту через сканер, вернул хозяину и задумчиво потер щетину на подбородке.

— 2500 за тоннаж.

— А проверить груз и декларацию?

— Пошутил что ли? — Мужчина искренне удивился. — Это Адолоин, я б… жить хочу. 14 комиссий социоконтроля разбились о планету, я меняю работодателей едва ли не каждый месяц… А вчера здание Совета и подвластные структуры захватили троиды — клан потомственных контрабандистов. Но править им не долго — серьезная конкуренция, смекаешь. Всем плевать и каждому свое. Я вот собираю парковочный налог…

— В одиночестве?

— Пульсаторы видел? — Инспектор деловито сворачивал мобильный планшет. — Могут из твоей посудины узорных решеток наделать. Хочешь?

— Принял. — Охотник передал инспектору пачку кредиток и немного расслабился. События развивались по намеченному сценарию. Инспектор удалился, походная сумка собрана, «Паоме» задана программа ожидания. Время выхода в город.

«Хрень то какая». — Димп торопливо прикрыл лицо концом льняного шарфа. Песок жалил на манер пчелиного роя, сужал горизонт до объемов каморки, упорно лез за воротник, хрустел по бетонке. Марево повсюду, куда податься? Направо — туда, где сквозь пылевой ливень проглянули городские огни. Сотня метров в горячем аду — с огибанием систем техобслуживания и редких гостей космопорта.

— Куда прешь?! — Детина, упакованный в пончо, шлем и защитные очки грубовато оттолкнул Роса. За ним темной вереницей двигались столь же крупные гуманоиды, чей строй разбавляли гравиплатформы, укрытые болотного цвета тканью. Интересный караван; сходство форм и выправки — несомненно людей, военного образца ботинки, да и груз на платформах смотрелся знакомо.

Изучив тылы удалявшейся процессии, Охотник выругался. Какого здесь делает федеральная пехота? На дезертиров не похожи; типичные рядовые части, осчастливленные неведомым заданием и точно знавшие куда идти. Николай направился вслед за караваном. С выбором пути угадал — дорога вывела к городским трущобам. Стало проще — не так задувало. Но все же стоит найти отель, гостиницу, любое здание, где можно укрыться от царства нависающих над головой конструкций и угрюмых бесконечно-вертикальных стен.

Снятый номер походил на конуру, а вид из него не открывался. И за обедом необходимо спускаться по тысяче лестниц на десяток уровней. Но Николай порадовался тихому уголку. Койка и нормальный, немного затхлый воздух — предел мечтаний на данный момент. Завтра он начнет охоту за информацией, покоившейся в головах местных граждан.

Боль мутным облаком колыхалась в голове. Временами легкая, словно дыхание призрака, а временами… Мир готов треснуть от пульсаций разума. За минувшие сутки он проанализировал триста семьдесят четыре интеллекта, различных как стулья и хомячки. Тысячи амбиций, недовольств и радостей, на минуты контакта становившихся неотъемлемой частью димпа. Он помнил, что некто господин Ра хочет и боится сделать предложение даме; не забыл и команду юнцов, готовивших заказное убийство, — контрасты могли разбить и без того потасканную психику. И головная боль — постоянная соседка. Ни четырехчасовой сон, ни утро, проведенное в сборах, не избавили от дерьмовых ощущений. Но он готов забыть о боли — сканирование себя оправдало.

От бара к бару, от офиса к офису он воссоздавал картину дилерской сети, находил распространителей, посредников, региональных боссов. Последним в списке возник Рупперт Ан Доор — он дергал за ниточки, поставляя на Адолоин угодный товар. К его загородной резиденции Охотник и направился…

Неровная тень от гравитолета бежала по желтоватым россыпям камней и нарушала однообразие местности: искрящегося на солнце песка, уступчатых скал-лабиринтов, наполненных контрастными переходами света и тьмы, и марева дальних границ пустыни.

Поднимать машину выше Николай опасался. Системы наблюдения вероятного противника могли преподнести неприятные сюрпризы.

Аккуратно по кромкам валунов гравитолет скользнул к земле. На мгновение застыл в обрамлении рыжевато-золотистой тверди и под затухавший гул двигателей примостился в сумраке, отбрасываемом камнями. Хрустнула галька. Открытый колпак аппарата допустил к Николаю тишину с легким посвистом ветра. Он вплотную занялся проверкой амуниции: стандартного полевого обмундирования гвардейца, не менее стандартной личной брони, минимума приборов. Комплект далек от охотничьего; средства нападения минимальны, а защита — издевательство над чувством самосохранения.

Николай мельком вспомнил Иллитерий. Меч Судьбы растворился в Средоточии Мира — изменившемуся мировоззрению клинок не подходил. Так быть по сему.

Охотник перебрался через борт машины. Осмотрелся и, не зафиксировав угрозы, приступил к восхождению на верхний ярус каменных лабиринтов. Метр за метром, вспарывая песчаные слои, цепляясь за любую неровность…

Треск.

Галечная осыпь устремилась вниз, и из-под ног димпа исчезла значительная часть опоры. Он уцепился за каменную грань; в грудную броню с неприятным скрежетом врезался скальный выступ. Подтянулся… и рухнул на ровную площадку. Открывшийся вид впечатлил — стоило воспользоваться полевым биноклем, и резиденция Ан Доора развернулась детально проработанной картой.

Исполинский центральный купол серовато-белой полусферой приткнулся в обрамлении иссеченных бурями скал и низкорослого кустарника, что колючим переплетением красовался меж валунов. В стенах здания яркими искрами мелькали визор-объективы и антенны даль-связи. После десятиминутного бдения на гнетущей жаре в монолите резиденции нашелся нитевидный контур входного проема, подходы к которому охраняли неизменные башни пульсаторов.

У ворот базы скучал некто гуманоидного типа — в серой невзрачной униформе, с лимом наперевес, что можно счесть за плюс. Живая охрана подразумевала минимум электроники в защитном периметре — сенсорных линий, датчиков движения и прочей головной боли диверсантов. Так или иначе, Николай, для разогрева, предполагал посетить Ан Доора в бестелесном исполнении — провести общую рекогносцировку, изучить план комплекса и покопаться в разуме босса. Расставаться с новым телом неприятно, но воля превыше.

Он сместился назад, под прикрытие валунов. Убрал бинокль, посетовал на расплавленный диск солнца и единым усилием вырвался из носителя.

Через пятьдесят минут тело в каменном укрытии вновь дрогнуло от толчка мысли. Еще не открыв глаза, Николай проанализировал полученные данные. Он нашел и проинспектировал склады, кои хранили классический набор товаров — секс, наркотики и рок-н-ролл. Бонусом немного экзотической еды. В роли рок-н-ролла он зачел обособленную секцию вооружений.