Прародитель Магии Том 4 (СИ) - "Swfan"

Этого мужчина действительно не понимал. Маргарита всегда была энергичной, рьяной на действие, но раньше её поступки были обдуманы, а теперь девушка как будто с цепи сорвалась и завалила себя работой, осмысленной и нет. Это было глупо.

Его дочь была много «чем», но уж точно она не была глупой.

Маргарита промолчала, потом поёрзала ножками на кресле и постучала деревянными ботиночками о каменный пол. Девушка слегка улыбнулась, продолжая смотреть на свои колени:

— Альфик сказала, что всегда нужно быть честной. Знаешь, ну так, не держать грязь на душе.

Артур кивнул. Мысль занятная, хотя с его точки зрения сама Альфия с откровенностью перебарщивала.

— Папа… Я, я знаю, что у тебя душа из другого мира, ты сам сказал, да, но… Вот ты нашёл себе вторую маму и тётю, — ты их выбрал, а я… Я как бы твоя дочь, но…

Девушка покрутила пальцем в щёку.

— Сложно, правда? Меня ты не выбирал. Я сама привязалась, случайно. И мне иногда кажется, что я лишняя. Вот я и пытаюсь защищать наш дом. В Грюнвальда проникла эта тварь, пока я была на страже и… Какой забавный получается самоанализ. Неловко-то как. Стыдно-то как…

Девушка покраснела и заулыбалась.

Артур молчал.

— Не молчи, — вдруг открыла, крикнула, и снова закрыла дверь Альфия.

Артур нахмурился.

— Хе-хе, — Маргарита через силу и неловко усмехнулась.

— Но так-то да, можно и не говорить ничего тоже! Я знаю, что ты скажешь, папа. Что это ты меня приютил, и что это было только твоё решение. Да, это очевидно. Просто приятно было бы это услышать. Или ты хочешь просто похлопать меня по голове? Тоже неплохо. Давай я сама похлопаю, — девушка нежно похлопала макушку Артура.

— Кстати, когда ты последний раз мыл волосы…

— Я не выбирал тебя, — вдруг сказал Артур.

Девушка застыла.

А мужчина взглянул ей в глаза и схватил их собственным взором, и сказал:

— Я не выбирал Аркадию или Марию — они меня выбрали. В этом отношении я… Довольно прост, — он размяк на кресле. — Ты тоже сама меня выбрала. Я не отказался, и всё.

— …Ха, — Мария похлопала глазками и медленно кивнула. А потом задумчиво заговорила — Знаешь, если бы ты был женщиной, это прозвучало бы как-то не так. В том плане, что: смотрите, какой я легкодоступный! Бери не хочу. Я бы взяла.

Артур не успел закатить глаза, как вдруг снова открылась дверь:

— Меня ты сам выбрал.

Опять захлопнулась.

…И это была ошибка, добавил про себя Артур.

— Тогда, папа. А теперь на другую тему, мне нужно поговорить с тобой о кое-чём… Приватном.

Маргарита неловко посмотрела на Аркадию.

— Очень приватном.

Девушка растерянно наклонила голову. Потом кивнула.

— Пошли, пошли, — сказала Маргарита и вывела Артура за руку на лестницу. Как ни странно, Альфии тут уже не было. Они прошли пару ступенек, после чего Маргарита остановилась, повернулась и взглянула на Артура — взглянула с улыбкой, но глазами чрезвычайно серьёзными и холодными. Юноша всё понял и щёлкнул пальцами, и вдруг они переместились на мост, протянувшийся над бездною. Он вёл к закрытой дверце.

Это была третья башня замка.

Самое потаённое место в мире.

Заклинание, которое скрывало её, развеялось, но внутри помещения до сих пор витали остаточные силы. И даже они были настолько могущественны, что ни одни чары не могли проникнуть в эту комнату; даже сам Артур каждый раз забывал подробности здешнего окружения — он осмотрелся и задумчиво взглянул на дверь. А Маргарита вздохнула и заговорила:

— Она ничего не сделала. Совсем. Я не решилась к ней спускаться, было слишком опасно, так что не спрашивала, но я не верю, что она могла не знать. Как она могла не знать, что в замке вампир? Это невозможно. Она их Императрица. Их мать. А если она знала, значит она специально нам ничего не говорила, значит она позволила всему этому случиться — девушка подняла глаза. — Она опасна.

178. Жатва

178. Жатва

Альфия завершила свой утомительный, — для всех участников действа, — визит и спускалась по узкой лесенке. У девушки ещё было много дел, но уже в середине своей стояла ранняя зимняя ночь, и она решила отложить их на завтра.

Лесенка, выбранная Альфией, была особенной: она была узкая и со всех сторон зажатая каменными стенами. Вырезана эта лестница была относительно недавно и представляла собою прямой проход с башни до этажей замка на уровне земли. Альфия спускалась и с усталым вниманием наблюдала, как барахтается в её ногах красное платья. Время от времени девушка подкидывала его широким шагом. Служанок и стражников на этой лесенке не было — им сюда было нельзя, — и Альфия, «Альфик» спускалась в полном уединении.

Это было приятно.

Первое время после каждого возвращение девушки из эльфийской империи отвыкшие от её внешности слуги шугались Альфии. Грозная и пламенная девушка зажигала хрупкие дровишки их пугливых душ. Они трещали и дрожали. Было в этом, конечно, какое-то особое, горькое как горький шоколад удовольствие, и Альфии это иногда даже нравилось — но для таких закусок нужно особое настроения. У Альфии сейчас его не было; ей хотелось побыть одной.

Почти.

Альфия вошла в свои покои, в огромную, пышную комнату, или даже не комнату, даже в целый зал, украшенный золотом и серебром, брильянтами и рубинами, шёлком и нефритом, сверкающий, целиком, как огромная шкатулка. Девушка устало свалилась на кровать и обратила взгляд в потолок. Он был сквозной и выходил, сквозь множество этажей, в небо.

Альфия всматривалась в звёзды и лениво перебирала надоедливые мысли.

Ей надо было ещё сказать привет Марии. Сейчас этим заняться, или отложить на утро? Нет, всё-таки лучше утром. Сейчас было слишком утомительно.

Альфия ещё не успела отдохнуть от фарса, который устроила Артуру. Девушка на самом деле не всегда вела себя так… Вызывающе и напористо, — просто ей действительно стало страшно, когда тот камешек погас, и она решила выплеснуть свои чувства наружу. А сделала она это таким вычурным способом потому, что, во-первых, она в принципе не очень хорошо умела выражать свои чувства, — и в этом тоже была вина Артура, который никогда не заботился о том, чтобы учить её, как нужно общаться, — а во-вторых потому, что таким образом девушка хотела лучше понять саму себя.

Когда Альфия сказала Маргарите, что надо уметь выпускать всё, что накопилось на душе, она говорила это со всей серьёзностью; только когда чувства облекаются в слова и действия можно действительно надеется их понять — без этого они и дальше будут запутанным узлом висеть в животе. Возможно люди поумнее понимали себя просто так, и без этого, — но Альфия не считала себя особенно умной.

Хотя и дурой она не была, как Он любил утверждать.

Альфия поморщилось. Продолжительная поездка одновременно вымотала её тело и сделала его деревянным. Девушка подумала про массаж… В своё время Альфия от него отказалась, ибо больно опасно сверкали глазки юной принцессы, когда она его предлагала, но сейчас Альфия могла бы даже и согласиться.

Возможно.

— Хм, — промычала Альфия.

И сразу из угла комнаты вышла юная эльфийка в чёрных штанах, в рубашке и в подтяжках. Она была в меру высокая. Её кожа была тёмной, а волосы серебристыми, короткими, но неряшливыми, — они едва не застилали её глаза. В руках девушка несла шкатулочку.

Эли стала снимать с Альфии кольца, серьги; она раскрыла обручи, висевшие у неё на шее, стянула с неё туфли, — всё это девушка уложила в шкатулку. Потом она достала из неё мягкую шёлковую тряпочку и протёрла лицо Альфии, снимая макияж. Наконец Эли закрыла шкатулочку.

Когда она её уносила, Альфии казалось, что шкатулка в руках эльфийки весит целую тонну. Сама себе Альфия казалась лёгкой как перышко. Причина, по которой девушка полюбила столь пышные наряды, — кроме того, что ей нравилось, как громко они «кричали» на всех вокруг, — была в том, что Альфия чувствовала в них определённое напряжение, неудобство, которое помогало её всегда оставаться сосредоточенной; ночью этого было не нужно, и Альфия с удовольствием оголялась.